Русский нрав. Скотаренко Михаил

Ты меня уважаешь?

Искреннее

Где бы как бы ни встретились два русских человека, они сразу же опознают друг друга. Достаточно в худшем случае двух минут общения, чтобы опознать в человеке русскую душу. В лучшем она обнаруживается через две секунды. Это как метка — не спрячешь.

Вместе с тем в русской культуре есть одна серьезная проблема — постоянные споры о том, что значит быть русским. Как ни заходит речь о русском национальном характере, так начинается полный разброд.

Где бы кто бы о русском национальном характере не писал, в итоге все заканчивается чем-то вроде этого: «Вопрос национального характера всегда сложен, вопрос русского национального характера еще сложнее, а сам нрав русский есть сложное сочетание психологических, религиозных, природных (читай, географических), экономических, языковых и еще каких факторов»…

Есть, впрочем, еще политические речевки эрзац-смыслов для широкого народного пользования. Русский народ самый добрый, честный, смелый и искренний, и верующий, и еще духовный. «Уга, товагищи!»

Если предполагать, что русский национальный характер есть сочетание многих составляющих, то признание в напротив стоящем человеке соплеменника занимало бы много больше времени. Практика показывает обратное.

Предположим существование некого стержня, вокруг которого выстраивается все остальное, ключевого понятия, убери которое, и не будет русскости, но которое оставь, и вместе даже с любыми другими качествами оно явит пусть и экзотическую, но русскость.

В пользу этого подхода говорят многократные крутые повороты русской истории. Смена ведической религии на христианскую, христианской на коммунистическую (и догматы в ней были, и пророки, и святыни) и обратно на христианскую оставила русских русскими. Вариация государственного устройства через смену княжеской аристократии, самодержавия, конституционной монархии, диктатуры, олигархии, президентской демократии все равно пропиталась русскостью. Разброс климатических, языковых (во времени) и экономических условий также огромен. Но мы однозначно воспринимаем людей, живших и живущих в столь разном обрамлении, как русских.

Возникает закономерный вопрос о том, что, если корень русскости есть понятие четко определяемое, то почему титанические усилия его описать приводили к столь расплывчатым выражениям. Ответ, на мой взгляд, заключается в том, что каждый искатель был слишком привязан к какому-либо направлению мысли, идеологии, школе.

Для отыскания корня русскости требуется такой универсализм в признании правоты всех своих идейных оппонентов, на который чрезвычайно трудно отважиться, поскольку он чреват потерей своей внутренней идейной опоры и, как следствие, потерей ее в обществе. Все принадлежали к тому или иному идейному течению. Для этого требуется, перефразируя известное выражение, полюбить русскость в себе, а не себя и свою идейную школу в русскости. И более того, признать русскость за своими противниками.

Русскость есть сопереживание.

Сопереживание есть нравственный идеал, вокруг которого выстраивается вся русская национальная культура. Все положительные в контексте русской культуры человеческие качества исходят в своей русской интерпретации из сопереживания. Это ни в коей мере не означает равной степени проявленности их в разных русских, равно как бытие русским не означает состояние одинакового для всех роста, веса, размеров черепа, возраста и пола. Просто сопереживание является нравственной осью, нулевой точкой отсчета координат, относительно которой оценивается и к которой привязывается любое другое переживание и действие.

Все традиционно воспринимаемые как положительные и желательные для русского человека нравственные качества-ориентиры подразумевают свой «отсчет» от сопереживания состоянию другого. Обычайно это:

· в духовной сфере — поиск истины-добра-любви, нестяжательство, созерцательность, бескорыстие, доброта, религиозность;

· в общественной — братство, соборность, помощь, воля, поиск правды, жертвенность, война насмерть;

· в личной — резкие переходы от лени к деятельности, удаль, бунтарство, самоирония, простота, скромность, прощение, авось, самоотверженность, сердечность, здоровье, изобретательство.

Напротив, обычайно воспринимаемые как негативные и нежелательные нравственные качества-ориентиры для своего проявления требуют отгораживания, «душевной закрытости» от другого. Неудивительно, что в русском нравственном идеале отсутствуют, а в жизни осуждаются такие человеческие качества (в алфавитном порядке) как: аскетизм, властность, гордость, дельцовость, жестокость, отстраненность, педантизм, показушность, приспособленчество, развеселость, стяжательство, точность, упорство, хитрость, целеустремленность.

Очень любопытное явление обнаруживается при наблюдении за русскими, долго жившими в Европе и особенно Америке. Те, кто уезжал из России с любовью и помнил о своей родине, приезжают, обогатившись новым опытом, который, как правило, органично дополняет их русскость. Те же, кто уезжал, имея к родине претензии и ненависть, возвращаются или уже не совсем русскими, или не русскими совсем. То же разделение касается и русских, уехавших навсегда.

Эта тонкая грань часто отмечалась как частное явление. В России жив подход к другому человеку, который некоторые обзывают и инфантильным, и непрактичным, и даже глупым. Это, когда с человеком общаешься просто потому, что он тебе симпатичен. Это дружба, когда человеку ничего от тебя не надо, ничего-ничего. Когда не задумываются «сколько этот человек стоит» — и не только в плане денег, а и в плане связей, престижа, статуса, чего угодно. Человек видится как он есть, а не через призму своих личных интересов. Именно поэтому в России так распространено немыслимое во многих других странах тесное общение между представителями разных общественных групп. Когда говорят от души, в России и царь, и Бог — на ты.

Запредельное стремление к интенсивности взаимопонимания всегда было и силой, и слабостью русских. Знаменательно, что слишком многие ненавидят русских как народ и любят лично. Это уже стало анекдотом, но во многих европейских борделях «для небедных», где не только и не столько секс, но «и поговорить» принципиально не берут на работу русских проституток — клиенты на них женятся и перестают приносить заведениям доход. Вечный сюжет о том, что, посвятив себя богатству и преуспев, человек с удивлением обнаруживает, что потерял ровно столько, сколько приобрел.

Когда я работал над этим текстом, очень кстати пришелся один телефонный звонок. Его содержание так удачно легло на тему, что потянулись нити ко множеству подобных ситуаций, пронизывающих теперешнюю жизнь. Позвонила женщина и, представившись сотрудником известной мне и ранее компании, предложила поучаствовать в акции. Представитель компании по заранее согласованному со мной времени приезжает ко мне домой и демонстрирует продукцию компании — многофункциональный пылесос. Демонстрация заключается в показе и описании его замечательных функций и совершенно бесплатной для меня чистке одного ковра.

Казалось бы, все просто замечательно: в удобное для меня время заботливые и вежливые люди (я знал о сути демонстрации от других людей и до звонка) приедут и совершенно бесплатно почистят мне ковер, а я, если захочу, могу и не покупать их пылесос, хотя и знаю, что они мастера убалтывания. И, вместе с тем, я чувствую, что разговор мне неприятен.

Девушка «на том конце провода» действует по алгоритму. Она знает, что за каждое согласие обзваниваемых абонентов она получает некоторое количество денег. Ей необходимо добиться согласия на разговор и с помощью регламентированных задержек внимания и аргументов добиться согласия на презентацию. Я в статистике, я клиент из сотен тысяч мне подобных. Была выбрана наиболее эффективная последовательность фраз в диалоге с потенциальным клиентом, и она применяется. Она дает положительный результат в давно выясненном проценте случаев.

Работа девушки состоит просто в том, чтобы набрать мой номер, сказать мне последовательность фраз, в случае положительной для компании реакции записать мои координаты, назначить время встречи и передать информацию далее по технологической схеме фирмы. Пройдет немного времени и ее заменит «копеечная» компьютерная программа. И никто не заметит. Я ей безразличен. Меня для нее нет. И мне это неприятно. И ее пылесос. И ее фирма. Я сам почищу свой ковер. И пылесос куплю там, где мне хоть немного рады. И сколько сейчас такого в нашей повседневности?

Когда-то в какой-то заметке в интернете, или даже на странице какого-то форума, мне встретилось великолепное описание столь неуловимой русской национальной идеи. Автор, имя которого я, увы, не запомнил и не записал, сказал, что русская национальная идея — это сидеть и пить чай на кухне. По правде, если не знать само явление, то ни в одном из этих слов нет никакой национальной идеи и для человека, не знающего что искать, найти в них ничего и нельзя. Но тот, кто знает куда вставить ключик и как повернуть… Это может быть не кухня и совсем не чай. Важна атмосфера доверия и понимания. Атмосфера общения с людьми, которым есть дело до тебя и до твоей жизни.

В крайних формах искаженного поиска и достижения этой атмосферы звучит вопрос о том, уважаешь ли ты меня, и выясняется да, или нет. С другой стороны это позволяет поставить другой вопрос — можно ли построить счастье всего мира, пожертвовав одной слезинкой ребенка.

Впервые эта статья была опубликована мной в рассылке Культурные коды: расшифровка социальной ДНК.

Скотаренко Михаил