Когда недели три назад мне позвонил один из продюсеров РТР и предложил задать в живом эфире 15 декабря в 12.00 вопрос Путину, я лежал в 67-й городской больнице, в отделении 1-й нейрохирургии с моим больным позвоночником. И слава богу, что я лежал!
Потому что не смог упасть от такого предложения и продюсеру ответил: «Вы?! Звоните мне?! А знаете ли вы, что я яростный противник путинского режима? Вы читали мое открытое письмо Валентину Юмашеву?» — «Читал». — «А знаете ли вы — и в том письме написано, — что единственный вопрос к г-ну Путину у меня всего один, и я с ним гонялся за его желтой «Калиной» год назад до самого Хабаровска, где ожидалась его пресс-конференция по случаю открытия нулевого километра новой трассы Чита—Хабаровск? Но там г-на Путина не оказалось, а его заменил г-н Иванов, и потому все мои попытки оказались напрасны».
— Вы знаете, мы убедились, что вы честный человек. И потому вас приглашаем. А с каким вопросом вы преследовали господина Путина?
— Мне кажется, с самым главным, вот с каким:
— Владимир Владимирович, когда — и возможно ли это, — что и вы, и все ваши друзья, которых вы сделали олигархами, и вся ваша команда на вершинах власти, которая тоже миллиардерско-долларовая, и вся вами созданная «вертикаль власти» от министров, депутатов, сенаторов и чиновников всех уровней, — когда вся эта камарилья перестанет грабить Россию и вывозить ворованное за рубеж? Фамилии нужны?
Вот такой у меня выстраданный вопрос к г-ну Путину, вас он не смущает?
— А почему — нет?
— А что, — спросил я, — на Центральном телевидении теперь обо все можно говорить?
— А почему нет? — был ответ. И он меня, честно говоря, обескуражил и обезоружил.
И мы ударили по рукам: я прихожу на встречу с Путиным.
Один вечер я был счастлив, я не верил звонку, но вся моя палата № 47 включилась в придумывание вопроса премьеру.
А я лежал, думал и, честно говоря, РТР не верил. И оказался прав. Потому что на следующий день мне позвонил уже другой солидный голос оттуда же и попросил прислать на его электронную почту ТРИ моих вопроса Путину.
— Почему три? — спросил я. — Ведь у меня всего один вопрос?
— Ну так, на всякий случай, — был ответ. — Мы выберем лучший, самый острый и интересный.
— А почему не могу сам выбрать и задать его?
— Ну, это знаете, на всякий случай, если будут подобные вопросы до вас.
Тут уж я впал в замешательство и позвонил своим друзьям-коллегам по «Новой газете» — у них есть и цифры, и проверенная информация, пусть помогут.
Вот какие вопросы к премьеру я получил из «Новой газеты»:
1. Слышен ли из бронированного, снабженного мигалками и крякалками, автомобиля возмущенный вой клаксонов автомобилей, подолгу стоящих в огромных пробках из-за перекрытия, даже для «скорых»?
Когда кончится «кортежный» беспредел — такого не было ни при какой власти? И ни один участник VIP-аварии не наказан, не говоря уж, например, о машине из кортежа министра Нургалиева, убившей двух человек.
2. Из страны уходят огромные деньги, в этом году до 70 млрд. долл. И это — не бегство капитала, это бегство денег, украденных из бюджета с помощью откатов на госзакупках и налоговых афер. Банки, которые в этом принимают участие, известны, суммы известны, счета известны, фамилии тоже — почему никто не пойман и не наказан?
3. Почему за 11 лет вашего правления не наказан ни один руководитель отрасли, развалившей ее? Одна только фигура министра Левитина чего стоит…
Эти вопросы я добросовестно переслал в РТР.
Мне оттуда звонили каждый мой больничный день: назначили куратора и дали его мобильный: «Он вас встретит, все расскажет и обо всем проинформирует».
«А зачем мне куратор? — спросил я. — Я журналист, я сам в любой обстановке сориентируюсь». — «Вам будет легче сориентироваться в колл-центре за сутки до встречи с премьером — вы же туда приедете?» — «А что это за колл-центр и зачем мне там надо быть?» — «Ну как, люди звонят со своими проблемами — неужели вам, журналисту, не интересно, о чем они просят Путина?»
О господи! Ну, конечно, посетить колл-центр за сутки до встречи с премьером, услышать голос народа, поговорить с кем-то из них, спросить что-то — да я из больницы для этого убегу.
Но убегать не пришлось: накануне меня выписали. И я три часа добросовестно провисел на одной из линий. Отследил порядка десятка звонков. Больше половины их были бытовые проблемы и всего два — о жизни: как семье из трех человек прожить на 24 тысячи, если почти шесть тысяч уходят на квартплату? Почему законодатели никак не примут закон к коррупционерам и ворам о конфискации их имущества? Может, они сами воруют?
А бытовые такие: газовая труба в трех километрах, а в поселке газа нет — помогите! Из Архангельска просили артезианскую скважину в 35 километрах от города направить на питьевую воду горожанам.
Тут уж я не стерпел, включился: «А вы к местным властям с этим предложением обращались?» — «Да какое там — им до нас дела нет, да и денег нет». — «А попробуйте, что ж вы сразу к премьеру — а губернатор, а мэр на что?»
Именно с этим текстом меня поймала телекамера РТР и показала в своих новостях журналиста Юрия Гейко, огораживающего премьер-министра от местных проблем. После которых позвонили мне несколько друзей и спросили: «Ты что, уже в путинской команде?»
Нет, я не в путинской. Потому что во время моей работы в колл-центре ко мне подошла мой очаровательный куратор и очаровательно сказала:
— Юрий Васильевич, ваш первый вопрос о мигалках в бронированном автомобиле — замечательный! Его вы и задайте, договорились?
— Не понял, а почему именное его? Нет, дорогая моя, я задам Путину тот вопрос, который мне покажется наиболее значимым, прости.
Лицо очаровательного моего куратора исказилось, словно от зубной боли. И она исчезла. Больше я ее не видел.
Зато спустя пару часов, вечером, мне позвонил человек… Человек, которому я очень-очень многим обязан, который очень-очень мне в жизни помог. Он сказал:
— Юра, я тебя никогда и ни о чем не просил. А сейчас очень прошу: задай Путину свой первый вопрос о мигалках. И не задавай тот, который ты хотел, очень тебя прошу.
— А откуда ты знаешь, какой вопрос я хотел задать? И, собственно, о мигалках — откуда ты знаешь?
— Знаю.
…Я вышел из дома поздним вечером погулять, подышать и думал, думал, думал…
Я не мог подвести человека, который очень много для меня когда-то сделал. Но я и не мог задать вопрос премьеру о его мигалках, который касался только столицы и ее всего пары тысяч водителей — он, мне казалось, меня унижал своей мелочностью как журналиста, которому есть что спросить посерьезнее. Кстати, ответ ВВП меня не интересовал — главное, чтобы на всю страну прозвучал этот мой вопрос.
И утром, когда к 10.30 все VIP-персоны — «задавальщики вопросов» премьеру уже должны были собраться в Гостином Дворе, я позвонил своему куратору на РТР:
— Простите, но мой позвоночник не позволит мне доехать до встречи с премьером.
— Да, спасибо, что предупредили, надо туда немедленно об этом сообщить — вас не будет.
Так я выбыл из VIPов, кому было запланировано поднести микрофон для «острых вопросов».
А ТЕПЕРЬ О ТЕЛЕРАЗГОВОРЕ НАРОДА С г-ном ПУТИНЫМ.
Естественно, я всё телеобщение с Путиным очень внимательно просмотрел. И вот какие ощущения.
Во-первых: вы видели, что все движения микрофонов были запланированы?
Во-вторых: Владимир Владимирович — боец. За годы власти он научился говорить без бумажки, он научился любую проблему свести к своим, готовым решениям.
Он совершенно уверен в своей предыдущей одиннадцатилетней непогрешимости и в своей мартовской победе. И потому он страшен и опасен. Он — неадекватен. Он способен пустить кровь.
Очевидно, что он не владеет истинной ситуацией в стране, — от него взращенные им, обогащенные им выкормыши эту ситуацию скрывают уже много лет, изобретательно, тотально и изо всех сил. Один из маленьких примеров — нынешнее общение с народом через РТР.
Знает ли он, осознает ли, что за годы своего правления он создал кущевско-евсюковскую, насквозь, сверху донизу коррумпированную Россию, беззаконную, с произволом и безнаказанностью силовиков и с антинародной судебной системой?
После митинга на Болотной и таких же митингов по стране, где одним из главных «мягких» «скандежей» был: «Россия — без Путина!», я был совершенно уверен, что перед мартовскими президентскими выборами то же самое, но гораздо с большей силой пройдет по всей стране. И потому Путина не выберут.
Сейчас, после почти пятичасового телеторжества на РТР Путина, я в этом не уверен. «А кто, кроме него, способен управлять страной?» — говорят люди. И добавляют: «Пусть будет хотя бы он — не было бы хуже».
А я скажу свое мнение: любой, кто угодно, только не Путин. Хотя бы потому, что средняя зарплата по стране не 23 тысячи, как он считает или как ему докладывают, а почти в два раза меньше. Хотя бы потому, что второе место России в мире в списке «Форбса» при такой нищете населения — это его «заслуга», его позор и результат его президентства.
И все-таки, пусть через «Новую газету», но я задам премьеру свой вопрос, от которого меня отсекли на телевидении:
— Владимир Владимирович, когда — и возможно ли это, — что и вы, и все ваши друзья, которых вы сделали олигархами, и вся ваша команда на вершинах власти, которая тоже миллиардерско-долларовая, и вся вами созданная «вертикаль власти» от министров, депутатов, сенаторов и чиновников всех уровней, — когда вся эта камарилья перестанет грабить Россию и вывозить ворованное за рубеж? Фамилии нужны?