Психология массы: проблема социального влияния

Тард и Лебон первыми заметили социальную тенденцию массовизации общества и предсказали появление массовой культуры и массового общества. Исходным моментом массообразования, с точки зрения психологии масс, является чувство одиночества, которое в современном обществе во все возрастающем масштабе испытывают индивиды. Возникновение и распространение этого чувства обусловлено неестественным способом существования людей, их скоплением и скученностью в больших городах. Современный горожанин — человек, утративший связь с традиционными общностями — родом, общиной, племенем, оторванный от земли, от природы. Кроме того, он оказался деклассированным, поскольку лишился возможности заниматься привычными традиционными видами деятельности, забыл исконные ремесла. Вследствие этого социальные группы оказались перемешанными. Размеренный образ жизни, привычный для десятков или даже сотен поколений, сменился стремительными изменениями, к которым психика человека неспособна нормально адаптироваться.

Чувство одиночества влечет индивида в массу, которая дает ему возможность забыться, действовать бездумно, бессознательно. Масса обеспечивает ему чувство слитности с другими, а значит и ощущение своей значимости и могущества, но уже не в качестве «Я», а в качестве «Мы». Избавляя человека от необходимости думать, масса тем самым избавляет его от всякого чувства ответственности.
В этом и состоит сущность деиндивидуализации человека в массе, обнаруженная Лебоном. Достигается она, по его мнению, благодаря действию гипноза. Присутствие других людей гипнотически влияет на индивида, изменяя его чувства, мысли и поведение. Следовательно, психической основой массообразования выступает именно взаимогипноз.

До открытия Лебоном феномена гипноза в массах гипноз рассматривался учеными лишь как средство индивидуального терапевтического воздействия, несмотря на то, что еще в конце XVIII века австрий-ский врач Франц Месмер проводил в Париже сеансы групповой психотерапии, используя так называемый «животный магнетизм». Впрочем, в то время вообще мало кто из ученых всерьез интересовался гипнозом. Исключение составляли лишь французские психиатры: Жан Маритен Шарко, Амброз Огюст Льебо и Ипполит Мария Бернгейм.
Если Лебон лишь констатирует наличие гипнотического транса в массе, то 3. Фрейд предпринимает попытку (и нужно признать, до сих пор единственно вразумительную) психологического объяснения самого механизма гипноза. Он, с одной стороны, настаивает на сексуальной, либидозной подоплеке гипноза, а с другой — усматривает феномен двойного гипнотического воздействия в массе. Согласно Фрейду, в массе осуществляется двойной гипноз: вождь гипнотизирует массу, а члены массы — друг друга.

Как известно, гипнотический эффект достигается посредством суггестии, иначе говоря, через внушение, которое может быть как немедленным, оперативным, так и долговременным, или отсроченным. В массе индивиды подвергаются обоим видам внушения, после чего человек утрачивает, по мнению Лебона, сознательную личность, растворяется в массе и совершает «безумные», то есть несвойственные ему поступки и действия. Но еще прежде, чем начать действовать, он оказывается во власти заражения, или, говоря в терминах Лебона, «заразы». Заражение ведет к тому, что чувства и поведение индивидов стереотипизируется, они начинают подражать друг другу, копировать один другого. В результате масса людей становится единым социальным организмом и ведет себя как не имеющий собственных сознания и воли биоробот, покорный воле и приказам своего повелителя-вождя. Если воспользоваться схемой, предложенной 3. Фрейдом для объяснения действия гипноза в массе, то можно предположить, что две составляющие массового транса распределяются следующим образом: внушение производит вождь, заражение — сами члены массы. Таким образом, массообразование, согласно Лебону, подчиняется следующей логике:

1. Утрата сознательной личности (отсутствие рассуждения и воли).
2. Господство коллективного бессознательного (унаследованные от предков инстинкты, желания, верования), проявляющее себя в воображении, галлюцинациях и иллюзиях.
3. Внушение — влияние вождя.
4. Заражение — влияние членов массы друг на друга.
5. Вследствие этого — поляризация чувств и помыслов в едином направлении. Усиление эмоционального накала.
6. Все это приводит к превращению чувств, переживаний и идей в немедленные действия.
Следовательно, чтобы превратить людей в массу, необходимо высвободить в человеке иррациональные силы. А далее уже сама масса сделает все необходимое, чтобы выплеск иррациональной энергии происходил как можно более интенсивно и полно.

Одна из задач социальной психологии состоит в том, чтобы опреде-лить те средства и способы, с помощью которых можно было бы влиять на мнения и поведение людей, а в конечном счете регулировать социальные процессы. Поэтому еще в самом начале, когда социальная психология только формировалась в качестве самостоятельной науки, ее центральной темой становится проблема социальных установок, которые, как предполагается, можно целенаправленно выявлять, изменять и даже формировать. Правда, в современной социальной психологии установки рассматриваются как механизм психологической регуляции индивидуального поведения. Более обстоятельный разговор на эту тему пойдет в разделе «Социальная установка».

Сейчас же мы познакомимся с тем, как решался вопрос социального воздействия в психологии масс, где в качестве объекта влияния выступает не индивид, а масса. Ясно, что и для психологии масс эта проблема также являлась центральной.
C точки зрения психологии масс, толпы, несмотря на высокую мобильность и импульсивность, сами по себе в социальных процессах играют пассивную роль. Они реагируют на внешние стимулы, и во многом их активность укладывается в бихевиористскую формулу поведения С — Р, где С — стимул, а Р — реакция Стимулом в данном случае выступает вождь: он активизирует и направляет массу.
Тард и Лебон раскрыли и описали не только основные способы и приемы воздействия на массу, но обнаружили закономерности и тенденции дальнейшего развития средств социального влияния. Сейчас их открытия широко используются как в политической пропаганде, так и в рекламной деятельности.

Итак, основное открытие психологии масс в том, что массу не убеждают, поскольку бесполезно апеллировать к разуму, которого у толпы нет. Поэтому массе внушают, то есть обращаются к ее чувствам. Эмоции, как известно, редко вызываются теоретическими рассуждениями. Легче всего их возбудить, если поразить воображение. Поэтому Лебон полагает, что управлять массой — значит управлять ее воображением. Речь, таким образом, идет об искусстве любым способом производить впечатление. И самые верные средства здесь — наглядность, театрализация, яркость, живость, образность, близость узнавания. С. Московичи (1996) выделяет три основные стратегии, вызывающие эмоциональный отклик и используемые для максимально эффективного воздействия:

1. театрализация;
2. ритуал;
3. пропаганда или коллективное внушение.

Процесс массового воздействия осуществляется обычно в местах, где может разместиться значительное количество людей — на площадях, стадионах, во дворцах, соборах и т. д. Места эти соответствующим образом оформляются с помощью символов, наглядных и звуковых. В ход идут знамена, портреты, аллегорические изображения, например, серпа и молота, свастики и тому подобное, песни, музыка, марши. Нередко используются лозунги, в которых толпа прославляет сама себя и своих вождей, например: «Да здравствует советский народ!», что можно прочесть и так: «Да здравствуем мы!», «Слава КПСС!», раздаются призывы.
Кроме того, применяются церемониальные, ритуальные действия: парады, демонстрации, шествия, митинги, хореография масс, когда создаются изображения, надписи, фигуры из людей. Наконец, выход вождя обставляется как апофеоз происходящего, высшая точка экстаза.

Лебон уделяет особое внимание ключевому моменту внушения — пропаганде, т. е. коллективному воздействию. При этом он подчеркивает силу слова, которое, по его мнению, губит больше людей, чем пушки. Эффективность словесного воздействия исключительна по сво-ей силе. Она слагается из трех составляющих:

1. авторитет оратора;
2. образность, которую порождают слова, иллюзии, а следовательно, и чувства;
3. искренность, повелительность, уверенность в себе, в своем праве говорить и повелевать.

Лебон считает, что слова, обращенные к массе, должны быть неопределенными, неясными. Например, такие слова, как свобода, демократия, социализм, равенство, братство, завораживают. В них мало смысла, а часто и вообще его нет, но зато звучат они патетически. Смысл этих слов очень туманный, а эффект большой потому, что они производят магическое действие на массу, которая в них ничего не смыслит, но которой они кажутся ясными.

При этом каждому времени присущи свои «священные», магические слова, само произнесение которых завораживает. Такое слово вызывает образ, образ — чувство, чувство — действие. На них масса реагирует непосредственно как ребенок. И хотя слова могут быть затертыми, но в определенные моменты и при определенных обстоятель-ствах они способны звучать по-новому и вызывать все те же чувства и действия: Родина-мать, Отечество, Предки и Традиции, Враги.

Для усиления воздействия используются специальные приемы. Лебон отмечает, что все, что поражает воображение, лучше всего воздействует на массу. Даже если судить по реакции на газетные сообщения, то сильнее всего действуют материалы, в которых сообщается о чем-то крупном: преступлениях, катастрофах, стихийных бедствиях. Поэтому в выступлениях необходимо прибегать к преувеличениям, эффектным примерам и сравнениям, броским фразам, афоризмам, утрированию.

Помимо этого, излагаемые идеи должны быть поданы упрощенно, лучше даже примитивно. Масса ждет простых ответов на все сложные вопросы. Поэтому задача оратора предлагать ей решения еще до осознания проблемы. Таким образом, формула пропаганды сводится к тому, что афористично изложенная идея вдалбливается в головы и запускает механизм действия. При этом важно, чтобы в выступлении содержалось минимум информации, но максимально использовались приемы, вызывающие образы и чувства. Еще один важный момент пропаганды — повелительная манера изложения, утвердительный тон и неоднократное повторение сказанного.

Вывод Лебона, касающийся действенности высказываний именно в форме утверждений, подтверждается современными социально-психологическими исследованиями. Наиболее эффективно убеждают решительные, безапелляционные, краткие, позитивные (без сомнений), повелительные, энергичные — одним словом, впечатляющие утверждения.

Нужно сказать, что Лебон первым обнаружил огромную роль такого приема в формировании убеждений, как повторение, и раскрыл психологический механизм его воздействия на людей. Прежде всего на примере рекламы. «После того, как мы сто, тысячу раз прочли, что лучший шоколад — это шоколад X, нам начинает казаться, что мы слышали это с разных сторон, и мы в конце концов убеждаемся в этом. Прочтя тысячи раз, что мука Y спасла таких-то и таких-то знаменитых людей от самой упорной болезни, мы начинаем испытывать желание прибегнуть к этому средству, лишь только заболеваем аналогичной болезнью. Читая постоянно в одной и той же газете, что А — совершенный негодяй, а Б — честнейший человек, мы в конце концов становимся сами убежденными в этом, конечно, если только не читаем при этом еще какую-нибудь другую газету, высказывающую совершенно противоположное мнение. Только утверждение и повторение в состоянии состязаться друг с другом, т. к. обладают в этом случае одинаковой силой» (Лебон Г., 1995 а, с. 240-241).

Как видим, повторение превращает утверждения в навязчивые идеи. Оно предохраняет человека от сомнения и других точек зрения, от других взглядов и утверждений. Оно заставляет принять утверждение без рассуждения. Лебон пишет, что благодаря повторению утверждение проникает в бессознательное, где берут начало мотивы поступков и действий. Таким образом, масса готова быстро действовать, услышав клишированные утверждения, внедренные повторениями в ее бессознательное, поскольку на них у нее выработался условный рефлекс, а потому и не возникает никаких сомнений.

Кроме того, повторение приводит к тому, что утверждаемые мнения начинают жить самостоятельной жизнью, утрачивают авторство и обретают статус общеизвестной, само собой разумеющейся истины, то есть элемента коллективных верований, а следовательно, и автоматических реакций.

Повторение выполняет и еще одну функцию: оно придает видимость связанности, совместимости каких-либо высказываний, лозунгов, понятий. Через повторение можно добиться того, что связанными воедино оказываются вещи совершенно несовместимые между собой. Например, коммунизм и патриотизм.

И, наконец, благодаря многократному повторению каких-либо высказываний, у людей появляется ощущение упорядоченности, предсказуемости понятности мира. Повторение дает человеку чувство надежности, постоянства и уверенности.

Процесс внушения завершается и закрепляется заражением и распространением. Причем чем сильнее чувства, вызванные внушением, тем быстрее происходит заражение.

В итоге можно сказать, что с точки зрения психологии масс, формирование убеждений состоит не в том, чтобы доказать что-либо, а в том, чтобы заставить действовать в соответствии со своими замыслами и намерениями.

Семечкин Н.И. Соц. психология