Главный перелом произошёл: морок либерального тумана, липкая пелена западной пропаганды спала с России. Мы начали сознавать свои интересы, не стыдясь и не стесняясь их. Главное случилось: Россия вернулась к осознанию себя…
Имиджевое самоубийство Запада в России
Михаил Делягин об информационной войне
Феноменальное лицемерие Запада, достигшее масштабов, при которых оно становится органичным и уже не воспринимается им самим, как что-то аномальное, поражает воображение. Люди, истошно рукоплескавшие уничтожению Югославии, бомбардировкам Сербии и Ливии, вторжениям в Афганистан, Ирак и Сирию, организации государственных переворотов и кровопролитных войн в других истерзанных странах, – а порой и несущие ответственность за часть этих преступлений, – с восторгом проповедников читают России нотации про международное право. Как будто Россия нарушила хоть что-то в нём, – и как будто они его не уничтожили самое позднее аж в 1999 году!
Нам рассказывают, что Россия «как-то быстро» воссоединилась с Крымом (хотя я, например, помню заголовки 1989 года «поезд немецкого единства идёт вне расписания»), что наша страна «нагло растоптала принцип нерушимости послевоенных границ в Европе» (что звучит, по меньшей мере, нелепо после не только создания Косово, уничтожения Советского Союза и Югославии, но и после воссоединения Германии) и что, оказывается,это русские виновны в том, что Тимошенко в 2009 году согласилась покупать газ по высокой цене!
Западные дипломаты лицемерно рассказывают нам, что нас не слышат, оказывается, потому, что Россия плохо рассказывает Западу о реальной ситуации наУкраине, – и это в условиях информационной войны, последовательно и цинично ведущейся против нас на всём информационном пространстве. Информационная войнанапоминает развязанную против нас по время нападения Саакашвили на Южную Осетию, когда глобальные СМИ давали 90% фашистам, попытавшимся осуществить геноцид, и 10% – жертвам этой попытки, приравненным таким образом к террористам.
Нам рассказывают о том, что волеизъявление народа что-то значит лишь тогда, когда оно обращено против России, – и в этом случае, как на Евромайдане, важно волеизъявление даже ничтожной части народа.
Когда же народ демократично и без подтасовок выступает за Россию, как это случилось в Крыму, – демократия должна быть отменена в пользу принципа целостности государства, даже если государства не существует, и в пользу нерушимости Конституции, даже если эта Конституция уже разрушена ставленниками и агентами самих моралистов.
Мы отчётливо увидели, как рассказывающие нам о международном праве и государственном суверенитете западные дипломаты своими руками осуществили в соседнем государстве государственный переворот и свергли какую-никакую, но всё же законную власть, – при этом не дожидаясь никаких выборов. Мы увидели, как представители тех самых кругов, которые всеми силами пытались превратить слово «русский» в синоним слова «фашист», вполне осознанно и последовательно привели к власти на Украине самых настоящих нацистов.
Мы увидели Германию, вновь, как 70 и 80 лет назад, воспевающую и поддерживающую самый оголтелый и откровенный нацизм, – правда, пока ещё не у себя, а на Украине, и направленный против русских, а не против евреев. Мы увидели огромное количество людей, сделавших из своей национальности доходную профессию, полагающихХолокост пожизненной индульгенцией от всех мыслимых и немыслимых грехов, выданных им лично Гитлером, – и с восторгом, через поколения замученных в концлагерях соплеменников, принявших эту индульгенцию из его рук.
И, конечно, – как можно забыть такое! – мы увидели полное понимание и приятиеЗападом намерения создать на Украине нацистское ядерное оружие, чтобы «не оставить от России даже выжженного места». Заявления такого рода считаются лощёными западными дипломатами абсолютно нормальными, полностью оправданными и само собой разумеющимися.
Кто сегодня посмеет заявить, что главной европейской ценностью является агрессивный гомосексуализм? Он, бессильно поскуливая, отступил на второе место, уступив пальму первенства самой наглой русофобии, обезумевшей одновременно от страха и от безнаказанности. На руинах прекраснодушных мечтаний о демократической, правовой и благополучной Европе в реалиях безработицы, безысходности и цыганских бидонвиллей вырос новый, реальный «общеевропейский проект»: выращивания нового антироссийского общества.
Запад вновь, как в годы «холодной войны», объединён, пусть временно, единой задачей, единой целью (пусть и не такой масштабной, как тогда): превратить некогда золотую Украину в «Уркаину», в Бандеристан, политические и интеллектуальные элиты которого будут, подобно польской и прибалтийским, осознавать себя исключительно вистошной ненависти к России. Превратить некогда цветущую и богатую (в составе Союза – намного богаче России!) страну в выжженное тоской и нищетой Дикое поле, существующее лишь ради своей ненависти к России, в самовоспроизводящийся ад русофобии.
Это вызвано не только разумной и понятной глобальной конкуренцией, но итягчайшей психической травмой западных элит, в особенности их неофитов из Восточной Европы.
На протяжении уже более чем четверти века национального предательства западные элиты привыкли к тому, что они постоянно заставляют Россию отказываться от своих интересов и действовать в интересах Запада. Отдельные исключения (вроде «разворота над Атлантикой» Примакова, захвата аэропорта в Приштине, Мюнхенской речи Путина и защиты Южной Осетии от демократического геноцида, подготовленного «всем мировым сообществом») лишь подчёркивали правило.
В результате, западные политические тусовки привыкли сознавать свои интересы как единственные законно существующие в мире и воспринимали интересы России не более, чем посетитель стейк-хауза – интересы коровы. И сейчас, когда Россия в Крыму продемонстрировала способность даже не защиты, а простого сознания своих интересов и отрицания ради них интересов Запада, для западных элит произошёл шок: их мир в прямом смысле слова перевернулся, чёрное стало белым, сон – явью.
Для проституирующих же элит ряда восточноевропейских стран этот шок усугубляется страшным сомнением: а что, если они вульгарно не тому продались? Не сильнейшему, а исторически слабеющему, который не сумеет обеспечить им должный уровень благ и удовольствий? Ведь социальную деградацию Прибалтики и основной части Восточной Европы (и даже Восточной Германии) по сравнению с социалистическими временами сознают не только их жители, но и многие члены тусовок, правящих ими от имени США и Евросоюза. Этот шок удваивает агрессивность и лицемерие, нацеленные сейчас на Россию, – и качественно усугубляют ту катастрофу, которую устроил себе Западв нашей стране.
Сегодня приходится сталкиваться с ситуацией, когда мнение представителей Запада (включая российских либералов) больше просто не интересует носителей русской культуры, – и не столько в силу своей патологической чужеродности, сколько потому, что это заведомая ложь. Ложь, разоблачённая, – чего в принципе не могут понять западники, – отнюдь не вертящимися на сковородке телеэкрана Киселёвыми (так и не могу понять, чем Дмитрий в принципе отличается от Евгения), а повседневным опытом, личным общением, разговорами с родственниками и знакомыми, накопленным историческим опытом своих семей.
Запад ярко, убедительно и однозначно, «не на словах, а на деле» показал себя органичным, природным врагом России: не потому, что она права или нет, не в силу конкуренции за рынки и ресурсы, не из-за разного понимания прав и обычаев, – а просто потому, что она Россия. И эта демонстрация своей непримиримой ненависти, враждебности и неприятия удалась Западу так хорошо, что он совершил в нашей стране имиджевое самоубийство.
Его ценности – русофобия.
Его желание – чтобы мы исчезли.
Он несовместим с нами: не только не хочет, но и не может терпеть такого совмещения. (Мы-то совместимы с ним отлично, мы его любим и в нём отдыхаем, когда и как получается, а вот он с нами – нет, увы, и отнюдь не из-за плохого туристического сервиса). Благодаря глубокому лицемерию Запада, сами термины «демократия», «либерализм», «права человека» стали в России ругательствами и тяжкими личными оскорблениями. Его «мягкая сила» рассыпалась – просто потому, что обернулась очевидной почти для всех ложью.
Он не даром сразу перешёл к угрозам – вплоть до войны (ибо дезавуированное Обамой заявление Керри об исчерпанности дипломатических инструментов как раз и означает войну): он ощутил, что иной силы, кроме грубого принуждения, у него не осталось.Изолгался – слишком публично, слишком доказательно.
…Всё будет плохо: и в Крыму мы дров наломаем (а уж сколько наломают, нам понятно), и с русскими на Украине потихоньку начнут творить то же, что с русинами в Закарпатье, и карательные экспедиции будут – в условиях кромешной нищеты просто за добычей, и жесточайшая социальная инженерия, превращающая русских в русофобов, отработанная на Западной Украине, начнёт применяться по всей замученной стране, и совсем не факт, что у российских януковичей хватит духа спасти Украину так же, как они вынужденно спасли Крым…
Высокая эффективность бывает в учебниках и мемуарах, а в жизни бывает как обычно.
Но главный перелом произошёл: морок либерального тумана, пелена западной пропаганды спала с России. Мы начали сознавать свои интересы, не стыдясь и не стесняясь их. Чем менее последовательно мы будем реализовывать их, тем дороже нам это обойдётся, – но главное случилось: Россия вернулась к осознанию себя.
Мы вернулись не в Крым – мы вернулись к пониманию того, кто мы и зачем. И если через поколения в нашей стране будет кому писать нашу историю, главная историческая заслуга президента Путина будет признана именно в этом.
Мы вернулись.
Автор – директор Института проблем глобализации, д.э.н., издатель журнала «Свободная мысль» (до 1991 – «Коммунист»)