Как это делается Россией

Упоминания «абхазского» и «приднестровского» сценариев применительно к Украине стали обычным делом. Если не опускаться до уровня конспирологии, найти их общий каркас не так просто.

 

 
В Гагаузии, Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии реализовывались отличающиеся сценарии, приведшие к разным результатам. Но совпадения некоторых форм и ситуаций настолько удивительны, что заставляют пристальней взглянуть на Молдову и Грузию начала 1990-х в поисках ответов на некоторые вопросы о будущем самой Украины.

Беглый президент и федерализация

К началу конфликта 1992–1993 гг. Абхазия имела широкую автономию в рамках Грузии, органы местной власти формировались по принципу равных квот между грузинами и абхазами, между Тбилиси и Сухуми шли переговоры о федерации. Грузия переживала острый политический кризис. Президент Звиад Гамсахурдиа покинул страну после интенсивных уличных боев в Тбилиси. Недолгие странствия по Азербайджану и Армении привели его в Чечню, где он находился до сентября 1993-го, то есть почти весь период боевых действий в Абхазии. В Грузии оставались значительные силы его сторонников, но не в столице, а в примыкающих к Абхазии регионах Мегрелии. В самой Абхазии до начала острой фазы конфликта оппозиционность к новой власти в Тбилиси проявляли не только абхазы, но и грузины.

Нельзя утверждать, что сторонники Гамсахурдиа воевали на стороне Абхазии, Конфедерации горских народов Кавказа и российских военных против правительственных сил Грузии. Но они были частью уравнения. Когда военное поражение Грузии в Абхазии стало очевидным, Гамсахурдиа вернулся в Грузию, и его сторонники начали стремительно расширять контролируемую территорию на западе страны, включая южные районы Абхазии. Грузинскому руководству во главе с Эдуардом Шеварднадзе в переговорах с Россией пришлось соглашаться на менее выгодные условия «замораживания» конфликтов на сепаратных территориях ради того, чтобы подавить мятеж сторонников Гамсахурдиа.

Съезды депутатов всех уровней и референдумы

Такое явление, как съезд депутатов всех уровней для усиления позиций регионов в противостоянии с центром, возникло не в Харькове в 2014-м и не в Северодонецке в 2004-м. Эта политическая инновация появилась еще в 1989 г. в Гагаузии. Опыт быстро переняло Приднестровье. Использовался он, впрочем, не так активно, и в Южной Осетии. Гагаузия и Приднестровье до начала 1990-х не имели статуса автономий. У них не было ни четких территорий, ни признанных столиц. Подобные съезды были основным механизмом легитимизации решений о повышении статуса, провозглашении суверенитета и независимости, формировании органов власти и установлении границ.

Первенство в использовании референдумов для дистанцирования региона от центральной власти и его оформления в самостоятельный субъект принадлежит Приднестровью. В 1989-1990 гг. там состоялась целая серия референдумов в отдельных населенных пунктах, которые выводили местные органы власти из-под контроля Кишинева. Эти разрозненные референдумы отражали некий общий тренд. Интересно, что в то время как Кишинев и Тбилиси бойкотировали объявленный Москвой референдум о сохранении СССР в марте
1991 г., в Гагаузии, Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии он состоялся при содействии местных властей и с прогнозируемым результатом — за сохранение СССР (соответственно, против независимости Молдовы и Грузии) проголосовало подавляющее большинство.

Женщины, добровольцы и российские военные

На фоне съездов депутатов всех уровней и проведения местных референдумов в Приднестровье сложились условия для явления, которое в некоторых исследованиях определено как «ползучий путч». Без претензии на установление правых и виноватых в приднестровском конфликте этот термин обозначает важную для современной Украины технику процесса.

После провала московского путча августа 1991 г. Кишинев предпринял ряд решительных шагов по удушению сепаратизма — были арестованы приднестровские лидеры, поддержавшие путч, укреплены региональные органы милиции и сил безопасности. Приднестровье ответило «рельсовой войной». Женские общественные движения, поддерживающие идею независимости от Молдовы, начали «рельсовую войну». Анн Карениных было на порядок больше, чем машинистов. Поезда остановились. Этот фактор, совокупно с некоторыми другими обстоятельствами, привел к освобождению Кишиневом лидеров Приднестровья. После этого начался новый этап укрепления сепаратной власти, включавший теперь установление контроля над силовыми органами, инфраструктурой и финансами.

Наиболее опасный аспект данного процесса, приведший, в конце концов, к горячей фазе конфликта в 1992 г. — постепенный «переход милиции и военных на сторону народа». Эту фразу в разных модификациях можно было слышать в последнее время в Крыму и на востоке Украины. Но появилась она в начале 1990-х в Приднестровье. Представители рабочих комитетов, общественные активисты и, конечно, безоружные женщины блокировали региональные отделы милиции и требовали их отказа от подчинения Кишиневу. Процесс был в целом успешным для Приднестровья, хоть и растянутым во времени.

Параллельно в Приднестровье формировались собственные военные структуры в виде национальной гвардии. Оружие они получали благодаря структурам безопасности, «перешедшим на сторону народа». Второй важный источник — 14-я российская армия —просто так оружие не раздавала, и вопрос решался на «коммерческой основе» сообразно условиям деградации вооруженных сил того времени. Но с началом острой фазы конфликта весной 1992 г. начался прямой захват вооружений и техники 14-й армии, включая стрелковое вооружение, боевые бронированные машины, артиллерию и даже танки. В процессе захвата проявилось то самое явление, словесное описание которого Владимиром Путиным в марте с.г. поставило в тупик многих наблюдателей: «И пускай попробует кто-то из числа военнослужащих стрелять в своих людей, за которыми мы будем стоять сзади, не впереди, а сзади. Пускай они попробуют стрелять в женщин и детей». Все именно так и было весной.
1992 г. в Приднестровье — женщины блокировали военных, требуя отдать вооружение, а за ними стояло местное ополчение. Femen и Pussy Riot на эту роль не годятся, потому, наверное, их в Кремле и не любят.

Важную роль в Приднестровье сыграли военные туристы. Частично это были идеологически мотивированные казаки, частично — материально мотивированные добровольцы из России и Украины. Не менее существенной была роль Конфедерации горских народов Кавказа в Абхазии. На финальной стадии боевых действий в Приднестровье и Абхазии точку поставили базировавшиеся там подразделения российской армии, принявшие сторону сепаратистов.

Евразия регионов

Результаты конфликтов существенно различались для Гагаузии, Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии. На Южном Кавказе к середине 1990-х произошло «замораживание» конфликтов, не создавшее для России механизмов влияния на внутреннюю и внешнюю политику Грузии. Страна динамично развивалась, имея шанс со временем восстановить суверенитет над застрявшими в прошлом сепаратными территориями. Не пытаясь установить правых и виноватых в войне августа 2008-го, можно констатировать, что эта война выглядела как «додавливание» Грузии.

Что касается Молдовы, то «замораживание» конфликтов в Гагаузии и Приднестровье произошло на существенно иных условиях. Автономный статус Гагаузии на уровне конституции и специальных законов Молдовы был прописан так, что позволяет вернуться к вопросу о независимости Гагаузии в случае изменения внешнеполитического статуса Молдовы. Как это проявляется на практике, продемонстрировал февральский референдум в Гагаузии по поводу членства в Таможенном союзе.

Относительно Приднестровья подобных юридических условий нет, но есть другие особенности. Экономически скорее Молдова зависит от Приднестровья, чем наоборот. Существует расхожая формула, что Приднестровье — коготь, удерживающий Молдову в орбите российского влияния. Весьма наглядно это демонстрируется в газовой сфере. Российский газ по пути в Молдову отбирается Приднестровьем для своих предприятий, большинство из которых контролируется российскими собственниками, причем расчеты не производятся уже много лет. Молдова должна
«Газпрому» около 4,5 млрд долл. за потребление Приднестровья, долг растет, «Газпром» требует рассчитаться деньгами или собственностью, а разделить контракты — значит признать Приднестровье самостоятельным государством.

Чего ждать Украине

Исходя из опыта Грузии и Молдовы, Россия будет пытаться юридически закрепить аннексию Крыма, ввести в украинское законодательство возможность потери территорий в случае сближения с НАТО и ЕС и максимально утяжелить экономическое бремя сохранения территориальной целостности. Легко можно представить себе ситуацию, когда, например, предприятия Донецкой области, слабо контролируемой из Киева, сменят офшорных владельцев в пользу россиян, при этом будут отбирать из магистральных трубопроводов газ, поступающий на территорию Украины по контрактам «Нафтогаза», и не платить за него.

Многое из того, что мы видим сегодня в Украине, выглядит фарсом, повторяющим трагедию Молдовы и Грузии. Пока фарс не стал новой трагедией, вариантов действий достаточно много. Возвращаясь к опыту Молдовы и Грузии, можно обозначить некоторые ограничители.

В Гагаузии и Приднестровье спусковым механизмом сепаратизма стал вопрос о языке, доведенный до крайности. В Абхазии попытка подавить сепаратизм спонтанно начатой военной операцией при наличии беглого президента, имеющего существенную региональную поддержку, привела к поражению. Массовые марши активистов из центра в сепаратные регионы, проводившиеся в Гагаузии и Южной Осетии, только консолидировали сепаратные настроения. Законодательное закрепление внешнеполитических условий сохранения территориальной целостности, имевшее место в случае Гагаузии, обернулось высокой ценой для Молдовы в более отдаленной перспективе.

Что касается успеха центральных властей, он был там, где удавалось сохранить контроль над ключевой инфраструктурой, банковской системой, силовыми структурами, внешней границей и закрепить преимущество в ходе переговоров.

Источник