Во вторник, 10 июня, в Санкт-Петербурге должна состояться встреча министра иностранных дел России Сергея Лаврова с главами германского и польского внешнеполитических ведомств Франком-Вальтером Штайнмайером и Радославом Сикорским. Стороны планирует обсудить актуальные международные проблемы.
Разговор, пояснили в Департаменте информации и печати МИД России, коснётся «перспективы взаимодействия наших стран в трехстороннем формате на различных международных площадках с целью формирования общего позитивного политического климата на пространстве Евро-Атлантики, применительно к отношениям Россия-ЕС и Россия-НАТО».
Центральной темой станет Украина. Участники встречи, как заявлено, попытаются найти общие рычаги для «урегулирования внутриполитического острого кризиса» в этой стране, прекращения кровопролития и запуска реального механизма «инклюзивного политдиалога».
Однако недавние откровения пана Сикорского заставляют скептически оценивать возможность найти вообще какие-либо точки соприкосновения.
В частности, по информации РИА «Новости», комментируя в интервью украинскому изданию «Зеркало недели» отношения России с Западом, польский министр заявил, что «если Россия выберет путь конфронтации с нами, то она, как и в прошлый раз (имеется в виду развал СССР) проиграет. Потому что силы ЕС и РФ относятся как 8:1, а НАТО — РФ 16:1».
«Да, мы хотели бы видеть РФ союзником Запада, а не его противником, — подчеркнул дипломат. — Но Россия — большая страна, и она сама лучше знает, где лежат ее интересы. Хотя Збигнев Бжезинский и сказал, что Россия может быть либо союзником Запада, либо вассалом Китая».
Прокомментировать, что стоит за «силовой математикой» главы МИД Польши, «СП» попросила известного военного эксперта Виктора Мясникова:
— Конечно, он угрожает. Что довольно странно, поскольку в интервью Сикорский выступает в роли дипломата.
— Но это голословная угроза, или польский министр вполне осознанно «жонглирует» цифрами?
— Скорее, это политическое заявление, адресованное не столько России, сколько Западу и гражданам Восточной Европы. Потому что там последнее время были довольно сильны панические настроения. Они почему-то уверены, что Россия, вернув себе Крым, может в любой момент вторгнуться и отхватить все, что захочет. Это на полном серьезе обсуждалось. Отсюда требования к нам — отвести войска от границы. И просьбы к Соединенным Штатам прислать солдат дополнительно, какую-то военную технику.
Сикорский как бы успокаивает: дескать, не надо бояться России, она сама нас должна бояться.
— Но так можно напугать обывателей…
— Естественно. На них все и рассчитано.
— А с точки зрения военного эксперта, что можно сказать?
— Недавно НАТО провело незапланированную сессию. Главная тема – как же Россия в короткий период времени смогла провести целую серию стремительных учений на своей западной границе? При этом руководство альянса даже не знало об этих учениях.
На Запад наши учения произвели просто шоковое впечатление. Неожиданно, словно из ниоткуда, появились вдруг серьезные воинские соединения с военной техникой, вполне боеготовые. И заняли определенные позиции. Затем провели маневры и быстро были отведены на свои места.
Это произвело очень сильное впечатление, потому что их армии на такое не способны в данный момент.
— Настолько испугались, что заговорили об увеличении военных бюджетов?
— Тут, в первую очередь, американцы свои интересы соблюдают. Потому что страны НАТО, особенно в Восточной Европе, недавно посокращали свои армии. И защиту от гипотетической российской военной угрозы переложили на США. Военный бюджет США равен военным бюджетам всех остальных стран мира – пусть, дескать, и за нашу безопасность тоже платят.
Тем более, те сами на себя взяли такие функции – отвечать за безопасность мира, с их точки зрения. Взяли ношу, которая оказалась неподъемной.
Сейчас уже Штаты начинают сокращать военные расходы. Что вызвало недовольство у их сателлитов. И Япония выразила большую тревогу, и Европа, в общем-то, очень сильно забеспокоилась.
На что США ответили: «А вы повышайте свои расходы на оборону». Сами американцы небольшое увеличение своего присутствия сделают. Плюс Обама попросил денег у Конгресса – миллиард долларов. Как раз на обеспечение безопасности в Восточной Европе. Но не факт, что Конгресс эти деньги даст. Имея 15 триллионов государственного долга, США сейчас задумались об экономии.
— Один миллиард – это же совсем немного…
— Сумма небольшая. Эти деньги можно израсходовать очень быстро, почти ничего не достигнув, кроме внешних эффектов.
Скажем, расширение бывшего аэродрома Варшавского договора под стандарты США – это 200-250 млн. долларов. Даже больше, потому что на такие деньги они делали расширение аэродромов в Узбекистане и Таджикистане в 2001-2002 гг. А в Европе это им встанет гораздо дороже — процентов на пятьдесят, минимум.
— Получается, что Сикорскому нужно не оружием бряцать, а учить матчасть?
— Скажем так, ему нужно вести себя дипломатичней с Россией. Потому что уже, в принципе, все ощутили, что Россия – не та слабая страна, какой была еще десять лет назад. Тем более, при Ельцине.
Сегодня у нас страна достаточно сильная, чтобы отстаивать свои интересы. История с Крымом, когда мы пошли поперек всему миру и вернули его, это вам конкретное доказательство.
Воинственность польского министра можно объяснить историческими разногласиями, между Россией и Польшей, считает главный научный сотрудник отдела Восточной Европы ИНИОН РАН Лариса Лыкошина:
— На протяжении веков между нашими странами идет соперничество за земли, которые входили когда-то в состав первой Речи Посполитой. Назывались они «Восточными Кресами». В частности, к этим землям относится и Украина.
То есть, противостояние это историческое, оно возникло не сейчас. Но сейчас настал очень яркий момент этого противостояния, когда решается: куда эти «Восточные Кресы» двинутся. Останутся ли в контакте с Россией – экономическом, политическом, духовном, эволюционном. Или все-таки изберут путь на Запад.
Для поляков очень важно, чтобы Украина избрала западный вектор развития. Потому что в таком случае Россия ослабнет, и Украина окажется под активным влиянием западной цивилизации. И отчасти — в сфере влияния Польши.
Это – повторю – геополитическая задача польских политиков на протяжении длительного исторического периода. Сегодня для них настал тот момент, когда надо расставить точки над «i», поэтому упустить этот момент, конечно, Польша не хотела бы.
Главный вопрос противостояния – битва за Украину. Но она началась не сейчас. Это как бы продолжение исторически сложившейся политики
— Если учитывать историю, то у поляков к украинцам, наверное, должно быть даже больше претензий, чем к русским. Волынскую резню, к примеру, кто устроил?
— Поляки рассматривают социализм, как систему, навязанную Россией. Как время, когда Польша очень много потеряла, потому что ее заставили свернуть с пути развития, который ей был предназначен историей – это путь развития западной цивилизации.
То есть социализм не рассматривается Польшей как что-то позитивное. Считается, что это нечто, несомненно, отрицательное, некая «черная дыра» в польской истории. И Россия, как они уверены, виновата в том, что так пошло развитие Польши, а не по иному.
Но, конечно, у поляков должны быть претензии и к Украине. И Волынскую резню никто не забывает в Польше. Но во имя нынешних геополитических интересов это отодвигается на второй план.
Так бывает, что иногда бывает выгодней забыть какой-то исторический факт. Вот сейчас польский политический класс сплотился в этом своем стремлении, чтобы противостоять России. И риторика Сикорского, действительно, стала такой острой и непримиримой, какой она не была в последние годы. Потому что на карту поставлено слишком много.
Эта битва за Украину – слишком важный вопрос, чтобы вспоминать о каком-то политическом противостоянии, чтобы на первый план выдвигать прошлые обиды.
Сейчас вершится история. И от того, какой облик она приобретет, зависит в известной степени и позиция Польши на международной арене. И вообще позиция Польши в более глубоком смысле: будет ли Польша региональным лидером, или, наоборот, ее позиция ослабнет.
Ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований, историк и политолог Олег Неменский напомнил, что именно Польша выступает одним из главных сторонников усиления давления на Россию в контексте украинского кризиса:
— При том, что сама она – одна из тех стран, которые от экономических санкций против нас должны пострадать в наибольшей степени среди членов Европейского союза. Уже посчитано, что от тех санкций, которые введены, рост экономики Польши должен замедлиться примерно на полпроцента, а возможно, и более того.
Тем не менее, для Польши это очень серьезная политическая игра. Потому что с точки зрения польского политического истеблишмента, положение Польши в мире, внутри Европы во многом определяется ее влиянием на общеевропейскую, общезападную политику России и Украины.
— Звучит странно: «влияние Польши на политику России»?
— Разница трехкратная – да. Но на Украине, я бы сказал, Польша уже традиционно сильнее, чем Россия. Более целенаправленную и более дорогостоящую политику ведет. И, в общем-то, Россия здесь раз за разом проигрывает.
Поляки научились лучше играть на украинских противоречиях. У них гораздо больше специалистов, которые занимаются исключительно Украиной. Польша осуществляет во многом координацию целого ряда украинских общественных организаций. А также направляет и экспертно обеспечивает европейскую и американскую политику в отношении Украины.
— Как долго сохранится этот антагонизм между нашими странами?
— В ближайшую тысячу лет сохранится точно. Он никуда не денется. Пока существует Россия, и пока существует Польша.
А Украины играет роль территории нашего соперничества. Так же, как и Белоруссия. Но если в Белоруссии выигрывает, если можно так говорить, Россия, то на Украине, по крайней мере, сейчас, – Польша.
— А в будущем?
— Зависит, в каком виде будет существовать Украина. Конечно, можно предположит и такой вариант: Украина распадется, и обеспечит возможность для геополитического раздела западной и восточной частей между Россией и Польшей. Что уберет значительную часть противоречий.
Тем не менее, противоречия останутся, потому что Польшу в принципе не устраивает существование многонациональной России. Ее цель, как заявлено в польской политике, «разрушить конструкцию геополитического пространства и освободить порабощенные народы России». Под порабощенными народами подразумеваются все нерусские народы.
Пока в России существуют другие народы, кроме русских, Польша будет работать на развал России. Эта цель ставится открыто и, надо сказать, что у Польши в этом плане есть очень могущественные союзники, если вспомнить, что американская советология имеет как раз польское происхождение.