Во вторник, 24 июня, президент РФ Владимир Путин направил в Совет Федерации на имя председателя Валентины Матвиенко письмо, где внес предложение об отмене постановления СФ «об использовании Вооруженных сил РФ на территории Украины». Об этом сообщил пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков.
По его словам, это сделано «в целях нормализации обстановки и урегулирования ситуации в восточных регионах Украины, а также в связи с началом трехсторонних переговоров по данному вопросу». Вопрос об отзыве согласия на использование Вооруженных сил России на Украине будет рассмотрен Советом Федерации на заседании 25 июня.
Напомним: в понедельник, 23 июня, в Донецке состоялись первые переговоры по мирному урегулированию, на которые были привлечены власти Донецкой и Луганской народных республик. Помимо представителей Юго-Востока, в них приняли участие посол РФ в Киеве Михаил Зурабов, представитель ОБСЕ Хайди Тальявини, бывший президент Украины Леонид Кучма, глава организации «Украинский выбор» Виктор Медведчук, лидер движения «Юго-Восток» Олег Царев и депутат от Партии регионов в Верховной раде Нестор Шуфрич. Целью встречи господин Медведчук назвал «реализацию мирного плана по урегулированию ситуации на востоке Украины, прекращение кровопролития, предотвращение гибели людей, сохранение единства страны».
Главным итогом донецкой встречи стала договоренность о том, что народные республики присоединяются к объявленному президентом Украины Петром Порошенко перемирию. Премьер ДНР Александр Бородай, в частности, заявил: «В ответ на прекращение огня со стороны Киева обязуемся прекратить огонь до 27 июня». Он также пояснил, что «передвижение войск на территории республик также прекращается», и что «будет организован мониторинг со стороны России и ОБСЕ за соблюдением этого режима». Александр Бородай выразил надежду, что за время прекращения огня с обеих сторон возможно «начало консультаций о ведении переговоров о мирном урегулировании конфликта».
Сразу после объявления об итогах встречи в Донецке Кремль сообщил о телефонном разговоре Владимира Путина с Бараком Обамой – президенты РФ и США «обстоятельно обсудили различные аспекты кризиса на Украине и перспективы урегулирования ситуации».
Что стоит за решением Путина, и как выглядят реальные перспективы мирного урегулирования конфликта на Юго-Востоке?
Решение Путина укладывается в общую канву переговорного процесса, – считает доцент кафедры европейской интеграции МГИМО (У) МИД России Александр Тэвдой-Бурмули. – Речь идет о том, что Россия, со своей стороны, делает шаг для нормализации ситуации, для того, чтобы переговорный процесс носил наименее конфликтный характер.
В известном смысле, решение Путина должно стимулировать стороны к диалогу, особенно представителей Левобережья. Если Совет Федерации отзывает формальное разрешение на использование российских войск на территории Украины, следовательно, Юго-Восток не может рассчитывать на этот фактор. Это может сделать лидеров Левобережья более склонными к достижению соглашения.
– Означает ли решение Путина, что мы отказываемся от поддержки Юго-Востока?
– Вовсе нет. У России сохраняется много других каналов для воздействия на украинскую ситуацию. Это не отказ от поддержки Левобережья, а лишь шаг по деэскалации конфликта.
– Как выглядит перспективы мирных переговоров?
– Любые переговоры имеют перспективу, вопрос лишь в том, насколько позиции сторон предполагают их позитивное развитие и насколько учитываются интересы всех сторон: России, Левобережной Украины, официального Киева, ЕС и США (в нынешних переговорах они играют в рамках единой команды).
На мой взгляд, сейчас в диалоге более заинтересованы Левобережье и Москва. Для Левобережья остановка «антитеррористической» операции является условием выживания. Если АТО будет и дальше продолжаться в прежнем формате, Донецкую и Луганскую республики рано или поздно дожмут.
С другой стороны, хотя официальный Киев чувствует себя более уверенным, ресурсов для продолжения АТО у него немного. Поэтому мирные переговоры – выход и для Порошенко.
Вместе с тем, каждая из сторон согласилась на переговоры, исходя из совершенно разных целей. Цель Левобережья – получить передышку, стабилизироваться и ни в коем случае не возвращаться обратно под руку Киева. Цель Москвы более сложна: программа-максимум – вытащить Левобережье из-под Украины, а программа-минимум – каким-то образом договориться об особом статусе Донецкой и Луганской областей и их неподчиненности Киеву. Таким образом, Кремль ответит на внутренний запрос российского общества – требование помочь Юго-Востоку.
Наконец, цели противоположной стороны тоже не до конца понятны. Киев исходит из того, что Левобережье – пусть на правах широкой автономии – должно остаться в составе Украины. Но именно в этом пункте он натыкается на неизбежное противостояние со стороны ДНР и ЛНР, поскольку лидеры Юго-Востока такое предложение категорически отвергают. В итоге, как только на любых переговорах будет возникать этот вопрос, диалог будет завершаться разрывом.
Я полагаю, что Запад, который помогает Киеву на переговорах, хотел бы каким-то образом добиться стабилизации именно на условиях, что Левобережье получает широкую автономию, но при этом остается в составе Украины. Иной вариант ни Западу, ни Киеву не подходит. Хотя по большому счету, чисто экономически, вариант с потерей Левобережья на руку киевским властям.
Если бы Левобережье отделилось, настал бы «час Х» и для Москвы. В самостоятельном состоянии Донецкая и Луганская республики практически недееспособны, а Москва, судя по всему, не горит желанием брать их на экономический буксир. Просто чисто номинально Левобережье сейчас у Киева, поэтому Киев не хочет его терять.
– Как выглядят возможные сценарии переговоров?
– Самый оптимальный прогноз – долгие и вязкие переговоры. А самый вероятный – постоянные разрывы перемирия с той или иной стороны, при том, что заклинания о необходимости переговорного процесса будут продолжаться.
– Лидеры народных республик говорят о необходимости федерализации Юго-Востока. Порошенко этого термина избегает, и предлагает широкую автономию в рамках унитарного государства. Чем принципиально различаются эти варианты?
– Официальный Киев избегает говорить о федерализации, но по факту, в рамках переговорного процесса, Левобережье может получить федерализацию под видом широкой автономии. Порошенко не говорит о федерализации по чисто политическим причинам: не хочет выглядеть игроком, прогнувшимся под требования Юго-Востока.
Есть еще один парадоксальный момент. Как только Украина подпишет соглашение об ассоциации с ЕС, Евросоюз начнет потрошить политические институты «незалежной» и менять ее внутреннее законодательство – ЕС так поступает всегда со всеми странами, которые вступают в его орбиту. Так вот, в качестве одного из направлений приближения к стандартам ЕС, на Украине будет существенно расширяться права субъектов государственности – низовых региональных и муниципальных единиц. В этом контексте, если Левобережье останется в составе Украины, а Украина подпадет под стандартизацию ЕС, Юго-Восток неизбежно получит достаточно широкий спектр прав.
– В чем ключевая проблема переговоров с Юго-Востоком?
– В том, что украинский конфликт прошел точку невозврата. На Украине пролилось уже слишком много крови. После этого сторонам чрезвычайно трудно вступить друг с другом в переговорные отношения.
С одной стороны, противоборствующие стороны накопили уже большой счет друг к другу, а с другой – взаимное неприятие еще не выгорело, еще слишком свежо. Так часто бывает: стороны конфликта годами воюют, а потом, лет через 15, что-то выгорает изнутри. Вырастает новое поколение – и стороны обнаруживают, что готовы к переговорам.
На Украине этой готовности пока нет. Кроме того, лидеры с обеих сторон взошли именно на риторике противостояния, они получили харизму на этой риторике. Для них оставить эту риторику и перейти к реальному переговорному процессу означает потерять политический ресурс, который они заработали.
– Если переговоры, как вы говорите, будут перемежаться боевыми действиями, куда будет двигаться ситуация?
– Возможно, что в этом случае сохраниться инерция переговорного процесса. Люди будут постреливать, но формат переговоров не бросят и все время будут к нему возвращаться. В этом случае переговоры станут сдерживающим фактором в конфликте, и, возможно, со временем дадут позитивные результаты.
– Киев, под давлением Запада, продемонстрировал якобы миролюбие и начал консультации о возможных переговорах в Донецке, причем на неофициальном уровне, а Россия сделала ответный шаг – произвела ничего не значащее действие с отзывом разрешения Совфеда, поскольку Путин и Шойгу неоднократно заявляли, что Россия не собирается вводить войска на Украину, – отмечает президент Центра системного анализа и прогнозирования Ростислав Ищенко. – Если РФ не собирается вводить войска – какой смысл в разрешении? Сегодня уже очевидно: в последние два-три месяца события на Украине разворачиваются в формате гражданской войны, и на данный момент нет необходимости в воде российских войск. Те решения, которые еще три месяца назад могли быть реализованы с помощью российской армии, сейчас могут быть реализованы силами ополченцев.
В Донецке – подчеркну – прошли не переговоры, а предварительные консультации о возможности переговоров. Этим и объясняется присутствие на них людей, не облеченных официальными полномочиями. Скажем, Леонид Кучма – формально никто, даже в рамках консультаций у него нет никакого статуса: официально, со стороны Киева, с Юго-Востоком работает Ирина Геращенко, а вовсе не Кучма.
По сути, сейчас речь идет о предварительном изучении позиций сторон: кто конкретно собирается выйти на переговоры, и каковы предварительные условия. Киев свои предварительные условия недавно озвучил: Порошенко, объявляя о временном перемирии, потребовал фактически капитуляции Юго-Востока. Условия Юго-Востока озвучил в понедельник, 23 июня, Олег Царев: потребовал фактической капитуляции Киева, и выплаты репараций Левобережью. Возможны ли после этого переговоры – не знаю.
– Возможно ли вообще в нынешней ситуации урегулирование конфликта путем переговоров?
– Теоретически возможно все. Но если говорить о конкретных позициях сторон, пока ничто не указывает на то, что мирное соглашение в принципе возможно. Позиции, повторюсь, диаметрально противоположны, и каждая из сторон давно прошла этап, когда соглашалась на какой-то диалог. Напомню, в начале конфликта Юго-Восток требовал только федерализации и пересмотра Конституции Украины – и диалог был возможен. Сейчас стороны требуют друг от друга безоговорочной капитуляции, и вопрос только в том, кто из них капитулирует – Донецк или Киев.
– Переговоры в Донецке сыграли важную роль, – уверен киевский политолог Сергей Слободчук. – Они показали, кто из правящей элиты Украины выступает за примирение, а кто – за продолжение войны. Но, на мой взгляд, показали они и другое: что украинские элиты могут разработать десятки мирных планов, но не способны реально пойти на примирение с Юго-Востоком, и воплотить эти планы в жизнь.
Более того, переговорщики, которые представляют Донецкую и Луганскую народные республики, нынешним правящим элитам не доверяют. И не зря. Можно вспомнить, например, соглашение от 21 февраля, которое подписывал Виктор Янукович с представителями нынешней элиты, и которое было нарушено менее чем через сутки.
На мой взгляд, переговоры в Донецке и заявление Путина – признаки того, что на международном уровне идет борьба за создание публичной площадки по урегулированию конфликта с тем, чтобы на ней ведущие западные державы и Россия договорились по Украине. Именно в этой договоренности – ключ к прекращению конфликта на Юго-Востоке…