Славянский Аватар

Донбасс готовы сравнять с землей ради сланцевого газа?

Война на Юго-Востоке Украины преследует строго экономические интересы.

Славянский Аватар

Снова возвращаемся к теме об Украине. На этот раз поговорим о сланцевом газе, вернее об очень больших его запасах. Я думаю, никого не удивит, что основные месторождения сланцевого газа находятся на юго-востоке Украины, в так называемой Новороссии.

В последнее время мы видим очень много бессмысленных обстрелов гражданского населения в регионах Донецкой и Луганской областей, в том числе из гаубиц, града и авиации. Возникает вопрос, зачем творить такие зверства, глупости, озлоблять население и обрекать его на бегство. Оказывается, во всём есть смысл. Ещё в 2013 году компания Роял Дач Шелл и Шеврон подписали многомиллиардные контракты об аренде и разработке газа в этих областях. Однако, добыча сланцевого газа не столь привлекательная для населения забава. К примеру, на границе Харьковской и Донецкой областей население села Ярёмовка в полной мере могли ощутить все прелести подобной добычи. Воды реки Северского Донца оказались настолько загрязнёнными, что угрожают экологической катастрофой близлежащим районам, в частности городу Изюм. В общем, народ воспринял данную затею в штыки.

Конечно, в договоре с западными компаниями подразумевается выплата неустойки пострадавшим от экологических проблем, а также материальное обеспечение для переезда лиц частников находящихся на территории разработки. Но всё это большие расходы, а ведь можно обойтись и без них. Спросите как? Да очень просто. Зачистить, опустошить населённые пункты, находящиеся в стратегически важных местах.. и полный вперёд.

Да, кстати, Славянск, в частности, находится в самом центре Юзовского месторождения сланцевого газа. Вот почему Славянск, вот почему Краматорск.. и так далее.

В общем, умные люди решили, что уже в течение года (разработок)  с помощью этих месторождений они смогут полностью обеспечить газом Украину. На сегодня Украина нуждается в дополнительных 20 миллиардах кубометров российского газа, но исходя из сегодняшнего же состояния войны, а также из-за подписания договора об ассоциации с ЕС многие предприятия Востока перестанут функционировать и газовый дефицит на Украине значительно снизится. Обеспечив  же энергетическую независимость Украины можно будет полностью контролировать транзит газа в Европу и даже частично экспортировать тот самый сланцевый, дополнительный. А ведь главная задача сегодняшней ситуации – это насаждение Европы на короткий поводок энергетического контроля и дальнейшая колонизация Евросоюза под Американскую империю, постепенный слив Евро и укрепление доллара на годы вперёд.

Всё это дело с зачисткой юго-востока Украины очень сильно напоминает известнейший фильм «Аватар», где в роли аборигенов местных жителей Пандоры выступают русские, которых надо выкурить с жирных точек месторождения газа. Вот и вся история, вот и вся раскладка, эдакий «Славянский аватар» получается. В общем, думайте, исследуйте эту тему глубже и делайте свои выводы сами.

Донбасс готовы сравнять с землей ради сланцевого газа?

Война на Юго-Востоке Украины преследует строго экономические интересы

Прерванное на юго-востоке Украины перемирие уже не оставляет никаких сомнений: Донбасс должен превратиться в пустынную зону, из которой Киев будет качать сланцевый газ. На беду тамошних шахтеров и металлургов его запасы в Самостийной чуть ли ни неисчерпаемые, самые крупные в Европе. А если так, с какой стати церемониться с жилыми кварталами? Бомбить их, обстреливать из гаубиц… На полянах можно пробурить тысячи и тысячи скважин.

Похоже, чернобыльская трагедия ничему не научила украинских политиков. Ей на смену грядет сланцевая трагедия.

Плотно окружен войсками и тяжелой артиллерией Славянск, мышь не проскочит. Казалось бы, секретный стратегический пункт, захватив который хунта сможет диктовать свои условия ополченцам. Но нет там никаких секретов: ни шахт, ни металлургических предприятий, ни тайного «оружия возмездия». Городок чисто курортный, в советское время был меккой для пионеров — они туда ехали отдыхать и укреплять здоровье на все лето.

Сегодня выяснилось, что Славянск стоит в самом центре Юзовского месторождения сланцевого газа. И если дело повернуть правильно (сравнять с лицом земли город, заткнуть рты экологической оппозиции), то в год с этого самого бассейна можно черпать до 150 млрд. кубов сланцевого газа. Этого и себе хватит, и в Европу будет что поставить, газотранспортная сеть в Украине в полном порядке. Ну и само собой России как следует насолить. Ведь Украина, если сбудутся все эти наполеоновские планы, может стать чуть ли не главным конкурентом Москвы в Европе по поставкам «голубого топлива».

Про экологическую оппозицию мы упомянули неслучайно. Технология добычи сланцевого газа буквально во всем мире считается очень разрушительной для экологии. Газ залегает в спрессованных, окаменевших глиняных пластах на глубине около 5 км. И чтобы его оттуда извлечь, необходимо пробурить, потом взорвать, затем закачать в пустоты специальную жидкость. Гидроразрыв пласта и таит в себе основную угрозу экологии, к тому же требует огромного количества чистой воды.

Новоиспеченные власти Донецкой и Луганской республик уже заявили, что не допустят добычи сланцевого газа на территории регионов. Вряд ли пустоты от шахтных выработок смогут соседствовать с теми, что появятся после гидроразрывов сланцевых пластов.

Но США (договор на разработку с одной из американских компаний подписывал еще Янукович) тоже заявили, что в ближайшее время вложат в подготовительные работы около 200 млн. долларов. И что первые объемы газа Украина сможет получить уже в будущем году.

Зачем Киеву и Вашингтону густо заселенный Донбасс, если там намереваются пробурить 80-140 тыс. скважин? Поставить у каждой мини-завод по очистке газа от примесей, придания ему «товарного вида»?

Многих экспертов и наблюдателей вынашиваемые планы Киева бросают в оторопь. На глубине 5 километров каких только опасных веществ и элементов (вплоть до радиоактивых!), не встретишь. Экологическим загрязнением Донетчины дело вряд ли закончится. После столь масштабных работ — бурение, взрывы — вредные вещества осядут в украинских черноземах, потекут в реку Северный Донец, Азовское море.

Есть над чем задуматься.

Впрочем, любая война преследует прежде всего экономические интересы.

Владимир Быков

Источник

Дополнительно:

Сланцевый газ: FAQ

В течение последних нескольких лет практически каждый разговор о газовой и нефтяной промышленности так или иначе затрагивает тему сланцевого газа. Одни преподносят его как панацею, способную избавить развитые страны от проблем с энергией на десятки лет вперед, другие пугают грозящими опасностями: от метана в питьевой воде до землетрясений вокруг скважин. Так же велик разброс мнений и относительно рентабельности: кто-то утверждает, что добыча сланцевого газа баснословно прибыльна, а кто-то указывает на субсидии, которые нефтяные компании получают, разрабатывая месторождения сланцевого газа.

К сожалению, в неспециализированной русской прессе абсолютно нет понятного, исчерпывающего и непредвзятого объяснения, что такое «сланцевый газ». Ситуация осложняется еще и тем, что кто-то где-то слышал что-то про «горючие сланцы», и эти термины сразу же оказались связаны. На самом деле горючие сланцы, вроде тех, что добываются открытым методом в Прибалтике, и сланцевый газ не имеют между собой практически ничего общего.

Вместе с читателями «Спутника и Погрома» мы попробуем разобраться, что же называется сланцевым газом, в чем его отличие от традиционного, а также в том, какие риски сопутствуют разработке и добыче сланцевого газа.

Для начала определимся с терминологией. Сланцевым («shale gas» или «tight gas» в англоязычной литературе) называют газ, добываемый из пород с низкой проницаемостью. Химически это обыкновенный природный газ. Как правило, такие породы содержат высокий процент сланцев (то есть окаменевшей глины — да простят меня геологи!), однако низкопроницаемыми могут быть и известняки (породы, сложенные из окаменевших остатков морских организмов), и песчаники. (¹)

Проницаемостью называется свойство горной породы, характеризующее способность этой породы пропускать жидкость и газ. Чем выше проницаемость, тем легче нефти, газу или воде проникать сквозь породу. Проницаемость — ключевая характеристика любого нефте- или газоносного пласта, определяющая число и тип скважин, которые нужно пробурить, чтобы месторождение было прибыльным. Второй важный параметр, зависящий от проницаемости — извлекаемость, или recoveryfactor, то есть процент нефти или газа, который можно из пласта добыть. Чем выше проницаемость, тем меньше нужно скважин для извлечения из пласта определенного процента нефти или газа.

Так называемые традиционные месторождения (conventionalreservoirs) обладают проницаемостью, достаточно высокой для того, чтобы, пробурив экономически приемлемое число скважин, добыть нужный для получения прибыли (и удовлетворения обязательств перед инвесторами) объем нефти и газа. Длярентабельной разработки таких месторождений не требуется применения так называемой стимуляции, то есть действий, призванных увеличить приток углеводородов в скважину. (Отмечу, что даже на месторождениях с высокой и сверхвысокой проницаемостью скважины стимулируют в силу либо технологических, либо экономических причин, в том числе на месторождении, разработкой которого занимается автор этой статьи). Однако для нетрадиционных месторождений, к которым относится и сланцевый газ, стимуляция скважин — единственный рентабельный способ разработки, позволяющий несколько сократить число скважин и в то же время добиться приемлемого выхода нефти или газа.

Самый распространенный и наиболее широко применяемый метод стимуляции скважин — это гидроразрыв пласта (ГРП), или фракинг, разработанный в США в сороковых годах прошлого века (²). Метод заключается в закачке в скважину под высоким давлением вязкой жидкости, которая, проникая в пласт, создает в нем трещину. Затем трещина заполняется натуральным или синтетическим (выдерживающим бòльшие давления и температуры) песком, удерживающим ее в открытом положении. Такого рода трещина служит высокопроводящим каналом для содержимого пласта и существенно повышает приток углеводородов в скважину. Избыточный песок затем (часто в виде отдельной операции) вымывается из скважины, и ее подключают к наземной инфраструктуре.

Звучит просто, не правда ли? Однако для проведения гидроразрыва пласта нужно много воды (иногда в качестве основы для фракинговой жидкости применяют дизель, но это гораздо дороже, а потому не столь популярно). Стимуляция средней скважины, производящей сланцевый газ, требует от 500 до 1500 кубометров воды. Для фракинга, как мы уже выяснили, нужна вязкая жидкость. Вязкость обеспечивается добавлением в воду природного полимера (вроде того, который добавляют в йогурты и зубную пасту) в смеси с так называемым кросслинкером, связывающим цепочки молекул полимера «поперек». В воду для фракинга также добавляют окислитель, который, попадая в пласт, «разбивает» молекулы полимера, связанные кросслинкером, облегчая промывку скважины после операции. Для фракинга также нужен песок, который необходимо доставить до месторождения. И, наконец, чтобы произвести гидроразрыв, нужны насосы. Для стимуляции скважины, пробуренной в месторождении сланцевого газа, необходимо задействовать от 5 до 15 насосов. Каждый насос базируется на шасси полуприцепа и приводится в действие собственным дизельным двигателем.

Гидроразрыв пласта в силу относительной дешевизны, простоты и универсальности применяется для разработки месторождений с низкой проницаемостью. Как уже упоминалось выше, стимуляция скважин — это единственный рентабельный метод разработки таких месторождений. Однако в силу естественных причин приток нефти и газа в скважину с течением времени уменьшается. Для скважин, на которых проведен гидроразрыв, этот эффект выражен очень ярко. Таким образом, для поддержания уровня добычи компания-оператор месторождения сланцевого газа вынуждена бурить и стимулировать все новые и новые скважины. И именно поэтому число фракинговых операций стремительно выросло с разработкой месторождений сланцевого газа и продолжает расти. (³)

Словосочетания «гидроразрыв пласта» и «сланцевый газ» уже обросли ореолом страшных историй, легенд и просто несуразиц, которые широко тиражируются прессой. Имеют ли эти легенды под собой реальную основу? Давайте разберемся. Любая технологическая операция на нефтяной или газовой скважине связана с рисками для работников или окружающей среды. С увеличением числа операций вероятность того, что что-то пойдет не так во время какой-то одной из них, тоже увеличивается. Разумеется, эту вероятность можно уменьшить более тщательным контролем, более дорогим оборудованием или большими затратами на каждую операцию. Какие же риски связаны с гидроразрывом пласта, какие меры можно предпринять для их минимизации и почему эти меры скорее всего применяться не будут?

Самый главный риск при фракинге — это разрушение естественных и искусственных барьеров, удерживающих углеводороды в пласте. Естественные барьеры — это непроницаемые породы, «запирающие» пласт сверху. При нарушении их целостности (если трещина, образующаяся при ГРП, начинает «расти» вверх, а не вбок) создается высокопроницаемый канал, по которому газ и нефть вытесняются наружу в вышележащие слои. Ну а так и до грунтовых вод недалеко. Кроме собственно углеводородов, таким же способом может проникнуть в грунтовые воды жидкость для фракинга. А ее компоненты отнюдь не оздоравливают хрупкие организмы обитателей территории, на которой нашли месторождение сланцевого газа (в недалеком и весьма вероятном будущем к таким территориям рискует присоединиться Львiвщина).

Искусственные барьеры — это прежде всего цемент, запирающий пространство между пластом и обсадной колонной (так называются трубы, которые опускают в скважину, чтобы по ним текли нефть и газ). Если цемент отсутствует или был поврежден при фракинге, то для химикатов и газа открывается легкий путь наверх, к водоносным горизонтам, как и в предыдущем случае.

Меры по минимизации этих двух рисков — это более тщательное проведение работ ГРП, включающее проверку состояния цемента до решения о фраке на каждой скважине и пробные закачки, позволяющие определить безопасные параметры выполнения операции. Однако, как мы уже выяснили, для того, чтобы месторождение сланцевого газа было рентабельным, нефтяной компании необходимо большое число готовых скважин с выполненным ГРП за максимально короткое время и за минимальную стоимость. Именно экономический фактор (в отсутствие законов и нормативов, обязывающих нефтяные компании выполнять такие требования) является определяющим в степени риска разработки нетрадиционных газовых месторождений методом ГРП. (⁴)

Однако загрязнить питьевую воду можно не только создав трещину в газоносном пласте, а, например, просто собрав буровой раствор и вышедший из скважин после ГРП фракинговый флюид из большого числа скважин в одном месте, не позаботившись при этом о гидроизоляции этого отстойника. Так как число скважин на единицу площади у сланцевого месторождения больше, чем у традиционного, то и отходов будет больше. А на их утилизации и безопасном хранении грех не сэкономить.

И, наконец, причина, по которой вышеописанные риски могут стать повседневной реальностью для многих людей, — это трудоемкость разработки сланцевых месторождений. Это ведет к естественным соблазнам компаний-операторов минимизировать инфраструктурные и логистические издержки и разрабатывать месторождения, расположенные ближе к населенным пунктам.

В качестве заключения хотелось бы развеять еще один миф, связанный с гидроразрывом пласта, а именно его «сверхтехнологичность». В журналистской среде считается, что для проведения этой операции непременно требуется участие западных сервисных компаний. В настоящий момент рынок фракинга в России поделен между западными сервисными компаниями (Halliburton/Schlumberger), однако не существует никаких принципиальных технологических трудностей в создании отечественных аналогов. До этого, однако, не дойдет: сервисные компании-гиганты присутствуют везде в мире, где есть залежи углеводородов, и никакими санкциями их не запугать.

Автор текста — Андрей Коваленко, Ph.D.

Источник

Источник