Президент Польши Бронислав Коморовский пообещал обратиться к Организации Объединенных Наций с предложением ограничить право вето Российской Федерации в Совете безопасности ООН. Выступить с этим предложением Коморовский собирается на 69-й Генассамблее организации, которая открылась 16 сентября в Нью-Йорке.
«Я считаю, что блокировка решений Совбеза по Украине является символом, симптомом общей слабости ООН, — заявил Коморовский в интервью The New York Times. — Россия показала, что она намерена восстановить свою имперскую позицию и зону широкого влияния с явным намерением расширить размеры сверхдержавы».
Как известно, правом вето обладают пять постоянных членов Совета безопасности ООН — Россия, Китай, США, Великобритания и Франция. Еще десять непостоянных членов, которые избираются на два года, принимают участие в голосовании, но блокировать инициативы не могут.
Несмотря на громкое заявление президента Польши, лишить Россию права вето в Совбезе ООН или ограничить его практически невозможно без разрушения самих принципов существования этой организации. Согласно статье 108 Устава ООН, за лишение места постоянного члена Совбеза должны проголосовать две трети стран-участниц организации, включая самих постоянных членов. То есть даже при проведении такого голосования Россия может наложить на него вето.
Кроме того, несмотря на желание как-то ограничить Россию, остальные постоянные члены Совета безопасности вряд ли заинтересованы в изменении структуры этого органа, ведь если будет создан прецедент, в будущем он может затронуть их самих. Депутат Государственной Думы, доктор юридических наук Василий Лихачев считает, что, несмотря на невыполнимость, слова Коморовского свидетельствуют о нарастании антироссийских настроений на Западе.
— Думаю, что это показатель продолжающейся в Европе болезни под названием «русофобия». Это также проявление элементарного незнания того, как устроена Организация Объединенных Наций и какие юридические документы лежат в ее основе. Думаю, что если бы уважаемый глава Польского государства заглянул в Устав ООН, он бы увидел, что там четко прописан и состав постоянных членов Совета безопасности, и механизм внесения поправок. Я как юрист-международник, могу сказать, что точка зрения европейского политика входит в глубочайшее противоречие с уставными документами ООН и не имеет перспектив для реализации.
Еще один момент связан с тем, что выступление Комаровского на Генассамблее, безусловно, будет. Российская сторона, кстати, тоже готовится там выступить, в конце сентября министр Лавров прибудет в Нью-Йорк. Полагаю, что у Коморовского, который декларирует такую «инициативу», только одна цель – еще раз заявить о политическом непринятии России, показать, что Российская Федерация для Запада представляет настоящую угрозу. Угрозу, потому что Россия демонстрирует, как один из активнейших полюсов мирового миропорядка, уважение к международному праву, человеческим ценностям, нормам справедливости и морали.
Меня удивляет, какая эволюция происходит в последние год-полтора с людьми, которые находятся во власти в странах Европейского союза, и то, как они выступают марионетками той самой доктрины США об управляемом хаосе. Но американцам не удастся создать такую практическую среду, как и политикам, которые активно выполняют домашние задания из Вашингтона.
— Мы видим, что антироссийская кампания идет по нарастающей. Не может ли дойти до изменения устава ООН, формата работы Совбеза?
— Устав ООН не случайно сохранял свое значение, как сборник международно-правовых норм и принципов, в течение 70 лет. Попытки изменить Устав высказывались, но я считаю, что этот документ нужно сохранять, обеспечивать всеми силами парламентской дипломатии и больше говорить, что в самом Уставе есть много не реализованных возможностей. Качественная имплементация этих норм зависит от поведения государств-членов ООН. Если бы было стопроцентное следование императивам Устава ООН, то сегодня мы имели бы мир, в котором уважается суверенитет человека, государства и национальности. На базе ООН более эффективно и креативно решались бы международные проблемы, число которых только растет.
— То есть проблема не в самом Уставе ООН, а в том, что не выполняются заложенные в него принципы?
— Конечно. Проблемы в ООН действительно существуют. Огромное количество взносов попадает в руки ооновской бюрократии, нужно смотреть, как эти деньги тратятся. Большая роль зависит и от членов Совбеза, которые должны сделать все, чтобы он сохранял свое авторитетное лицо. Сегодня, к сожалению, Совет безопасности расколот. Есть две группы – Россия и Китай, которые, на мой взгляд, находятся на позиции здравомыслия и международного права, и три страны – США, Великобритания и Франция, которые пытаются изменить мир в соответствии со своими национально-эгоистическими интересами.
Заместитель директора Института международных исследований МГИМО Виктор Мизин считает, что из-за раскола в Совете безопасности он действительно не всегда работает эффективно, но лучшей системы пока что не создали.
— В Уставе ООН, который разрабатывался при непосредственном участии СССР, особое внимание уделено именно тому, чтобы нельзя было изгнать ни одного из постоянных членов Совета Безопасности, потому что у Советского Союза уже был очень неприятный опыт исключения из Лиги наций из-за так называемой агрессии в Финляндии.
Хотя давно ходят разговоры, что право вето — это не демократично, и решения нужно принимать большинством голосов. Критика в адрес Организации Объединенных Наций в политических вопросах совершенно не нова. К сожалению, ООН не может прыгнуть выше головы.
— Предлагались ли варианты реформирования ООН?
— Были разные идеи, которые выдвигались теми же американскими консерваторами. Например, Роберт Кейган говорил, что ООН – слишком большой и неуправляемый орган, и нужно создать компактное объединение исключительно из демократических государств. Но это будет макси- или мини-НАТО, которое и так уже существует. Вряд ли такой орган другие страны признали бы легитимным. Особенно сейчас, когда однополярность уходит в прошлое, и появляются новые мощные игроки, Китай и другие развивающиеся экономики, входящие в БРИКС.
В том, что сказал президент Польши больше политического посыла. Но, к сожалению, этот посыл отражает иногда игнорируемую в нашем политическом классе тенденцию. Мягко говоря, русофобия и негативное отношение к России в официальных кругах Запада заметно усиливаются и все больше напоминают риторику времен «холодной войны». Отражение этих настроений – такие заявления. Понятно, что они ни к чему не приведут, кроме осложнения отношений между Москвой и Варшавой, но это симптомчик,как любили говорить в советские времена, и его нельзя не учитывать. Так же как и резолюции Европарламента, которые принимаются с критикой позиции России по украинскому конфликту. Не говоря уже о волне санкций, превосходящей все, что было в 80-е годы на пике «холодной войны». Думаю, таких высказываний, как у Коморовского, будет все больше со стороны западных политиков.
— Не грозит ли нарастание антироссийских настроений реальными шагами по ограничению нашей роли в ООН?
— С одной стороны, тенденция действительно нарастает, с другой, все время слышатся разговоры о том, что Запад готов отменить санкции, так как они больно бьют по западным производителям. Второе — вопрос о реформе ООН стоит на повестке дня уже лет 20 и никуда не двигается. Хотя реформа организации явно назрела, не удается принять даже такие простые, казалось бы, решения, как расширение числа постоянных членов Совета безопасности, чтобы включить туда такие набравшие большой экономический и политический вес государства, как Германия или Индия.
Естественно, и США, и Россия, и другие постоянные члены Совбеза будут делать все, чтобы в этих коренных положениях Устав ООН не менялся, а право вето сохранялось. Это одна из главных прерогатив ядерных держав которая, чего греха таить, защищает их интересы. Можно представить, какие резолюции бы напринимали по украинскому вопросу, если бы работало правило принятия решений большинством голосов.
— Украинская ситуация наверняка не первый спорный вопрос, по которому члены Совбеза не могут прийти к согласию.
— Конечно, то же самое было по Сирии, Ливии, по ближневосточной проблеме. Еще до начала кризиса на Украине воспроизвелась ситуация «холодной войны», когда Совбез оказался разделенным на две части: с одной стороны — Россия и Китай (что очень важно), с другой — страны Запада, а между ними непостоянные члены из развивающихся государств, примыкающие то к одним, то к другим. Этот раскол снижает эффективность работы Совета безопасности, но это факт жизни, от него никуда не уйти. Поэтому позитивный момент, когда удается голосовать всем вместе, как было по гуманитарным резолюциям, связанным с ситуацией на Украине или по уничтожению химического оружия в Сирии.
Но по наиболее острым моментам уже лет десять мы видим раскол, который начался после того, как Россия решительно выступила против вмешательства НАТО в Югославии. Потом было Косово, другие вопросы, в том числе на постсоветском пространстве, и противоречия стали накапливаться по нарастающей.
Профессор кафедры Международного права МГИМО Дмитрий Лабин тоже убежден, что лишить Россию права вето не удастся.
— Как-то обойти Устав ООН абсолютно невозможно. И даже странно слышать, что такие высокие должностные лица, которые, как мы предполагаем, имеют высшее образование, заявляют такие неграмотные вещи. Никаких лазеек быть не может, сам принцип формирования ООН строился на том, что на государства-участников антигитлеровской коалиции, которые обладают ядерным оружием, возлагается обязанность по поддержанию мира и безопасности на земле. Их статус и мнение должны учитываться при принятии решений в Совете безопасности.
Возможности принятия решений без мнения каждого члена Совбеза устав ООН не предусматривает. В противном случае совершенно исказится процедура принятия решений – ведь ее суть не в том, чтобы как можно быстрее подписать какой-то документ, а чтобы позиции всех стран были учтены.
Единственная возможность ограничить Россию в Совбезе – просто не пускать российского представителя, сделать что-нибудь с его электронным пропуском, чтобы он не мог войти, и за это время быстро провести голосование. Но насколько такое решение будет отвечать потребности текущего момента, с учетом архиважного вопроса для мира и безопасности? Не думаю, что это правильная позиция международной организации.
— И все же, не последуют за этими заявлениями попытки изменить систему международной безопасности?
— Такие попытки давно ведутся. В последние 20-30 лет идут дискуссии о реформировании, в том числе, Совета безопасности ООН. Предлагается расширить количество постоянных членов либо модернизировать систему принятия решений, убрав право вето. Ведь членов Совбеза 15, но по вопросам, связанным с миром и безопасностью, больше учитывается мнение пяти постоянных членов.
Но если смотреть на вещи реалистично, не думаю, что эти реформы – перспектива ближайших лет. В мире пока еще не сложилась основа для необходимости изменений. В воздухе все так же чувствуется конфронтация. При этом России, на мой взгляд, нужно спокойно относиться к таким проявлениям со стороны других государств. Эмоциональное восприятие только внесет больше риска для стабильности. Мы должны продолжать руководствоваться международным правом и находить адекватные правовые решения на все вызовы, которые предъявляются России сегодня.
Также можете посмотреть все новости Украины за сегодня