26 сентября министр иностранных дел России Сергей Лавров дал большую пресс-конференцию для журналистов. На ней он ответил на самые злободневные вопросы — в частности, о наказании Украины и о возможности религитимизации режима Башара Асада.
Так, министр иностранных дел России согласился со словами украинского президента Петра Порошенко о взаимосвязи украинского кризиса и ситуации с безопасностью во всей Европе, однако призвал правильно определять в этом дуэте причину и следствие. «Кризис всей системы европейской безопасности возник не в результате украинских событий, а наоборот, украинские события стали отражением глубинных противоречий, которые накапливались в Евроатлантике, когда после завершения холодной войны, как было объявлено, были согласованы громкие декларации, что безопасность должна быть равной и неделимой для всей Европы — на деле этого не происходило», — отметил Сергей Лавров. Запад, как известно, не только не выполнил свое обязательство не расширять НАТО на Восток, но и фактически относился к России как к побежденной стране, отказывая ей в праве на сферу собственного влияния. Неудивительно, что в итоге попытка США и Европы сыграть не по правилам на Украине привела к осознанию Москвой того простого факта, что отступать дальше уже некуда и пора менять правила.
Однако это не означает, что Кремлю в целом выгодно состояние кризиса европейской системы безопасности. Продемонстрировав свои возможности и заставив относиться к себе как к державе со своими интересами, Россия выступает теперь за восстановление мира и спокойствия с Европой через достижения некоего modus vivendi с Евросоюзом, своего рода новой Ялты. В Кремле прекрасно понимают, что дальнейшая эскалация кризиса не в интересах ни ЕС, ни России, и призывают не раскручивать дальнейшую спираль противостояния. В частности, не углублять раскол через включение в состав НАТО соседних с Россией стран, особенно Украины. «Расширение НАТО я считаю ошибкой. В известной степени это даже провокация. Это безответственная политика, которая подрывает обязательства выстраивать в Европе единую систему равной неделимой безопасности для всех, независимо от того, входишь ты в какой-то военно-политический блок или нет, — говорит Сергей Лавров. — На Украине есть закон, который закрепляет ее внеблоковый статус, и мы исходим из того, что это является одним из важнейших компонентов, обеспечивающих европейскую безопасность».
Однако миролюбие России не означает, что Москва готова будет жертвовать какими-то своими интересами ради того, чтобы просто быть рукопожатной в глазах Запада. Так, на днях стало известно, что Владимир Путин отправил письмо Жозе Мануэлю Баррозу (пока еще председателю Еврокомиссии), предупреждая его о последствиях для Украины при имплементации Киевом Соглашения об Ассоциации с ЕС. Западные СМИ написали, что Москва чуть ли не угрожала санкциями в адрес украинских властей, однако данное предположение не соответствует действительности. «Никаких мер наказания Украины, никаких мер по подрыву украинской экономики никто не объявлял и объявлять не собирается», — отметил Сергей Лавров.
И дело даже не в том, что после недавнего дипломатического скандала (когда Баррозу слил в прессу вырванные из контекста фразы из его личного разговора с Путиным, связанные с возможностью и быстротой появления российских танков в Киеве — прим. Интерполит.ру) любые письменные обращения к главе Еврокомиссии от российского президента будут максимально выхолощены и формализованы. Просто ответные действия России нельзя назвать наказанием — Москва просто отменяет преференциальные нормы торговли с Украиной, и возвращает для украинских товаров все те пошлины, которые применяет в адрес большинства других стран мира. То есть речь идет просто о переводе Киева из категории «вип-партнеров» в категорию обычных, так как Украина сама отказалась выполнять условия «вип-партнерства». Одновременно с этим Москва готова вести диалог с Киевом и не собирается (по крайней мере, пока) переводить Петра Порошенко в категорию нерукопожатных лидеров, где оказался ныне бегающий от правосудия бывший грузинский президент Михаил Саакашвили. «Мы ведем разговоры с избранным президентом Украины Петром Порошенко. У нас по линии правительств повседневные контакты на уровне министров экономики, министров торговли, энергетики, по линии других ведомств», — отметил Сергей Лавров.
Помимо Украины, главу российского МИД спрашивали об отношении Москве к угрозе, исходящей со стороны террористической группировки Исламское Государство (ИГ), оккупировавшей часть Сирии и Ирака. Российский министр отметил, что Москва боролась и будет продолжать бороться с терроризмом, а также помогать странам, которые столкнулись с данной угрозой. «Мы убеждены, что все мы должны укреплять способность этих государств противостоять угрозам их безопасности», — заявил Сергей Лавров.
Речь, безусловно, идет о Сирии. Россия увидела в начавшейся международной антитеррористической кампании шанс для религитимизации сирийского президента Башара Асада. Поскольку общественность «золотого миллиарда» мыслит в рамках черно-белой палитры и ИГ у нее однозначно «черная», то Москва пытается обозначить воюющее с террористами правительство Башара Асада как «белое», убедить западное общество и американский истеблишмент в необходимости включения официального Дамаска в состав антитеррористической коалиции. Кроме того, Москва говорит о необходимости вовлечь в коалицию иранские власти. «Не надо повторять ошибок, которые мы совершали, созывая мирную конференцию по сирийскому кризису, когда по идеологическим соображениям отказались пригласить Иран, — заявил российский министр. — Надо заниматься этой работой профессионально, не считаясь со временем и не считаясь с личными симпатиями и антипатиями: кому-то с кем-то за один стол переговоров не хочется садиться, это уже капризы, а в мировой политике капризы неуместны». Москве очевидно, что для Ирана (как и для Сирии) ИГ является экзистенциональным врагом, и оба государства готовы честно и до конца бороться с этой террористической группировкой — в отличие от ряда американских союзников по коалиции из числа арабских стран, часть элит которых не хочет уничтожения ИГ и намерена использовать их в своих интересах.
Однако вряд ли стратегия Кремля в этом вопросе окажется успешной — мешают субъективные моменты. И речь не о «капризах, которые в мировой политике неуместны», а о внутриполитических последствиях. Даже если Барак Обама понимает необходимость сотрудничества с Тегераном и Дамаском, а также использования сирийской армии для проведения наземной операции против ИГ, он вряд ли это признает — в ином случае президент станет объектом жесточайшей критики за сотрудничество с «террористическими режимами». Критики, которую его Демократическая партия не может себе позволить в преддверие выборов в Конгресс 4 ноября.
Также можете посмотреть все новости Украины за сегодня