Характеристика отношений России со странами, которых наше правительство упорно продолжает именовать «западными партнёрами», с каждым днём всё больше подрывает веру в их именно «партнёрские» устремления. Более того, веры этой нет уже давно. Но государства, ограниченные рамками дипломатии и культуры международных отношений, не могут друг другу в открытую плевать в лицо, отдавая эту забаву в руки не столь искушенного в делах государственных населения.
Сталкиваясь с каждой новой подобной «партнёрской» инициативой, мы имеем прекрасную возможность наблюдать, как вчерашние соседи по G8 и сегодняшние – по ВТО и ООН уже в открытую показывают своё истинное отношение к нашему государству. И если североамериканский континент тверд и монолитен в своих решениях, то Европа, с приближением астрономического года к холодной его поре, явно начинает поёрзывать на коленках вчерашнего звёздно-полосатого гегемона. Раньше уверенности в соседях по континенту было существенно больше, чем сейчас.
Особняком на фоне европейских пертурбаций всё время держалась Чехия. Скептически воспринимая начало новейшей эпохи санкций, бархатный революционер всё же был вынужден станцевать под общую дудку. Если принять во внимание тот факт, что в этом году Чехия празднует (или скорбит – время покажет) своё десятилетие в ЕС, можно увидеть очертания ответа на вопрос о причинах поддержки всеобщей западной позиции: участник предпоследней волны расширения Европы обязан выполнять решения своих наставников быстро, чётко и с радостью. Но если с первыми двумя пунктами всё в порядке, что же не так с третьим? Где общеевропейское злорадство? Где дипломатические месседжи о новых этапах санкций и результативности этапов предыдущих?
Отношения России с Чехией развиваются долго и сложно. Их нельзя охарактеризовать каким-то одним простым эпитетом, поскольку практически каждое событие в нашей общей истории имеет, как минимум, две оценки, два суждения и два результата, в корне отличных друг от друга.
Обе страны имеют славянские истоки, во многом похожие языки и даже общесоюзное прошлое. Первый элемент недопонимания возник на религиозной почве: вместе с расколом христианства в 1054 году на католичество и православие, по разные стороны оказались и славяне западного и восточного регионов. Во времена Австро-Венгрии стремившиеся к независимости чешские националистические круги достаточно серьёзно рассматривали варианты сотрудничества с соответствующе настроенными покровителями в России. Получив заветную самостоятельность по результатам Первой мировой войны, чехи распорядились ею дружественным к СССР образом через десять лет по окончании Второй. Организацию Варшавского договора за их участием была реальным противовесом НАТО. Однако ечередное критическое недопонимание было вызвано жестоким подавлением «чешского майдана», состоявшегося в 1968 года. С окончанием эпохи СССР политика чешского руководства устремляется на запад и в 1999 году страна входит в НАТО, а в 2004 – и в Евросоюз. Мнение населения по этому вопросу остаётся предметом дискуссий и поныне.
Однако по шкале недружелюбности Чехия явно не дотягивает до старой Европы. Даже по сравнению со своим славянским соседом Польшей, с таким трудом переваривающей съеденные накануне яблоки, Чехия выступает куда более покладистой.
В первые дни марта, когда парламенты Европы пытались изобрести наиболее агрессивную формулировку для крымского воссоединения, Чехия выступила с резкими заявлениями: санкции не поддерживать, произошедшей «аннексией» не величать. Более того, именно из этой вполне соответствующей европейским принципам страны стали раздаваться возгласы об аллюзиях на события в Косово. И что ещё интереснее, свою скептическую в отношении санкций позицию чешский парламент мотивировал, в большинстве своём, именно боязнью ответных санкций.
24-е апреля, на подходе дополнительный, второй этап санкций. Вся Европа застыла в едином порыве праведного гнева. Но что-то опять идёт не так и чешский премьер-министр Богуслав Соботка произносит следующие слова: «чешское правительство скептически относится к возможности введения «всеобъемлющих» санкций, потому что это негативно скажется на росте европейской экономики». И снова нет никакого желания стать очередным пальцем европейского кулака. И снова те же опасения, те же причины.
Практически через два месяца, 20-го июня страна пива, кнедликов и замков впервые выступает не в качестве очередной скрипки еврооркестра, а соло. Причём всё на тот же мотив, который пресловутым шилом не даёт «западным партнёрам» слиться в едином экстазе гнева и справедливости. Президент Чехии Милош Земан говорит: «я не вижу никаких причин, зачем нужно изолировать Российскую Федерацию от Евросоюза, зачем говорить о санкциях, о блокаде, об эмбарго». Его опасения ясны, ведь зима приближается, а отопительный сезон под вопросом.
Наконец, устав от всеобщей неопределённости, Чехия начинает спасать себя «руками самого утопающего», заявляя восьмого августа о готовности и, что более важно, желании прикупить газу, при необходимости, в обход Украины. Такую позицию по вопросу санкций можно было бы назвать неожиданной, если бы не все те мелочи, о которых говорилось ранее. Сначала скепсис, затем откровенное нежелание, а вслед за этим – уже открытое стремление к сотрудничеству. Именно такими шагами чешский парламент пришел к столь коллаборационистской позиции.
Чем же руководствуются наши блудные славянские братья, принимая столь противоречащие всему западному сообществу решения? Быть может, поигрывания нашими газовыми мускулами убедили потомков Пржемысловичей хорошенько поразмыслить? Об этом можно судить из двух показателей: позиции в рейтинге покупателей газа и проценте зависимости от него же.
Как видим, Чехии не принадлежат ведущие позиции ни по первому, ни по второму показателю. Да, места не последние, но те, кто стоят выше в приведенных рейтингах, гораздо громче и уверенней заявляют о своей воинствующей позиции. К примеру, Германия и Британия, экспортирующие гораздо больше газа, стоят на позициях жестких санкций. А Литва и Латвия, зависящие от него в большей мере, известны своими призывами «ограничить», «изолировать» и чуть ли не «допросить». Казалось бы, чем больше зависишь от голубого топлива – тем лояльнее выстраиваешь дипломатию. Но реальная ситуация зеркально противоположна.
Возможно, Россия отыгрывают значительную роль во внешней торговле Чешской Республики? Это бы объяснило такое осторожное поведение.
Однако и этим объяснить дипломатическую лояльность не удаётся. Дело в том, что по итогам 5-ти месяцев 2014 г. удельный вес нашего государства в чешском импорте составляет 4,4%, а в экспорте – 3,1%. Соответственно, потеря России, как в качестве покупателя, так и продавца, для Чехии не была бы сколько-нибудь существенной. Учитывая общеевропейские инициативы по поддержанию друг друга, взаимное перекрытие чешско-российской торговли можно было бы назвать совершенно безболезненным как для первых, так и для вторых.
За всем этим сухим экономическим анализом может скрываться одна упущенная из виду деталь. Тот элемент, о котором в мировой политике задумываться не принято, и которому в макроэкономике места не находится. Имя ему – общность славян. Сколь бы уничижительно не воспринимали это понятие поляки и украинцы чехи, возможно, чувствуют его на совершенно ином, доселе никак не просчитанном и нигде не учтённом уровне.