Провал встречи «двадцатки» и откровенно скомканное ее завершение скандального характера ставит вопрос о том, что пройдена некая точка перелома. Вариант «договориться» практически недостижим.
Дальнейшее тягомотное перемирие на Украине становится бессмысленным — хотя в этой войне и без того не так уж много смыслов.
Тем не менее, конструируемый послевоенный мир, в котором Донбасс должен вернуться в состав Украины, но на неких особых условиях, позволяющих России использовать его в качестве угрозы, практически провален. В интервью Путина каналу ARD о том, что он видит будущее Украины только в качестве федерального государства, о том, что Россия не даст Киеву уничтожить своих политических оппонентов, о том, что «…мы боимся, чтобы Украина не скатилась в неонацизм…», он прямо признал, что переговоры по Украине завершились полным провалом: «…Что нам ответили? — Это не ваше дело, вы сюда свой нос не суйте…»
Возникает совершенно четкий момент, когда прежние шаги уже бесполезны, необходимы новые решение, исходящие из невозможности договориться в принципе. Во всяком случае, на нынешних позициях.
По сути, у Путина нет другого выхода, иначе чем выбор из двух крайне рискованных, но неизбежных сценариев, каждый из которых полностью меняет общую стратегическую ситуацию, исходя из которой можно будет делать новые предложения.
Первый сценарий — отступление. Отказ от политики поддержки Новороссии, демонстративный уход и вывод оттуда всех россиян, открытие на границе гуманитарных коридоров для выхода беженцев, создание лагерей для них. Естественно, что все это должно сопровождаться концентрацией наших войск вблизи границы, переброской в Крым дополнительных контингентов, благо уже никаких ограничений нет, а договор ДОВСЕ в складывающихся условиях — самое малое, на что можно обращать внимание. И на этом выдвижение ультиматума: чужого нам не надо, но свое не отдадим.
Минус этого сценария в том, что он никак не гарантирует снятие санкций: обещание Обамы звучало иезуитски — вывод наших войск с территории Украины, после чего вопрос с санкциями будет решен положительно и автоматически в пользу их снятия. Только вот Крым с точки зрения Обамы — тоже Украина. Поэтому никто никаких санкций снимать не будет, скорее наоборот — введут новые, благо теперь есть видимый результат давления.
Не стоит и говорить, что подобный сценарий будет воспринят внутри страны как поражение, хоть СМИ и преподнесут его в нужном свете. Кстати, вопрос: зачем изо дня в день нам показывают по всем каналам кошмар Донбасса, имеет вполне четкий ответ — создать нужный фон для решения проблемы мирного урегулирования через сдачу Донбасса Украине. Что угодно, лишь бы не было войны и этого кошмара — вот, пожалуй, наиболее вменяемое объяснение жуткого зрелища по телевидению. В случае реализации подобного сценария не придется менять заготовки, разве что обличающим сейчас нацистский режим ток-шоу придется больше времени уделить гуманитарным проблемам, чтобы обосновать — для чего мы пошли на такую сдачу.
Последствия ухода для Донбасса вполне понятны — террор и насилие. Ну, и поголовное истребление доверившихся нам. Хотя это как раз в порядке вещей — мы сдали Наджиба, Хонеккера, Милошевича. Что нам какой-то Захарченко с Плотницким. Ху из мистер Захарченко?
Правда, на Украине такое развитие событий будет воспринято иначе — как невероятная победа Порошенко, который обещал и сделал. Теперь от него потребуют выполнения остальных обещаний — возвращения Крыма в первую очередь. Сумеет ли он и захочет ли он притормозить — вопрос сложный. Он попадает в аналогичную с Путиным ситуацию, в которой последний оказался после присоединения Крыма. Просто качели качнутся в другую сторону.
В общем, подобное решение вряд ли принесет желаемый результат. Да, стратегическая обстановка резко изменится, и теперь у Запада будет меньше аргументов, но и только. Мы ведь все понимаем, что Западу в общем-то аргументы не нужны.
Второй сценарий — это сценарий прямо противоположный. Наступление. Не российской армии, конечно, а ополчения. На сегодня оно (под ним есть смысл понимать все находящиеся на территории ДНР и ЛНР вооруженные подразделения) вполне способно к наступательным действиям. Для ВСУ ситуация осложняется тем, что перед ними — крупнейшие на Украине городские агломерации, а вот за ними — голая до самого Днепра степь. Обороняться долго Киев не может в принципе, хотя время, подаренное ему Минским сговором, он использовал максимально — созданы две и завершается строительство третьей линии обороны, вскрывать которые ополчению будет крайне непросто. С другой стороны, судить о наступательных возможностях ополчения по боям в аэропорту Донецка не стоит — у них совсем иная задача.
Цель наступления — не освобождение Украины и даже не взятие Киева, а разгром военной группировки ВСУ. По возможности скорый — и здесь цена роли играть не будет. Москва должна будет доказать серьезность намерений, а потому темп и скорость операции станут приоритетными показателями.
Смысл разгрома — остановить наступление после того, как он состоится и вновь предложить переговоры, демонстрируя миролюбие и готовность к компромиссам. Не нужно иллюзий — никто освобождать Украину от нацизма не планировал и не будет этого делать. Москва не готова окончательно входить в конфликт с Западом. Ни психологически, ни экономически, ни с военной точки зрения. Скорее всего, речь пойдет об освобождении большей части Донецкой и Луганской областей — но вряд ли до их административных границ. Более того — никаких действий, приводящих к необратимым результатам, Россия постарается не допустить. Поэтому вариант с коридором к Крыму выглядит даже в таком сценарии крайне сомнительным.
Оба сценария выглядят весьма шаткими и непоследовательными, однако как раз это и делает их весьма правдоподобными — они ничем не отличаются от того, что демонстрирует Москва последние полгода. Вряд ли стоит ожидать того, что она будет действовать как-то иначе.
Какой вариант изберет Кремль — сказать сложно. Может, попытается изобрести что-то третье, которое будет продолжением сегодняшней обанкротившейся политики. Однако долго продолжать ее уже не получится, и выбор все-таки придется делать.