Александр Бастрыкин, Председатель Следственного комитета, предложил ввести институт конфискации в полном объеме.
Это уже не первая попытка строгого силовика. Вряд ди и эта удастся, судя по тому, какое бешеное сопротивление каждый раз встречает такая законодательная инициатива у самих законодателей. Интересно, к чему бы это? Нам представляется, что ларчик открывается довольно просто. В документа, который пытается сделать законом Бастрыкин написаны слова, с которыми народные избранники и их друзья чиновники не могут согласиться нипочем. Ведь обсуждается документ, который откроет возможность возможности изъятия имущества: конфисковывать его не только у преступников, но и у их родственников, если доказано, что они пользуются преступно полученными средствами.
«Огромные состояния, которые наворованы и добыты преступным путем, вкладываются в имущественные активы. Восемь лет мы ходим в Госдуму и просим: давайте вернем институт конфискации. В полном объеме, как это было раньше: украл – верни наворованное. Скажите пожалуйста, что в этом плохого?» – сказал Бастрыкин.
По его словам, в настоящее время серьезное сопротивление, «в том числе со стороны судебных инстанций», встречают любые законодательные попытки СКР расширить институт конфискации. «Нам говорят, что надо доказать, что это было куплено на ворованные деньги, если это теща, муж, жена приобретателя, который совершал преступления. Давайте тогда исходить из других положений, когда следственные органы готовы доказать преступное происхождение капитала, так и напишем в законе – не принимается закон, – объяснял Бастрыкин. – Пусть на меня не обижаются те люди, которые сопротивляются нашим новеллам, у нас нет никакого желания контролировать бизнес, кошмарить бизнес. Мы только за то, чтобы этот бизнес нес социальную ответственность и наравне с другими фигурантами уголовных дел в равной мере отвечал за преступность деяний».
Бастрыкин напомнил студентами и преподавателями на научно-практической конференции в Российской правовой академии Минюста, где выражал свою точку зрения на конфискацию и о выводе из России активов полученных преступным путем.
«Мы настолько богатая и мощная страна, что мы, как совершенно справедливо замечается, вполне справимся со всеми проблемами и санкциями, с которыми столкнулись в последнее время. Если бы все активы, которые были получены в результате приватизации, и вся прибыль, полученная в результате производства оставалась бы здесь и вкладывалась в России, мы не видели бы в 100 км от Москвы нищету и развалюхи», — сказал Бастрыкин.
«Когда вводятся санкции, я думаю, они обусловлены не только и не столько желанием наказать Россию, сколько еще и с тем, что наши западные партнеры уже боятся наших капиталов», — отметил Бастрыкин. Он рассказал, что в своей предстоящей поездке в Германию планирует встретиться с представителями финансовой полиции этой страны, в которой создано специальное подразделение по противодействию проникновению преступного капитала из России в немецкие предприятия.
СПРАВКА
Сейчас в заинтересованных ведомствах обсуждается законопроект Следственного комитета, который распространит институт конфискации на имущество осужденного, переданное третьим лицам и компаниям «безвозмездно или за плату, явно несоизмеримую стоимости этого имущества». Сейчас изъятие преступно нажитого имущества затруднено положением ст. 104.1 УК, согласно которому активы, переданные осужденным другому лицу, включая близких родственников, подлежат конфискации, «если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий. Однако доказать это практически невозможно, считают эксперты. Кроме того, имущество добросовестного приобретателя защищено ст. 302 Гражданского кодекса.
О подготовке подобного законопроекта в августе говорил депутат комитета по безопасности и противодействию коррупции Илья Костунов. В ближайшее время он будет внесен в Госдуму. «Институт конфискации нуждается в пересмотре и расширении для усиления борьбы с коррупцией. Предложений много. Сейчас мы вместе с Генпрокуратурой работаем над этим законопроектом, – заявлял зампредседателя комитета по безопасности и противодействию коррупции Эрнест Валеев.
По его словам, необходимо обязать родственников осужденных за любое коррупционное преступление отчитываться об источниках появления имущества. «Там, где они не смогут отчитаться, имущество можно будет конфисковать по иску прокурора в порядке гражданского судопроизводства», – уточняет он.
Против расширения конфискации имущества публично выступал председатель комитета Госдумы по законодательству Павел Крашенинников. По его мнению, лучше расширить применение института возмещения ущерба в размере, доказанном в гражданском процессе, как это предусмотрено Гражданским кодексом. «При условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, то есть значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать».
По мнению законодателя, возвращать конфискацию как меру наказания неправильно: это упростит жизнь правоохранительным органам, но для осужденных станет двойным наказанием. Конфискация сама по себе – коррупционная мера, сказал тогда депутат, вспомнив случаи продажи ценного конфиската по заниженным ценам в конце 1990-х.
Федеральный закон, возвращающий конфискацию имущества в Уголовный кодекс РФ, был принят 29 июля 2006 года. Допускается безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства по решению суда денег, ценностей и иного имущества, полученного в результате совершения таких преступлений, как убийство, терроризм, экстремизм, похищение человека; уголовных преступлений, связанных с нарушением избирательных прав, невыплатой заработной платы работникам, нарушением авторских прав, подменой ребенка, незаконным усыновлением, разглашением тайны усыновления, незаконным предпринимательством, легализацией преступных доходов, разглашением банковской тайны и договорными матчами.