Имея на востоке враждебно настроенную Армению, помнящую о событиях начала ХХ века; на востоке — недружественные Ирак и Сирию, де-факто распавшиеся на сегодняшний день на исламистские и курдские анклавы; волоча за собой в Средиземном море так и не решённый кипрский вопрос; а на западе гранича со своей давней соперницей — Грецией и имея в целом весьма переменчивую и нестойкую позицию всего большого ЕС и скрытую поддержку со стороны США «оранжевых» технологий внутри страны, Турция сегодня по факту обладает очень узким полем для внешнеполитического манёвра.
Реально этот манёвр сегодня сводится к простому выбору: либо продолжать прошлую турецкую политику монопольной ориентации на ЕС и на США, унаследованную ещё со времён «холодной войны» США и СССР, либо же пытаться выработать некие альтернативы европейской и евроатлантической ориентации страны.
Проблема «европейского вектора» для Турции столь же тривиальна, как и для Украины: Турцию в Европе никто не ждёт. С другой стороны, нынешняя стратегия США по отношению к странам, отделяющим Россию с её богатствами от Европы, проста и незатейлива: эти страны должны быть 100% враждебными к России и 100% подконтрольными США, но ни в коем случае не давая возможность построения стабильного «моста» между богатой ресурсами Россией и Средней Азией и нуждающейся в этих ресурсах Европой.
Европа, с позиций США, всё больше в последнее время выступает прямым конкурентом американцев в борьбе за мировые ресурсы — и любое ослабление или же взятие под американский контроль европейско-евразийских «мостов» объективно играет на руку Соединённым Штатам.
Эта политика США чётко прослеживалась раньше на примере Грузии, успешно применяется сегодня на Украине и уже была испробована, начиная с 2103 года в тестовом режиме и в самой Турции.
При этом не играет роли, какой из итоговых ситуаций будет соответствовать страна — либо полной марионетки американских хозяев, либо же представлять из себя просто территорию хаоса и безвластия: американские интересы в любом из вариантов защищены. «Мост» либо полностью контролируется ими через своих прямых агентов, либо же — разрушен в ходе «оранжевых событий» до основания и полностью непригоден к дальнейшему использованию.
Рецепт решения существующих турецких проблем, связанных с выживанием и развитием страны, прост. Единственной внятной альтернативой ЕС и США является ориентация на Россию. Именно Россия, с её ресурсами и неприхотливым, но ёмким рынком, может позволить Турции поддержать существующие темпы роста экономики, занять безработное население и стабилизировать ситуацию со снабжением страны энергией.
Напомню простые факты: Турция сегодня импортирует 90% потребляемого страной угля, 94% нефти и 100% природного газа. Потенциал крупных ГЭС в стране либо исчерпан, либо находится на востоке страны и, в случае его использования, будет напрямую дальше дестабилизировать и без того взорвавшуюся уже ситуацию в Сирии, в Ираке и в Турецком Курдистане.
Турция сегодня уже зависима от России в вопросе постройки АЭС (причём эта зависимость сохранится и после пуска энергоблоков станции), уже зависит от российского газа, поступающего по «Голубому Потоку», газопроводу, запущенному в 2003 году.
Зачем же Турции и дальше входить в ещё большую энергетическую зависимость от России? И в чём может быть дополнительные преимущества России в смене ненадёжной и хаотизирующейся Украины с её стареющей ГТС и так и не взлетевшего проекта «Южного Потока» — на роль Турции в качестве основных экспортных ворот России по природному газу на южном направлении?
Во-первых, сам по себе турецкий рынок и его запрограммированный рост. В 1990-х годах, на фоне быстро растущего турецкого населения и ещё более стремительного роста её населения, страна даже вынуждена была перейти к импорту электроэнергии из-за рубежа.
Массовая установка электрогенерирующих мощностей на природном газе (небольших газопоршневых и газотурбинных установок и нескольких газовых ТЭС) позволили Турции резко нарастить внутреннее производство электроэнергии из природного газа и даже перейти вместе с пуском «Голубого потока», обеспечившего избыток газа для страны, к экспорту электроэнергии:
Сегодня все эти тенденции — рост населения, ещё более стремительный рост экономики и энергопотребления, недостаток энергоносителей — будут преследовать Турцию и дальше.
В дополнение к «Голубому потоку», который за последние годы стабильно поставлял в Турцию 14 млрд. м3 природного газа в год, после недавнего визита Владимира Путина в Турцию, получил первую «путёвку в жизнь» и следующий проект российско-турецкого энергетического сотрудничества, условно пока названный либо «расширением Голубого Потока», либо же под отдельным названием — «Турецкий Поток».
«Газпром» и турецкая компания Botas Petroleum Pipeline Corporation подписали меморандум о строительстве «Турецкого Потока» мощностью в 63 млрд м³ газа в год, что в точности повторяет мощность отменённого к постройке «Южного Потока».
Около четверти запланированного газа из строящегося газопровода уже заявила к получению сама Турция. Это составит 14 млрд. м3 природного газа в год, что равносильно запуску ещё одного «Голубого Потока», который и обеспечивал всё увеличивающиеся потребности Турции в природном газе в десятилетие с 2003 по 2014 год.
Но что нам предстоит увидеть после постройки морской части газопровода, куда в дальнейшем пойдут ответвления «Турецкого Потока», и какова судьба оставшихся пока свободными 49 млрд. м3 природного газа в год?
Попробуем представить, как будет развиваться ситуация с «Турецким Потоком» в дальнейшем. На сегодняшний день реально, кроме меморандума «Газпрома» и Botas нам мало что доступно, но представить и понять конфигурацию будущего «Турецкого Потока» можно уже сегодня. Начальные участки трубопровода Россия уже полностью строит южный транзитный коридор исключительно по своей территории.
Ни присоединение Крыма, ни спорный статус Луганской и Донецкой народных республик пока никак не учитываются в трассе «Южного коридора» — выходной точкой будущего газопровода по-прежнему будет компрессорная станция «Русская». Терять задел, созданный для «Южного Потока» России не хочется: мощности строящейся «Русской» совершенно избыточны для потребления газа на юге России — это изначально была экспортная компрессорная станция и поэтому её включение в новый вариант южного маршрута доставки газа целиком логично.
Основная же интрига заключена в дальнейшем: по какому морскому маршруту пройдёт будущий «Турецкий Поток» и куда будут направлены его финальные ответвления?
Конечно же понятно, что выбор турецкого маршрута постройки морского участка газопровода позволяет значительно облегчить финансовую и технологическую сложность изначального проекта «Южного Потока». В этом плане даже очевидна и естественная точка выхода для будущего морского газопровода: его разумно тянуть по кратчайшему расстоянию от «Русской» до турецкого порта Самсун, где находится существующая точка выхода уже построенного «Голубого Потока». Это позволит максимально полно использовать инфраструктуру «Голубого Потока» и задействовать уже обученный ремонтный и эксплуатационный персонал на турецкой территории.
А вот дальше у нас присутствует интрига: место будущего газового хаба, с которого оставшиеся 49 млрд. м3 природного газа будут раздаваться, как «сестрам по серьгам», пока не определено.
Указано лишь, что он будет находится «на западной турецкой границе». И вот-тут то нас и поджидает основная интрига.
Во-первых, чётко оговорено, что Болгария исключена из игры, как участница газового транзита: точка передачи газопровода будет находится, согласно официальным сообщениям, на «границе Турции и Греции».
В этом случае Россия и Турция незримо решают две проблемы: Россия уходит из-под влияния Третьего энергетического пакета ЕС, заставляя уже сами страны Евросоюза строить газопроводы от точки передачи газа на турецко-греческой границе. Турция же надёжно привязывает Грецию к газовому транзиту, ставя гордых эллинов в прямую зависимость от турецких поставок голубого топлива.
Во-вторых, интересна сама точка выбора передачи газа: всё та же упомянутая «граница Турции и Греции». Дело в том, что конфигурация сухопутных границ на европейском берегу Мраморного моря такова, что выбор Греции, как партнёра по транзиту газа вместо безуспешно пытающейся сегодня реанимировать «Южный Поток» Болгарии задаёт ещё одну возможность для транзита газа с турецкого газового хаба: газопровод в этом случае может быть выведен Турцией напрямую на берег Эгейского моря и, в дальнейшем газ спокойно уже можно сжижать и отправлять куда угодно по миру.
Возможность создания СПГ-терминала в Чёрном море, как вы помните из прошлой статьи, всегда упиралось в твёрдую позицию Турции касательно Черноморских проливов, которая всячески ограничивала транзит энергетических (справедливо названных «опасными») грузов через Черноморские проливы и, особенно, Босфор.
В случае же выхода российского газа, да ещё и в объёме около 50 млрд. м3 в год на берег Средиземного моря, его дальнейшее сжижение и доставка по всему миру становится просто-таки очевидной идеей.
Да, обычная практика транспортировки природного газа подразумевает либо его транспортировку по газопроводам, либо же немедленное сжижение его прямо возле месторождения. Однако, по правде говоря, для России этот второй вариант сопряжён с массой трудностей: даже проект «Ямал-СПГ» оказывается расположенным достаточно далеко от рынков, на которых можно получить хорошую премию за поставку СПГ: Китая, Японии, Южной Кореи, Индии.
Вот, как пример, разрабатываемая схема поставки СПГ с Южно-Тамбейского месторождения по миру:
(тут лучше показать страны-импортёры и точки перевалки СПГ, как вот тут:
Как видите, для обеспечения доставки ямальского газа на перспективные рынки надо обеспечить, с одной стороны, эксплуатацию на Северном морском пути целой эскадры СПГ-танкеров ледового класса, но, с другой стороны, это всё равно не избавляет проект от организации в Европе и на Чукотке пунктов по перевалке СПГ на обычные СПГ-танкеры, которые уже и доставляют природный газ потребителям по всему миру.
В случае же «Владивостока-СПГ» России для выхода на перспективные рынки ЮВА надо построить газопровод «Сила Сибири», который и сам имеет протяжённость около 4000 километров.
В случае же планируемого «Турецкого потока» его общая длина, в зависимости от маршрута, может составить 2300-2600 километров — от месторождений Западной Сибири и до точки гипотетического терминала на берегу Эгейского моря.
А что делать? Ближе, чем неудобный тупик Чёрного моря, контролируемый Турцией и ближе Средиземноморья у России тёплых и незамерзающих морей пока нет.
В случае постройки такого терминала, возможно, и совместно с Турцией, Россия получает мощный рычаг геополитического и геоэкономического давления на весь Евросоюз. Вопросы дискриминационного Третьего энергетического пакета не просто выносятся «за скобки», но и начинают играть против ЕС.
С одной стороны — именно ЕС в этом случае должно строить подводки к запланированному турецкому газовому хабу. С другой стороны — начни Евросоюз играться в те же игры, которая по глупости ли или по подлости сегодня осуществляет Германия с «Северным потоком» — будущий «Турецкий поток» вполне может стать каким-нибудь «Russian-Aegian LNG», с которого российский природный газ уже сможет легко проложить себе путь через Суэцкий канал не на заполненные дешёвым трубопроводным газом рынки Европы, а на алчущие любых количеств СПГ рынки Японии, Южной Кореи, Китая и, особенно, Индии, которые на сегодня готовы давать 25% премию по цене поставляемого им СПГ, по сравнению с европейскими ценами:
Ну а что же Европа?
А Европа в этом случае остаётся со своими собственными истощающимися месторождениями газа, с ненадёжным транзитом через украинскую ГТС, с полупустыми «Северным Потоком» и с… Третьим энергопакетом, который, якобы, должен был обеспечить Европе целое море дешёвого природного газа.
Ведь всегда можно походить по рынку, никто же не неволит покупателя попробовать поискать товар подешевле…