Сейчас в прессе много разговоров по поводу того, что Россия теряет Украину, а Запад укрепляет свое влияние в этой постсоветской стране. И это – его серьезный успех. Однако гораздо более масштабный и важный процесс происходит в отношениях Запада с Россией. Получая сомнительное влияние в слабой, раздираемой конфликтами и нестабильной Украине, параллельно Запад — в полном смысле слова — теряет Россию. И это процесс глобального, а не регионального значения.
Небольшое отступление. В ноябре прошлого года ко мне обратилось одно из ведущих итальянских изданий с просьбой написать статью об отношениях современной России и Запада в контексте украинского кризиса. Я довольно быстро написал ее. При этом старался избегать слишком резких публицистических форм: хотел пожалеть европейские нервы и не создавать слишком явных поводов для отказа.
Однако статью не опубликовали ни в ноябре, ни в декабре, ни в январе уже нового года. Итальянские визави по переписке просто замолчали и исчезли. В феврале я решил все-таки прояснить ситуацию, хотя уже понимал, что материал не напечатают никогда. Спустя несколько дней я все-таки получил ответ из Италии, в котором мне сообщили, что статью не напечатали в связи с тем, что она «потеряла актуальность» в контексте парижских событий с известным журналом. Тот, кто найдет время ее прочитать, без труда поймет, что это чистой воды отписка. Реальная же причина — в специфике современной евродемократии с ее евроцензурой, негласной, но весьма эффективной. Мне кажется это полезно понимать, в свете тех застарелых иллюзий по поводу Запада, которые все еще очень живучи в нашем обществе.
На Западе сейчас принято обвинять в этом саму Россию – мол, доверие потеряно после Крыма. Но разве все началось с Крыма? Не будем углубляться слишком далеко в историю, посмотрим лишь на то, что происходило после распада Советского Союза.
Многие уже привыкли к мысли о том, что якобы СССР распался в результате победы Запада в холодной войне. Но это не так. Распад Союза в конце 1991 года произошел по причине внутренней борьбы за власть в Москве, в ходе которой одна из противоборствующих сторон в определенный момент решила опереться на поддержку Запада. Жесткая «холодная война» к тому времени была уже в прошлом в связи с политикой «перестройки», которую Михаил Горбачев начал еще в 1985 году.
В результате этих событий сначала Горбачев, а затем и фактически свергнувший его Борис Ельцин, сделали огромное количество уступок Западу — поистине исторического масштаба. Москва позволила объединиться Германии, добровольно ушла из Восточной Европы, инициировала распад Советского Союза, отказалась от своего глобального проекта и начала играть по правилам Запада. Если сказать короче, то именно Москва решила для Запада его главную геополитическую проблему XX века – ликвидировала СССР и Восточный блок. Если бы не эти события, то не было бы ни нынешнего глобального доминирования США, ни Евросоюза в его сегодняшнем виде. Это было событие поистине исторического масштаба и планетарного значения, давшее невероятный стимул для лидерства Запада.
В начале девяностых годов кредит доверия Западу и в российской элите, и в российском обществе был огромным. Чего же ждала Россия? Ответ очевиден: ждала от Запада качественно нового мирового порядка, который бы исключал конфронтацию и давление, но основывался на взаимном учете интересов на базе равноправного сотрудничества. На этот алтарь демократических иллюзий Россия положила свои завоевания за последние 300 лет, и была вправе ожидать как минимум понимания.
Если сказать проще, то наша элита рассчитывала на интеграцию в западное сообщество в обмен на все те уступки, которые были сделаны Москвой, и на условиях гарантии безопасности России в новом мире. В дополнение ко всему, что уже было сделано, Запад получал доступ к нашей экономике и ресурсам, а также решение проблемы потенциальной угрозы с Востока, которая многие века была для Запада актуальной.
Казалось бы, Западу оставалось только пользоваться этими неожиданными историческими дивидендами и попытаться наладить действительно качественно новую, более гармоничную систему отношений. Или хотя бы проявлять уважение к России в наиболее очевидных вопросах ее интересов и безопасности. Но Запад решил действовать по-другому, потеряв исторический шанс навсегда сделать Россию надежным союзником, от которого никогда больше не будет исходить угроза.
Что достаточно было делать Западу, для того, чтобы сохранять Россию в числе лояльных партнеров?
Первое и главное – не надо было создавать военных угроз безопасности России. Расширение НАТО на восток однозначно расценивается Россией, как военная угроза. Разговоры о том, что НАТО создано только для обороны, лишились смысла после войны в Югославии, Ираке, операции в Афганистане и Ливии, а также многих других эпизодов. НАТО, с подачи США, стало слишком широко трактовать понятие «оборона». На деле получается, что Североатлантический альянс может начать военные действия против любой страны мира, если сочтет, что она несет потенциальную угрозу его «обороне».
Еще более усугубил ситуацию односторонний выход США из Договора по противоракетной обороне и американский проект по размещению ПРО в непосредственной близости от российских границ. Разговоры о том, что американцы таким образом собираются защищать Европу от несуществующих иранских ракет, не могли восприниматься всерьез.
Параллельно с этим Запад открыто поддерживал сепаратистов в Чечне — как минимум на политическом уровне. Многие из этих людей до сих пор находят убежище в США и Европе и осуществляют оттуда свою деятельность. А с конца девяностых Запад стал поддерживать практически любую оппозицию в России, способную дестабилизировать ситуацию в стране – начиная от либералов и заканчивая ультранационалистами и исламистами на Северном Кавказе.
Первоначально Россия пыталась искать компромиссы. Еще на закате СССР Москва поддержала первую войну в Ираке. Сделала вид, что не заметила первого этапа расширения НАТО на Восток. Очень серьезно помогла США и НАТО в афганской операции. Скажем прямо: без российской поддержки, потери НАТО в Афганистане были бы гораздо серьезнее. Россия не возражала против операции в Ливии. Москва неоднократно выходила с инициативами создать некие гарантии общего пространства безопасности. В конце концов, если такие гарантии невозможны, то Москва хотела хотя бы сохранения некоего нейтрального пояса между собой и НАТО. Этого было бы вполне достаточно.
Но Запад действовал, как победитель в «холодной войне». И, по праву победителя, просто брал все, что считал нужным. Он очень спешил прибрать к рукам все, что добровольно оставил СССР и Россия, не задумываясь о том, насколько это разумно и полезно в долгосрочной перспективе. А лояльность России воспринимал, как покорность побежденного перед победителем. При этом Запад выражал уверенность в том, что такое положение должно закрепиться навечно.
Понятно, что, когда НАТО приблизился вплотную к России, напряжение стало нарастать. Это было просто неизбежно. И очень странно, что на Западе этого не понимали. Или делали вид, что не понимают. Расширяя свою экспансию на восток, Запад вольно или невольно провоцировал конфликт с Россией и делал его практически неизбежным.
На Западе принято удивляться: почему Россия так нервно воспринимает этот процесс? Простой пример – НАТО начал военную операцию против талибов в Афганистане, когда решил, что талибы потенциально угрожают безопасности Запада. В результате этой военной операции в стране к власти пришли проамериканские лидеры. И это несмотря на то, что Афганистан находится за тысячи километров и от США, и от Евросоюза. А у талибов вообще нет регулярной армии, авиации или флота, которые могли бы достичь границ НАТО. То есть, Запад настолько нервничал по поводу толпы неграмотных талибов, которые находились за тысячи километров, что даже начал масштабную и многолетнюю войну с ними.
Так почему же Россию, по логике Запада, не должно было волновать то, что крупнейший в мире военно-политический блок приблизился непосредственно к ее границам? Да еще включил в себя бывшие советские республики Балтии, власти которых всегда выступали с откровенно антироссийских позиций. Ответ один – вместо того, чтобы создать качественно новый мир после распада биполярной системы, Запад повел себе по принципу Quot licet iovi, non licet bovi, «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Странно было рассчитывать, что такой подход вызовет восторг у Москвы.
Часто приходится слышать: НАТО расширялся потому, что население восточноевропейских стран само захотело вступить в этот блок. Но такие рассуждения годятся для детей, а не для серьезных политиков. Это выглядит как манипуляция. НАТО — военно-политический блок, и, в первую очередь, его руководство должно было думать о сохранении баланса безопасности в Европе, а не о том, кто чего хочет. Важно думать не об удовлетворении чьих-то желаний, а о том, что станет итогом принятия того или иного решения, укрепится безопасность или, наоборот, начнет расти напряженность. А народ может и ошибаться. Он не обязан мыслить военно-стратегическими категориями. Это дело элиты.
Что, если завтра в НАТО захочет вступить, например, Вьетнам, который ищет защиты от Китая? Означает ли это, что НАТО должна будет срочно принять эту страну в свой состав, несмотря на возможное осложнение отношений с КНР, потому что так захотел народ Вьетнама? Несложно прогнозировать, что будет дальше, и как обострятся отношения Запада с Китаем.
Тем более что в большинстве случаев общественным мнением можно управлять, и вопрос в том, куда вы направите основные тренды. Уверен, например, что в Европе мало кто знает о том, что в странах Балтии референдумы за вступление в Евросоюз проводились со значительным нарушением законов. В одной из этих стран срок волеизъявления был незаконно продлен на сутки, так как в день выборов не удалось набрать нужного количества голосов за вступление в ЕС. Для того чтобы привлечь людей на участки, в одной крупной местной торговой сети на следующий день объявили акцию распродажи по заниженным ценам в обмен на купон, который выдавали на участках для голосования. Вот так они стали европейцами. По странному стечению обстоятельств компания, владеющая торговой сетью, после референдума смогла недорого приватизировать крупный кусок государственной собственности.
И таких историй немало.
Но в Европе больше любят слушать другие истории – о молодых демократиях, идущих по пути строительства правового общества.
Например, об украинской демократии, ради победы которой необходимо даже поддержать государственный переворот. Можно, конечно, говорить, что этот переворот хороший, потому что он проводился под лозунгами евроинтеграции. Другое дело, если бы он проводился под лозунгами присоединения к России. Тогда это был бы плохой переворот. Как попытка переворота в Москве в 1993 году, когда Запад не заметил, что президент Ельцин расстрелял из танков всенародно избранный парламент. Но он, в любом случае, остается незаконным государственным переворотом.
Ситуация на Украине стала критическим моментом в отношениях России и Запада. В западных столицах не могли не понимать, насколько чувствительным этот вопрос является для России во всех отношениях. Но, тем не менее, Запад решил действовать, невзирая на это, сначала ультимативно требуя от Украины подписать Соглашение об ассоциации с ЕС, а затем открыто поддержав насильственное свержение президента Виктора Януковича, как будто бы он был кровавым диктатором, а не законно избранным главой государства.
Напомню: выборы, на которых Янукович был избран президентом, были признаны всеми западными странами. Но это не помешало Западу закрыть глаза на участие в беспорядках на «майдане» откровенных неонацистов, которые в итоге и стали авангардом свержения Януковича.
Сейчас у себя в Фергюсоне американцы не стесняются использовать даже бронетехнику для разгона демонстрантов. Но от президента Януковича Запад почему-то настоятельно требовал не применять никакой силы против майдана и сдать свою законно избранную власть толпе на площади. Понимал ли Запад, что таким образом он провоцирует неизбежное обострение отношений с Россией? Ведь это было очевидно. Если понимал, то почему решил переступить через это, рискуя не только региональной, но и глобальной стабильностью? А если не понимал, что фактически толкает мир к третьей мировой войне, то, может быть, народам западных стран стоит задуматься над тем, насколько адекватны их руководители? Почему Западу казалось, что Россия все это проглотит, и еще будет благодарить?
Еще за полгода до событий в Киеве я обедал с одним из итальянских дипломатов, работавших в Москве. Он интересовался моим прогнозом событий на Украине. Я сказал ему, что все это кончится войной, развалом Украины и резким ухудшением отношений с Россией. Я много работал на Украине и на постсоветском пространстве, и хорошо знаю все подводные течения. Я призывал его задуматься над этим и недоумевал по поводу столь легкомысленных действий европейцев. Но итальянский дипломат не разделял моего пессимизма и сказал, что я «сгущаю краски». Интересно, что он думает сейчас.
Интересно, что думают сейчас все те в Европе, кто рассчитывал получить от украинского кризиса только дивиденды? Те, кто считал, что основные издержки все равно лягут на Россию, а Украина станет так называемым «большим призом». Ведь именно в этом пытались убедить европейцев их американские партнеры. И здесь пришел момент разделить Запад на Европу и Америку. Ведь американцы действительно получают дивиденды от хаоса на Украине, перекладывая основные издержки на Европу и Россию.
Почему Запад пошел по пути воспроизводства вечного конфликта с Россией? Я убежден, что ключевую роль в этом сыграли американцы.
В какой-то момент они поняли простую вещь: если Европа перестанет воспринимать Россию, как угрозу, то, рано или поздно, роль США в Европе и Евразии в целом начнет серьезно ослабевать. Партнерство Евросоюза и России сделает ненужным огромное количество американских военных баз в Европе. А НАТО начнет терять смысл существования, постепенно подрывая и всю систему евроатлантической солидарности. Более того, Евросоюз постепенно сможет стать альтернативным Западом, самостоятельным геополитическим игроком глобального масштаба. Такого американцы допустить не могли. Они начали делать ставку на те силы в Европе, которые готовы к воспроизводству конфликта. В первую очередь, это были страны бывшего Восточного блока и постсоветские государства, где власть находится в руках у националистически ориентированных элит, страдающих историческими обидами в отношении России и комплексом мести. Например, такие, как Польша и страны Балтии.
Для них конфликт с Россией имел и вполне меркантильные цели. В большом евразийском пространстве, где Европа и Россия были бы партнерами, эти страны просто бы потерялись. Другое дело, если Россию по-прежнему будут воспринимать, как угрозу. В этом случае данные страны как бы находятся на переднем крае защиты «европейских ценностей» от страшной России. Повышается их роль в ЕС и в отношениях с США, они получают дополнительное внимание и ресурсы. Сейчас, на фоне украинского кризиса, именно это и происходит. На Западе много говорят о российских военных на Украине, но ничего не знают о том, что из Киева в Польшу отправлено уже три самолета с трупами польских военнослужащих, принимавших участие в войне на юго-востоке.
Интересно, что и Украина пытается именно так себя позиционировать в отношениях Запада и России. Когда торговать больше нечем, торгуют идеологемами и географическим положением. Сейчас к этому процессу подключилась даже Германия под руководством бывшей восточной немки Ангелы Меркель, никогда не скрывавшей своей неприязни к России. Видимо, часть немецкого политического класса всерьез соблазнилась возможностью радикально повысить роль Германии в Европе через участие в украинском кризисе. Одновременно, Берлин явно стал претендовать на роль главного американского союзника в ЕС. Впрочем, не исключено, что и американская «прослушка» телефона Меркель дает о себе знать. Ведь не зря американцы слушали телефон госпожи канцлерин. Что-то ведь они там услышали. В любом случае, идея Европы под немецким лидерством не нова и, судя по всему, она до сих пор волнует кровь некоторым политикам в Берлине уже на новом этапе истории.
Однако важно то, что все эти движения, в конечном итоге, не принесут Европе никаких дивидендов. Ведь совершенно очевидно, что даже если украинский эксперимент американцев завершится полным успехом, это никак не снимет проблемы отношений с Россией, а только осложнит их. Отвечает ли это интересам Европы? На мой взгляд, ответ очевиден: нет, не отвечает. Неужели Европа действительно хочет конфликта с Россией, жертвуя собой ради евроатлантической солидарности? Кто от этого выиграет? Кто угодно, только не Европа и Россия. Европа и Россия должны прийти к пониманию того, что взаимные гарантии обеспечения безопасности в рамках некой новой региональной системы отвечают их взаимным интересам. Однако, на мой взгляд, это будет практически невозможно, если Европа будет настолько плотно солидаризироваться с американской позицией. Более самостоятельная Европа – вот залог решения многих проблем в отношениях с Россией. Если же Евросоюз не способен выйти из-под такой плотной опеки США, то он обречен быть лишь инструментом в глобальной политике американцев.
Если же вернуться к Украине, то наиболее оптимальным вариантом решения данной проблемы была бы федерализация этой страны, отражающая реальную глубокую дифференциацию украинских регионов. То, что сейчас с американской подачи делает Киев, приведет лишь к углублению внутренних противоречий и продолжению войны, а, значит, несет угрозу стабильности на европейском континенте и новые проблемы в отношениях с Россией.
На Западе об этом мало знают, но федерализация — это не идеи Кремля. Проекты федерализации, как решение внутренних проблем, разрабатывались в самом Киеве еще в девяностые годы. Такой проект рассматривался даже в администрации президента Виктора Ющенко. Но националистические силы, поддерживаемые американцами, не дали этим планам реализоваться. Почему? Потому что в этой ситуации конфликт с Россией стал бы невозможен! А конфликт был нужен американцам для репродуцирования того самого барьера между Европой и Россией, о котором я говорил выше, и который позволит американцам накрепко привязать к себе Европу еще на многие десятилетия. Федеративная или конфедеративная, и при этом нейтральная Украина – вот выход из ситуации, который позволил бы вздохнуть легче и Европе, и России, и самой Украине. А более самостоятельная в отношениях с Россией Европа, свободная от слишком плотной опеки американцев – это рецепт долгосрочной нормализации в отношениях между западом и востоком Европы.