На этой неделе на территориях под контролем донецких сепаратистов митингами отмечали странную историческую дату. 97 лет назад областной съезд Советов народных депутатов Донецкого и Криворожского бассейнов в Харькове заявил о создании Донецко-Криворожской Советской республики. 4 февраля 2015 года Народный совет непризнанной Донецкой народной республики провозгласил свое территориальное образование государством—преемником Донкривбасса. Зачем это потребовалось?
Фактически Республика Донбасс просуществовала чуть больше месяца — в середине марта 1918 года она вошла в состав Советской Украины, а в конце апреля эту территорию оккупировали части немецкой и австро-венгерской армий. Инициатором создания Донецко-Криворожской Советской республики был пламенный революционер и военный деятель Федор Сергеев, известный в советской историографии как Артем. Его именем до сих пор названы многие населенные пункты в республиках бывшего Советского Союза, в том числе и в Донецкой области.
Товарищ Артем, очевидно, имевший свои политические амбиции, деятельно приступил к формированию сначала в Харькове, а потом в Луганске — столицах нового квазигосударства — органов революционной власти и Первой Донецкой армии. Однако вскоре партия большевиков отправила Сергеева решать иные задачи, а в 1921 году он погиб в возрасте 38 лет под Тулой при испытании скоростного железнодорожного вагона со скоростным винтом. Некоторым историкам, как и сыну Артема, взятому на воспитание Сталиным, обстоятельства гибели бывшего председателя Совета народных комиссаров Республики Донбасс представлялись не до конца выясненными.
Почти сто лет о ДКСР фактически не вспоминали, пока историческая тень не потребовалась идеологам самопровозглашенной ДНР. Один из ее лидеров Андрей Пургин подробно обосновал причины, по которым донецкие сепаратисты обратились к раннесоветскому опыту государственного строительства. Что представляла собой Донецко-Криворожкая республика? Имеют ли реальную основу проекты государственной целостности «широкого Донбасса»? Об этих темах политической географии Радио Свобода беседует с московским историком политических идеологий Андреем Окарой из Центра восточноевропейских исследований:
— Донецко-Криворожская республика была образована в составе тогдашней РСФСР. Она просуществовала совсем недолго, чуть больше месяца, и оставила по себе совсем негромкую память. Исторические исследования на эту тему при Советской власти практически не велись, хотя фронтменом Донецко-Криворожской республики был человек, именем которого называли улицы и города. Артем (Сергеев) для советского Донбасса — настоящий genius loci, «гений места», полумифический персонаж. Несмотря на это, в исторической науке исследований о Донецко-Криворожской республике было совсем мало. Одним из таких исследователей был полтавский историк Виктор Ревегук, он в 1970-е годы защитил диссертацию об установлении советской власти в Донбассе. Позже эта тема разрабатывалась на историческом факультете Донецкого университета. Другой исследователь этой темы — историк Дмитрий Корнилов, а после его смерти в 2002 году дело изучения Донецко-Криворожской республики взял в свои руки его младший брат Владимир. Он — специфический политико-исторический комментатор, человек особой окраски — написал книгу под названием «Донецко-Криворожская республика», на которую и опираются сейчас идеологи ДНР. Это не просто исследовательский труд, а информационное оружие прямого действия. Владимир Корнилов долгое время был директором украинского филиала Института стран СНГ, созданного Константином Затулиным. Эта организация известна своей деятельностью по построению в Украине «Русского мира».
— Республика Донбасс возникла в конце зимы 1918 года, во время, мягко говоря, неспокойное. Это было созданное волей Кремля советское буферное образование вроде более известной Дальневосточной республики, какое-то самостийное проявление большевистского духа или просто бандитская советская республика, возникшая ниоткуда и ушедшая в никуда?
— Насколько можно сейчас об этом судить, всего там было понемногу. Действительно имело место определенное низовое народное политическое творчество, действительно это была форма регионального самосознания, регионального самоопределения большевиков и примкнувших к ним политических активистов. Донбасс, очевидно, в силу особенностей своего формирования требовал какого-то специфического извода идентичности, своей особой национально-культурной формы бытования. Мне кажется, в драматической обстановке развала Российской империи и Гражданской войны Донецко-Криворожская республика в каком-то смысле стала оформлением этих настроений. С одной стороны, это не Россия в том виде, в которой Россией является, скажем, Центральное нечерноземье; с другой стороны, это не Украина в том смысле, в котором Украина — это Полтавщина, Черкащина, Киевщина, где украинская идентичность зародилась, образовалась и оформилась. В широком смысле Донбасс исторически — это дикое поле. Изначально эти земли вошли в состав Российской империи после войн против Османской империи, после борьбы казаков (прежде всего запорожских, в меньшей степени донских) против армий султана и польского короля. Эти края были не заселены или мало заселены.
Поэтому идентичность, которая складывалась здесь, — немного кочевая, слегка не укорененная в истории и пространстве. Индустриальное освоение Донбасса, которое началось в XIX веке, — это была как раз история, которая творилась с нуля. По аналогии с западной историей, эти просторы — словно Соединенные Штаты Америки, это территория, колонизация которой происходила в исторически обозримое время. На эти земли попадали не только украинцы, не только великороссы православные, не только старообрядцы, но и представители православных народов, бежавших от Османской империи: греки, сербы, болгары. Эта динамическая идентичность, которая рождалась чуть ли не в новейшей истории, характерна для Донбасса. Часть эфемерной Донецко-Криворожской республики — собственно Донбасс в узком смысле слова (промышленно-угольный регион Луганской и Донецкой областей) часть — Слобожанщина (регион с культурным центром в Харькове, часть — Приазовье, часть — казацкие земли, Кривой Рог, часть — районы теперешней Днепропетровской области, то есть более укорененные в украинской истории территории. История этой идентичности писалась в последние 200 с небольшим лет, и городская история Донецка вообще насчитывает десятилетия. Мои дальние родственники, которые жили в Донецке в 1950-е годы, писали письма моим близким родственникам: приезжайте к нам, в город, где все строится с нуля, вот у нас пошел первый троллейбус. Такая интересная бурная жизнь, новый мир строится. Действительно: на Донбассе и был построен новый индустриальный советский мир. Донецко-Криворожская республика была одной из мимолетных попыток этот мир как-то самоорганизовать.
— Такие республики возникли после распада Российской империи чуть ли не десятками. Верно я понимаю, что во многом конституирование этой Донецко-Криворожской республики было вызвано не только объективными историческими процессами, о которых вы говорите, но субъективной волей большевика Артема, который проявлял вождистские настроения? Когда в Москве это увидели, быстро существование этой республики прекратили, тем более что тут и немцы пришли?
— Сыграли роль сразу несколько факторов. Артему действительно нужна была какая-то своя маленькая государственность, где бы он был главным, таким образом повышался его политический вес в большевистской партии. Когда в центре увидели гиперактивность этого человека, ее несколько специфическим способом уменьшили.
— Идеологи непризнанной Донецкой народной республики вдруг обратились к примеру Донецко-Криворожской Советской республики, как мне кажется, еще и потому, что пытаются настаивать на том, что строят государство не по этническому принципу. Не случайно господин Пургин, который представлял в российской печати концепцию новой исторической преемственности, говорил о том, что Донецко-Криворожская республика была не русским или украинским государством, а возникла по экономическому принципу: уголь Донбасса плюс металлургия Криворожского бассейна. На этом богатстве якобы можно было построить счастливую жизнь, а сейчас этим же будет заниматься и Донецкая народная республика. Верно я понимаю причины, по которым историческая тень Республики Донбасс была реанимирована?
— Конечно, подобная интерпретация — один из пиар-ходов, взятый на вооружение идеологами так называемой Донецкой народной республики. Конечно, этим людям нужна историческая преемственность, какой-то легендарный предок, чтобы можно было сказать: мы взялись не из ничего, не из агентства Дедов Морозов, в котором работал Денис Пушилин, один из организаторов бандформирования под названием ДНР. Нет, у нас были достойные предки и легендарная история. Поэтому так называемый Народный совет так называемой Донецкой народной республики провозгласил себя государством — преемником Донецко-Криворожской республики. Когда отцы-основатели государства — достойные, серьезные, просвещенные, умудренные люди, это одна ситуация, а когда основателями государства являются недоучившиеся бандиты, то и их государство фактически является бандитской шайкой. Фактически эти люди своим проектом под названием ДНР и ЛНР похоронили весь потенциал проекта под названием «Русский мир». Оказалось, что «Русский мир» — это агрессивная идеология и там, куда эта идеология приходит, — война, кровь, разруха, смерть. А ведь под лозунгом «Русского мира» произносились красивые слова о справедливости, о создании новой России и новой Украины. Один из маркетинговых ходов, который был в бренде «Новороссия», — не только преемственность с проектом Екатерины второй и Потемкина, но и попытка сформировать новое ядро для новой России, ядро для нового развития восточно-славянского мира. Но попытка оказалась проигрышной, теперь сам проект, как мне представляется, не годен к дальнейшей эксплуатации, — считает московский историк политических идеологий Андрей Окара.