«Часть янтаря уходит контрабандой в Польшу и Китай»

Калининградский янтарный комбинат (КЯК) является монополистом «солнечного камня» с долей на рынке 65% и запасами 90%. Однако вплоть до реструктуризации и перехода в подчинение «Ростеху» компания балансировала на грани банкротства из-за высокой криминализации отрасли: 80% янтаря экспортировалось нелегально. О контрабанде сырья в Китай и судьбе предшественника в интервью «Газете.Ru» рассказал гендиректор КЯК Михаил Зацепин.

Приход «Ростеха»

— Зачем в 2013 году Калининградский янтарный комбинат вывели из-под Минфина? (В июле 2013 года правительство решило передать КЯК от Минфина «Ростеху». — «Газета.Ru».)

— Раньше комбинат вообще находился в ведении Министерства приборостроения… Для Минфина это была не совсем профильная деятельность, видимо, это была временно навязанная задача. Поэтому решение президента передать КЯК госкорпорации «Ростех» вполне логичное.

— То есть, по сути, Минфин не справился с задачей?

— Я бы так не сказал. Просто сапожник должен делать сапоги, а повар — варить щи.

На производстве предприятия «Янтарный Ювелирпром»

— Зачем КЯК убрали из списка стратегических предприятий?

— Была задача акционировать предприятие. На ГУП инвесторы не придут, и развития там не будет.

— Почему в итоге выбрали именно «Ростех»?

— Это многопрофильный холдинг, доказавший свою эффективность в различных отраслях, от оборонки до «АвтоВАЗа».

— Насколько сыграл роль тот факт, что у «Ростеха» есть определенный силовой ресурс в решении проблем, с которыми столкнулся комбинат?

— Я бы не политизировал эту ситуацию.

Большая Китайская стена — не выход

— До вашего прихода в 2013 году на комбинате были довольно хорошо налажены различные коррупционные схемы. В них были задействованы сотрудники комбината, которые, к примеру, отгружали янтарь третьим лицам. Удалось минимизировать потери?

— На предприятии работают местные жители. Некоторые поддерживают отношения с «черными копателями» (нелегальные добытчики янтаря. — «Газета.Ru»). К примеру, у нас работал инвалид, который выносил янтарь в протезе. Сейчас ужесточили пропускной режим: каждая машина, человек досматриваются при выходе из комбината, в том числе гендиректор. Неприкасаемых быть не должно.

— И какие по итогам прошлого года соответствующие потери из-за недобросовестных работников?

— Небольшие. Порядка десятка килограмм.

Карьер

— Если внутри, как я понимаю, удалось купировать кражи, то проникновения на карьер продолжаются чуть ли не ежедневно.

— Люди в поисках легкой наживы пытают счастье. В Калининградской области это сродни «золотой лихорадке» в Штатах. Мы стараемся пресекать такие попытки.

Так, для охраны карьера мы привлекли частное охранное предприятие из Москвы. Оно не берет на работу местных. Охранники приезжают сюда на работу на месяц, при этом у них постоянная ротация между постами. Это исключает налаживание связей с рабочими и местными жителями.

— Может, проще было огородить территорию забором?

— Китайцы тоже в свое время поставили большую Китайскую стену, но насколько она им помогла — вопрос. Построить забор можно, но это потребует больших затрат. Думаю, эффективнее вкладываться в техническое обеспечение. У нас мониторинг идет круглосуточно, ночью используем тепловизоры. Подключили к работе входящую в «Ростех» компанию «Швабе». А также ФГУП «Космическая связь» (до перехода на КЯК Зацепин был там заместителем гендиректора. — «Газета.Ru»), то есть будем следить за карьером из космоса.

«Двести Фаберже быть не может»

— Я так понимаю, что у предприятия изменилась политика продаж, чтобы ликвидировать «серый» экспорт в Прибалтику.

— Да, мы решили, что калининградский янтарь должен реализовываться на территории России: нужно увеличивать добавленную стоимость, а не просто гнать сырье. За полтора года с комбината ни один килограмм сырья не был продан ни в ближнем, ни в дальнем зарубежье.

— Но параллельно резко выросло число «переработчиков». Как вы можете быть уверены, что, продав им янтарь, они просто не отправят его за границу?

— Уверенности нет. Вскоре после того, как мы стали отпускать янтарь только переработчикам, сразу появилось много «пустышек». Мы как смогли их отсеяли. В итоге получился список примерно из ста компаний.

— Программа по внутренней переработке — это, конечно, хорошо. Но откуда взяться этим хорошим переработчикам в достаточном количестве, если до этого большинство просто занималось экспортом?

— Понятно, что двести Фаберже быть не может. Частично это решается за счет увеличения переработки на базе нашей «дочки» «Янтарный Ювелирпром». Причем эти «переработчики» еще и жалуются на дефицит камня. Я их спрашиваю: «Сколько надо?» Они мне: «Давайте тонну». Но мы же понимаем, что нельзя продать тонну сережек.

Для этого предприятие должно иметь сбытовую сеть на уровне Pandora. Более того, кто-то должен купить эти украшения. Поэтому, когда кто-то просит много янтаря — ясно, что он в чем-то лукавит.

На производстве предприятия «Янтарный Ювелирпром»

— Как вы распределили добытый в прошлом году янтарь?

— Мы добыли около 280 тонн. Из них 160 тонн продали переработчикам Калининградской области, оставшуюся часть — в другие российские регионы.

— И куда потом пошел этот янтарь?

— Часть, видимо, пошла на переработку, а часть…Комбинат же должен существовать, нам надо выплачивать зарплату. Мы не можем просто добывать и складировать янтарь. Поэтому мы вынуждены сырье продавать.

— То есть экспорт янтаря по факту все-таки осуществляется?

— Мы стараемся отслеживать, чтобы компании перерабатывали янтарь здесь. Смотрим их показатели: количество работников, станков, площадь предприятия, технические возможности.

Но мы не можем поставить туда камеры наблюдения, чтобы отслеживать их деятельность. Так что да, соглашусь, часть янтаря уходит контрабандой, в том числе в Польшу, Литву и Китай.

— Значит, на предприятиях Прибалтики изменения в КЯК не отразились?

— Думаю, им довольно грустно живется на старых запасах. Кроме того, черный рынок сократился: в прошлом году он был в пределах 30 тонн янтаря, тогда как раньше — примерно на уровне добычи комбината.

Куда делся предшественник?

— С приходом «Ростеха» нарушились устоявшиеся связи интересантов. Оказывается ли давление на компанию?

— Нет. Но определенные выходы, просьбы были.

— Как складываются отношения с губернатором Николаем Цукановым?

— Мы благодарны администрации. Цуканов нас поддерживает, в том числе по земельным вопросам.

— А с чем тогда связано внезапное изменение его риторики? Сначала он активно лоббировал приход «Ростеха», затем стал говорить о всплеске нелегальной добычи и дефиците янтаря у местных переработчиков. Сейчас вроде снова поддерживает.

— Я не знаю, с чем это связано. Надо его спросить. Мы свою политику продаж янтаря не меняли.

— Где сейчас ваш предшественник Юрий Мухин?

— Работает в Москве, наверное.

— В 2013 году объявили, что он перейдет в «Ростех», но его там нет. Куда он делся?

— Каждый человек волен выбирать себе работу. Я знаю, что он врач по первому образованию.

Может, вернулся к практике. Я несколько раз пытался с ним связаться, но безуспешно. Мне было бы приятно его увидеть, в конце концов, все мы на этих постах временные люди.

— Почему, несмотря на громкие скандалы, связанные с комбинатом, никого так и не посадили? Ведь в коррупционной схеме были задействовано руководство на всех уровнях, начиная с КЯК и заканчивая прокуратурой, налоговой, таможней.

— Вопрос не ко мне. Для «посадок» нужны какие-то основания.

— А их нет?

— Значит, судебные органы не нашли. Впрочем, в отношении Виктора Богдана, который много лет был официальным дилером комбината, возбуждено уголовное дело.

Карьер

— И в чем просчитался бывший «янтарный король»? (Задержанного в Польше Богдана на родине обвиняют в незаконном возмещении НДС в размере 350 млн руб. — «Газета.Ru».)

— Львиная доля янтаря реализовывалась через подконтрольные ему структуры. Но я лично с ним знаком не был и не вдавался в подробности его деятельности, поэтому без комментариев.

— В рамках расследования дела Богдана было изъято около 70 тонн янтаря. Кому он достанется?

— Янтарь был конфискован в пользу государства. Соответственно, через Росимущество будет проведен аукцион.

— Комбинат является государственным. То есть солнечный камень вернут на КЯК?

— Наверное, комбинат примет не самое последнее участие в реализации конфиската.

«От хорошего не отказываются»

— Что-то изменится в деятельности предприятия после того, как в Калининграде закончится режим свободной экономической зоны?

— Я думаю, что нет.

— В кризис многие предприятия обращаются за господдержкой. У вас такие планы есть?

— Зависит от условий.

Но отнекиваться от помощи, если что, мы не будем — от хорошего не отказываются.

— Изменилась ценовая политика?

— С 1 января 2015 года мы повысили цену на янтарь на 30%. Так что янтарь крупной фракции мы теперь отдаем по 15 тыс. руб. за килограмм, мелкой — по 1 тыс. руб. за килограмм.

— Подняли цены в связи с девальвацией рубля?

— Увеличилась себестоимость производства, в том числе из-за инфляции. Мы же не повышали цены с 2013 года, так что если бы не пошли на это, то предприятие стало бы убыточным.

— Вы раньше говорили, что «Ростех» не может вкладывать в модернизацию предприятия, пока не закончится процедура акционирования. При этом речь шла о «десятках миллионов долларов». Собственно, в марте она была завершена. Сколько в итоге получит предприятие?

— Сумма останется примерно на том же уровне. Но это не значит, что мы сейчас сразу пойдем к руководству «Ростеха»: касса свободна — дайте денег. Будем готовить стратегию развития производства, в том числе инвестпрограмму.

— На что сделаете упор?

— На замену добывающей техники. К примеру, шагающим экскаваторам, которыми в основном добывается янтарь, уже 40 лет, тогда как срок их службы — 20 лет. А ведь металл «устает»: он трескается, требуется сварка, из-за этого очень часто вынуждены останавливаться на ремонт.

— Вы сейчас ввели в строй новый добывающий комплекс, который минимизирует участие в процессе человека, то есть янтарь проходит через меньшее количество рук. Правда, что эту установку уже неоднократно пытались вывести из строя?

— Нет. Просто комплекс проходит опытно-конструкторские испытания. Поэтому если он останавливается, то это вполне рабочие моменты.

Даже у Королева ракеты взрывались, прежде чем на одной из них Гагарин все-таки полетел в космос.

Музей калининградского янтарного комбината

— Максимальная производительность комбината при СССР составляла 900 тонн в год. Сейчас вы хотите нарастить добычу до 450 тонн. Нужен ли янтарь в таком количестве?

— В СССР производили так много, потому что добыча шла в прибрежной зоне, где содержание янтаря на кубометр было 7 кг. В карьере, где мы сейчас работаем, показатель составляет 1,5–2 кг. 400–450 тонн в год — это хороший уровень для России.

— Как будет развиваться «Янтарный Ювелирпром»?

— Еще полтора года назад это было убыточное предприятие. А по итогам девяти месяцев 2014 года его прибыль составила 82 млн руб. Только за этот год мы открыли три новых магазина (всего в Калининградской области их семь).

— Что происходит с принадлежащим комбинату Малышевским предприятием, где добываются изумруды и бериллиевая руда?

— Оно полностью дотационное. Ежемесячно мы направляем туда около $1 млн, чтобы поддерживать в рабочем состоянии.

— Какой прогноз по КЯК на этот год?

— За девять месяцев прошлого года прибыль КЯК составила 721 млн против 63 тыс. руб. в 2013 году (цифры по итогам года не будут сильно отличаться, так как примерно с середины декабря по середину марта добыча янтаря прекращается. — «Газета.Ru») . В плане на этот год — выручка на уровне 1,5 млрд руб.

Лучший друг девушек — янтарь

— Насколько янтарь актуальный камень? В представлении большинства он ассоциируется с бабушкиными бусами…

— Думаю, что через пару лет лучшим другом девушек будут не бриллианты, а янтарь. Бриллианты — мертвый камень, как Снежная королева, а янтарь — теплый, живой.

— Будущее изменение во вкусах вы связываете с собственными успехами? Или просто население обеднеет настолько, что не сможет позволить себе бриллианты?

— Вряд ли это будет зависеть от количества денег в кошельке. Мода переменчива. Нужно просто создать красивый продукт, чтобы ушли перепродажники и появились Фаберже.

— Но мы же уже определились, что Фаберже много не бывает, значит, мы говорим уже о люксовом продукте, который будет стоить дорого.

— Бриллианты тоже стоят недешево.

На производстве предприятия «Янтарный Ювелирпром»

— В марте была представлена вторая ваша совместная коллекция ювелирных украшений с Валентином Юдашкиным. Правда, что если бы не санкции, то эти коллекции делали бы не российские, а итальянские дизайнеры?

— Нет, выбор не связан с санкциями. Просто Юдашкин был знаком с руководителями «Ростеха», я их видел на совместных светских мероприятиях.

Я обратился к начальству: «Почему бы нам не привлечь известного кутюрье?» Так что это чисто товарищеские отношения.

— Это будет долгосрочное сотрудничество?

— Думаю, да. Уверен, что янтарь ждет успех. Надо его только правильно подать. Янтарь находят в пирамидах фараонов. А те были неглупыми людьми, раз использовали его в повседневной жизни.

Источник