Кризис в еврозоне, спровоцированный переговорами властей Греции с кредиторами из Брюсселя и МВФ по поводу условий реструктуризации греческого долга, приближается к своей развязке.
Похоже, что правительство Алексиса Ципраса, которое подняло большой шум в Европе, предоставив грекам право самим решить, сбросить с себя кредитную удавку ЕС или принять кабальные условия заимодавцев, отказывается от дальнейшего сопротивления. В ночь с 9 на 10 июля (крайний срок для продолжения переговоров) Афины отправили в Брюссель новый план по разрешению долгового кризиса.
Судя по его содержанию, решительное «нет» дальнейшим уступкам кредиторам, которое сказал народ Греции на референдуме, с лёгкой руки кабинета Ципраса превратилось в… не менее решительное «да». Поскольку предлагаемые им меры концептуально повторяют то, что граждане отвергли 5 июля в ходе плебисцита. Что, фактически, означает согласие подчиниться финансовому диктату Брюсселя и МВФ. Греческое руководство, в частности, заявило о готовности повысить налог на судоходные компании и отменить льготы по НДС для греческих островов. Среди прочих уступок — увеличение до 23% налога на добавленную стоимость для ресторанов и до 13% для отелей, что нанесёт ощутимый удар по туристической отрасли. Правительство Ципраса, которое так и не решилось поднять «греческий бунт» в еврозоне, предлагает повысить налог на прибыль корпораций, на предметы роскоши и даже на «двигатель торговли» — телевизионную рекламу.
Подчиняясь требованиям кредиторов власти также будут изымать «излишки» из кошельков пенсионеров, взяв на себя обязательство провести пенсионную реформу. Одним из её пунктов станет замораживание минимальной пенсии до 2021 года. Чтобы удовлетворить требования заимодавцев с молотка будет пущена значительная часть госимущества Греции (правда, конкретный график приватизации не указывается). Одновременно предполагается сократить бюджетные расходы более чем на 12 млрд евро. «Под нож» попадёт финансирование оборонного комплекса (ожидаемая экономия составит 100 млн евро в текущем году и 200 млн евро в будущем). Кроме того, правительство планирует лишить греческих аграриев целого ряда льгот и увеличить корпоративный налог до 28%.
Справедливости ради, премьер Ципрас назвал и цену уступок — удовлетворение требований кредиторов обойдется последним в 53 млрд евро. Это существенно больше той суммы, на которую Брюссель и МВФ были готовы изначально.
Добровольный выход Греции из еврозоны напоминает нечто из серии операция «Немыслимое», убеждён руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов.
— В отличие от изгнания этой страны из зоны евро, которое вполне ожидаемо. Правительство Сиризы изначально было лояльно настроено по отношению к Евросоюзу и к членству в еврозоне. При этом оно даже не собиралось ставить вопрос о списании хотя бы части долга. То есть, это кабинет, который готов к диалогу с кредиторами, даже если последние ведут его очень жестко. Поэтому заимодавцы достаточно раздражённо реагировали на разного рода антиевропейские и антигерманские пиар акции Ципраса.
— Получается, греческий референдум, проведённый с такой большой помпой, был всего лишь спектаклем, организованным элитами для того, чтобы шантажировать кредиторов посредством введения в заблуждение греческую общественность?
— Именно так. Этот спектакль был необходим властям для того, чтобы снять с себя ответственность за происходящее. Участникам плебисцита предложили ложную дилемму: либо принять требования кредиторов, либо поддержать позицию правительства на переговорах, что, по сути, означает то же самое — принять (с небольшими оговорками) требования кредиторов. Те предложения, которые Ципрас отправил в Брюссель, это практическое воплощение результатов референдума.
— Можно сказать, премьер отправил результат применения манипулятивных технологий в отношении греков, которые думали, что голосуют за отказ подчиняться диктату Брюсселя… «Позиция правительства» хоть чем-то отличается от параметров навязываемых кредиторами экономически самоубийственных реформ?
— Фактически это те же самые меры, которые раньше греческие власти отвергали. Правда, кое-что всё же удалось отстоять. В первую очередь, это установление не столь высокой ставки (как требовали в Брюсселе) акциза для отелей и гостиниц (13% вместо более чем 20%). Эти 7−8% просто «добили» бы туристическую отрасль, которая вместе с АПК даёт львиную долю доходов в бюджет Греции. Туристический сектор этой страны и так проигрывает в конкурентной борьбе Турции и Египту. К тому же правительству Сиризы необходимо создать видимость того, что они что-то отстояли. Эти локальные уступки со стороны кредиторов власти будут преподносить обществу как свою большую победу.
Всё остальное правительство Ципраса принимает. Вплоть до внесения изменений в порядок заключения коллективных трудовых договоров. Правда, взамен оно требует предоставить Греции пакет помощи в размере 53 млрд евро, потому что экономическая ситуация стремительно ухудшается. Туристический сезон если не проваливается, то проседает. Поэтому Афины не могут рассчитывать на то, что самостоятельно расплатятся по долгам. Даже если ЕС согласится выделить очередной финансовый транш, он «сделает круг» над Грецией и вернётся в банки на север Европы. Потому что кредиты всегда тратились не на поддержку греческой экономики, а для того, чтобы выплатить очередную часть займов. Вся т.н. «помощь», фактически, служила финансовой подпиткой германского банковского сектора со стороны Берлина. При этом немецким избирателям рассказывали, что они якобы «кормят ленивых греков».
— Не лучше было бы честно признаться? Тогда можно было бы избежать претензий в адрес правительства Меркель со стороны немецких избирателей.
— Признаться, что власти подкармливают банкиров, это был бы не лучший вариант для действующего кабинета.
Что касается Ципраса, то он бьётся за то, чтобы Грецию не выдворили из еврозоны. А также, разумеется, за то, чтобы он и правящая партия Сириза не потеряли политическое лицо и остались у власти. Собственных амбициозных планов по спасению Греции у него как не было, так и до сих пор нет. При этом он использует все возможности, включая обращение через Россию к ещё не заработавшему Новому банку развития БРИКС по поводу открытия кредитной линии. Это не шантаж Брюсселя — для Европы в этом нет ничего страшного. Берлин, напротив, будет только рад, если Россия или БРИКС, вдруг, дадут Греции деньги, которые тут же уйдут в германские банки в виде очередного транша выплат по долгам.
В то же время, обращаясь к альтернативным институтам, кабинет Ципраса пытается оказать давление на ещё одного кредитора в лице МВФ. Дескать, вы выставляете слишком жесткие требования по рефинансированию долга, тогда мы будем сотрудничать с БРИКС, будем предоставлять компаниям из этих стран возможность инвестировать в нашу экономику на льготных условиях.
— Почему власти Греции отказываются даже рассматривать вариант с выходом из еврозоны и переходом на драхму?
— Это нереалистичный сценарий. Деньги нужны здесь и сейчас. Евросоюз в этом случае заявит: вы разорвали финансовые связи с еврозоной, значит, разбирайтесь с проблемами сами. Сириза это партия, представляющая интересы греческого капитала, который полностью завязан на Евросоюз.
— И всё же, чисто гипотетически, чем обернётся для ЕС выход Греции из зоны евро?
— Если что-то подобное случится, то это будет не выход, а, скорее, изгнание. Если Брюссель пойдёт на соглашение, и Афины начнут проводить политику жёсткой экономии, новое обострение греческого кризиса через некоторое время просто неминуемо. Как это происходило уже много раз. Если ЕС выдавит греков из еврозоны, он напугает избирателей в других странах. Продемонстрировав, что уровень жизни в Греции резко опустился до болгарского или румынского. Станет понятно, что так может быть наказан кто угодно (испанцы, португальцы и даже итальянцы). Это ослабит поддержку партийных структур евробюрократии.
— Как этот сценарий отразится на стабильности евро?
— Необязательно негативно. Греческий долг на две трети «стерилизован» — 30 с лишним миллиардов евро задолженности контролирует МВФ, на европейские банки приходится примерно 100 миллиардов. Правительства стран ЕС могут частично компенсировать их потери. Даже если Грецию будут выталкивать из еврозоны, долг ей всё равно никто не спишет.
— В этом случае вырисовывается картина дефолта…
— Он возможен. Но позиция греческого правительства состоит в том, чтобы… не списывать долг без санкции со стороны кредиторов. Получается, что власти страны выступают за сохранение долга.
— Как отразится на российской экономике выдавливание (используя вашу терминологию) Греции из еврозоны или объявление Афинами дефолта?
— Вполне возможно, что тогда мы сможем поучаствовать в приватизации объектов туристической отрасли. Плюс открываются возможности по увеличению закупок греческих продовольственных товаров. По большому счёту, российское руководство не готово к активной, я бы даже сказал, агрессивной экспансионистской политике, нацеленной на развал Евросоюза. В нашем политическом классе господствует пацифистская линия: нужно договариваться и дружить с ЕС.
Так что Россия даже не пытается использовать ситуацию для того, чтобы вовлечь Грецию в орбиту своего влияния. Потому что выгоды от этого имеют ограниченный характер и на текущий момент неочевидны. По крайней мере, для нашего политического класса. Возможно, позиция Москвы поменяется после дефолта Греции, который открывает возможность поучаствовать в приватизации госимущества.
Впрочем, повторюсь, правительство Ципраса всеми способами цепляется за еврозону и не желает объявлять дефолт. Но решение будет принимать не оно, а Брюссель. Причем это решение будет иметь чисто политический характер.
— В чём состоит политический расчет ЕС в отношении Греции?
— С одной стороны, это страх дестабилизировать Европу. Когда одну страну выгоняют из еврозоны, это будет означать, что развитие ЕС это не однонаправленный процесс — из него есть выход. С другой, Брюссель хочет поддерживать дисциплину, давить и подавлять сопротивление в других странах ЕС. Хотя он в любом случае проигрывает в этой ситуации.
Независимый финансовый аналитик Дмитрий Тратас не согласен с тезисом, что правительство Ципраса окончательно капитулировало перед греческими кредиторами.
— Хорошо известно, что главная проблема Греции это дефицит бюджета. Однако его можно устранить двумя способами. Первый это снизить расходы, второй — повысить доходы. Кредиторы настаивали на том, что Греции необходимо сокращать расходы. В этих целях предлагался ряд мер, такие как повышение пенсионного возраста, снижение пенсий, увольнение чиновников, уменьшение пособий по безработице и так далее.
— А как же взятое властями Греции на себя обязательство провести пенсионную реформу?
— В том то и дело, здесь нет конкретики: что это за пенсионная реформа, и как она будет проведена.
Так или иначе, план Ципраса не предусматривает глобального сокращения бюджетных расходов (против чего проголосовали греки на референдуме). Вместо этого ставка делается на увеличение доходной части путем повышения налогов. Проблема в том, что это тоже не выход. Потому что повышение уровня налогообложения редко приводит к росту доходов. Если бы всё было так просто — повышай налоговое бремя на субъекты хозяйствования, и доходы государства будут расти.
Обычно происходит с точностью до наоборот: как только оно повышает налоговые ставки, экономическая активность падает, бизнес начинает искать всем известные лазейки, увеличивается отток капитала. Например, если ввести слишком обременительный налог на предметы роскоши или на прибыль, тогда богатые люди вместе с этими самыми предметами роскоши просто покинут страну (то, что мы видели во Франции).
— Едва ли греческие кредиторы посчитают такой план привлекательным…
— Да, это совсем не то, что они предлагали. Греция оказывается в тупиковой ситуации. Уже в ближайшее воскресение закончатся наличные в банках (следствие введённых властями «банковских каникул» и ограничений на снятие денег), что может привести к полному параличу экономики.
А ведь до 20 июля Афины должны перечислить ЕЦБ 3,5 млрд евро. К тому же, какой бы план не предложили греки, Еврокомиссия и кредиторы должны иметь время на его всестороннее изучение. Как известно, в это воскресение план Ципраса будет обсуждаться на саммите ЕС. Но чтобы это предложение нормально рассмотреть, нужны не два дня, а недели, если не месяц. То есть, власти ЕС в спешке вынуждены принимать не экономическое, а чисто политическое решение. Просто потому, что вслед за Грецией зону евро могут покинуть Испания, Италия, Португалия.
Так что, Брюсселю, видимо, придётся раскошелиться. Вопрос лишь, на каких условиях. Хотя здравый смысл уже давно говорил, что пора перестать ссужать Грецию — ей от этого не становится легче.
— Подавший в отставку министр финансов Греции Янис Варуфакис в своём блоге пишет, что греки на референдуме опровергли «представление о еврозоне как о железной клетке для народов Европы».
— Вопросы, вынесенные на всенародный плебисцит, были сформулированы столь двусмысленно, что греки, по-моему, так и не поняли, за что проголосовали. Это, конечно, был довольно циничный политтехнологический приём со стороны властей. Насчёт «клетки», то греков в ней никто не держит. Они могли бы объявить дефолт и перейти на драхму. Варуфакис вспоминает о «клетке» сейчас, когда пришла пора отдавать долги. Почему же он не использовал столь экспрессивную лексику, когда тройка еврокредиторов ссужала деньги правительству Греции?
Если посмотреть на динамику ВВП страны, то с 2000 по 2010 год он вырос в два раза.
— Но ведь конечным бенефициаром этого процесса была Старая Европа, которая выдавала Афинам кредиты на приобретение тех же немецких или французских товаров. При этом производство Греции было «убито» системой квотирования экспорта в рамках ЕС. Разве не так?
— Но рост экономики, тем не менее был. И в эту «клетку» под названием зона евро Греция залезла сама. В 2000 году греки подняли настоящую истерику, когда их не включили в еврозону в связи с рядом низких показателей, а Кипр взяли.
Экономика Греции составляет лишь 2% от общего объема экономики еврозоны. В принципе, в случае выхода из неё такой незначительной величины, «отряд не заметит потери бойца». Ирландцы ведь расплачиваются по своим долгам, а Греция со своими 2% подняла шум вокруг своих проблем на все 200%.
— Как греческий кризис отражается на России? Премьер Медведев, например, ратует за стабильность евро, указывая на то, что наши международные резервы номинированы и в этой валюте.
— Дмитрий Анатольевич, конечно, большой шутник. Странно говорить о том, что нам выгоден стабильный курс евро, умалчивая о факторах стабильности курса рубля. Ослабление евро по отношению к доллару не играет для РФ никакой роли -наши международные резервы номинированы и в той, и в другой валюте. Если, условно говоря, наши «еврорезервы» обесценятся, то долларовая часть автоматически вырастет. В свою очередь, курс рубля определяется в гораздо большей степени динамикой нефтяных цен, нежели возможный дефолт Греции и её выход их еврозоны.
Хотя, определенный резон в таких рассуждения всё же имеется. Поскольку рубль представляет рискованный актив в масштабах международной финансовой системы. В результате, как только где-то случается «пожар», инвесторы начинают выходить из рискованных активов, возвращая деньги на родину. Даже в случае финансовой турбулентности в Европе, порожденной выходом Греции из еврозоны, рубль в глазах инвесторов будет выглядеть куда более рискованным активом. В этом плане греческий кризис в ЕС действительно работает против рубля.
— Судьба Греции решится в эти выходные на саммите ЕС?
— Едва ли, скорее всего, переговорный процесс будет продолжен. Кредиторы будут оказывать давление на Ципраса, чтобы греческие власти пошли на более серьёзное сокращение бюджетных расходов.
Фото: AP/ ТАСС