Подписание контракта между российским «Газпромом» и Китайской национальной нефтяной корпорацией (CNPC) на поставку газа по газопроводу «Алтай», который еще называют «Сила Сибири-2», может быть отложено на неопределенный срок. Об этом со ссылкой на двух федеральных чиновников сообщают «Ведомости».
Как пишет издание, реализации проекта мешают сразу несколько факторов. С одной стороны, китайские партнеры считают стоимость строительства газопровода, названную «Газпромом», слишком высокой. Они хотят провести открытый тендер, участвовать в котором смогут и китайские компании. Но в этом, по понятным причинам, не заинтересован уже «Газпром».
С другой стороны, темпы потребления газа Китайской народной республикой сокращаются. Если в 2014 году рост потребления газа составил 8,5%, то в первом полугодии 2015 он сократился до 2%. Это, возможно, заставляет Пекин пересмотреть свою структуру закупок энергоресурсов, и делает газопровод через Алтай менее актуальным для Поднебесной. Кроме того, китайцы могут попытаться нарастить импорт ресурсов из других источников, например, увеличить закупки сжиженного газа из Австралии.
Изначально предполагалось, что второй газовый контракт с КНР будет подписан в первой половине 2015 года. Впрочем, учитывая, что и заключение соглашения по «Силе Сибири» было сопряжено с трудностями, этот сценарий можно было предсказать.
Напомним, что переговоры по строительству газопровода «Сила Сибири» для поставок ресурсов из Якутии в Приморский край и страны Азиатско-Тихоокеанского региона, главным образом, Китай, продолжались почти 10 лет. В сентябре 2013 года было достигнуто соглашение об основных условиях поставок газа. Но сам контракт был подписан только 8 месяцев спустя, в мае 2014 года во время визита президента РФ Владимира Путина в Шанхай. Тогда же было заключено соглашение о поставках газа в КНР, рассчитанное на 30 лет. Цена контракта — 400 миллионов долларов, ежегодные поставки должны составить 38 млрд. кубометров.
У «Силы Сибири-2» похожая судьба. Разрешение на проведение инженерно-изыскательских работ для строительства МГП «Алтай» «Газпром» получил еще в 2006 году. 8 мая 2015 года в ходе празднования в России Дня Победы председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер и вице-президент CNPC Ван Дунцзинь подписали соглашение об условиях поставок газа из России в Китай по западному маршруту.
Но теперь, очевидно, стороны не могут сойтись в цене. На фоне недавнихсообщений о том, что инвестиции КНР в российскую экономику в первом полугодии 2015 года сократились на 25%, новости о пробуксовке «Силы Сибири-2» заставляют задуматься о том, так ли безоблачно развивается наше стратегическое партнерство с Китаем.
Впрочем, возможно, что, как и в случае с первым газовым контрактом, вопрос с «Алтаем», а также с активизацией двустороннего сотрудничества в целом, будет решен на высшем уровне. Например, во время визита Владимира Путина в Китай, запланированного на сентябрь.
Заведующий сектором экономики и политики Китая Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН Сергей Луконин считает, что Пекин руководствуется, прежде всего, экономическими соображениями.
— Возможно, это определенная переговорная тактика со стороны китайской компании. Допускаю, что Китай может торговаться, поскольку сегодня он находится в более выигрышной позиции по отношению к Российской Федерации.
Китайские предприниматели действуют, исходя из бизнес-логики, и руководствуются тем, получают они прибыль или нет. Учитывая, что возможности РФ сокращаются из-за кризисных явлений, понятно, что китайцы пересматривают некоторые планы.
— Может, в Китае просто снизилась потребность в газе?
— Газ Китаю нужен будет всегда. Его потребление резко не сократится. А учитывая планы китайского правительства по улучшению ужаснейшей экологической обстановки, они будут отказываться от других энергоносителей в пользу газа, потому что это более чистый ресурс.
Что касается выгодности алтайского газопровода для КНР, в том регионе у Китая теоретически есть альтернативные источники газа. Например, Узбекистан. Поэтому я не назвал бы «Силу Сибири-2» стратегическим проектом для Пекина. Скорее, это один из способов диверсификации поставок энергоносителей.
— Нет ли угрозы срыва реализации проекта «Сила Сибири»?
— Трудности возможны всегда, но сейчас работа над проектом идет. Хотя не так давно вставал вопрос о предоплате, но китайцы на это не пошли. Значит, Пекин занимает определенную переговорную позицию. Если раньше мы могли маневрировать между Китаем, Европейским Союзом и другими нашими партнерами, сейчас у нас нет этой гибкости. Пекин этим пользуется. Не потому, что хочет ставить нам палки в колеса. Просто это нормальная рыночная экономика.
— А как же политические соображения?
— Сейчас для Китая экономика важнее всего. От развития экономики зависит и развитие страны. Понятно, что какие-то политические моменты будут играть роль при рассмотрении того или иного вопроса, в том числе в отношениях с Российской Федерацией. Но в целом Китай добивается выгодных для себя экономических условий.
Я считаю, что нам нужно уравновешивать наши взаимоотношения с Китаем на Дальнем Востоке путем развития отношений с Южной Кореей и Японией. Возможно, давать какие-то преференции корейским и китайским инвесторам, реализовывать совместные проекты.
Безусловно, Китай — наш стратегический партнер. Но необходимо дифференцировать нашу внешнюю политику в регионе, чтобы не полагаться чрезмерно только на одну страну. В противном случае, у нее может возникнуть соблазн продавливать идеи, более выгодные для нее.
Заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островскийсчитает, что в пробуксовке «Силы Сибири-2» не обязательно следует винить только китайскую сторону.
— Разговоры о газопроводе через Алтай велись долгие годы. Китайская сторона не возражала бы получать газ по этому маршруту. Но «Газпром», на мой взгляд, пока продолжает придерживаться позиции, что выгодней торговать с Западом. Подписание 30-летнего соглашения о поставках российского газа в Китай было вызвано исключительно украинским фактором и трудностями со сбытом газа по западным маршрутам.
Дело в том, что на все направления, если они будут работать на полную мощность, у нас газа не хватает. В «Газпроме» полагают, что так называемый «Турецкий поток» будет более рентабельным, и на южном направлении можно будет продавать газ по более выгодным ценам, чем в Китай через Алтай.
— Некоторые эксперты полагают, что раз потребление газа Китаем сокращается, он больше не заинтересован в этом газопроводе…
— Я знаю ситуацию на газовом рынке Китая. Китаю газ нужен. На сегодняшний день КНР — чистый импортер газа. В связи с высокими темпами роста ВВП, у Китая увеличивается потребность в энергоресурсах. А чтобы поддерживать эти показатели, темпы прироста энергоресурсов должны быть еще выше.
Но дело в том, что у Китая есть нехватка нефти, газа и даже определенных сортов каменного угля. В КНР до сих пор примерно 70% потребления энергоресурсов приходится на уголь, а отнюдь не на газ и нефть. Нефть им нужна для того, чтобы обеспечивать потребности страны в бензине. А вот природным газом можно заменить каменный уголь. На территории КНР залежи газа есть, но для их освоения нужны определенные инвестиции.
С учетом будущего роста потребления энергоресурсов, Китай будет покупать их за рубежом. Это касается нефти, газа и даже коксующих сортов каменного угля. Сегодня Китай добывает около 120 миллиардов кубометров газа в год, 40 миллиардов получает из Туркменистана и около 12 миллиардов из Мьянмы. Кроме того, импортирует сжиженный газ из Австралии и Катара. Это все поставки природного газа в КНР на сегодняшний день.
Поэтому не исключено, что дело в позиции «Газпрома». Наша компания решила, что если продавать ресурсы по «Турецкому» или «Северному потоку» в Европу, можно получить большую прибыль. Но вопрос в том, насколько этого европейского рынка хватит. И вообще, нужно ли нам в нынешней политической ситуации ориентироваться на него? Что будет делать «Газпром», когда его заставят подчиниться Энергетической хартии ЕС? А обширный китайский рынок — это надолго.
Впрочем, по «Силе Сибири» мы все равно будет поставлять газ Китаю. Мы не собираемся отказываться от этого проекта. Как и от других проектов, соглашения по которым были подписаны 8 мая в Москве.
— То есть вы считаете, что «Алтай-2» перспективней, чем «Турецкий поток»?
— Безусловно, для проекта прокладки газопровода через Грецию и Турцию политические риски существенней, чем в случае с Алтаем. Я уже не говорю о том, что газопровод через Алтай будет в значительной степени способствовать расширению торговли между Синьцзян-Уйгурским автономным районом с одной стороны и Алтайским краем и Новосибирской областью с другой. У нас там общая граница протяженностью 45 километров, но нет дорог. Речь о строительстве инфраструктуры идет уже много лет, но пока ничего не делается. Китайцы, со своей стороны, построили дороги вплоть до перевала Канас. С российской же стороны ничего нет.
— Может, переговоры по «Силе Сибири-2» продвинутся вперед во время визита Владимира Путина в Китай?
— Да, это вполне возможно. В сентябре 2015 года на мероприятиях, посвященных 70-летию победы над японским милитаризмом, могут быть заключены важные соглашения. Далеко за примерами ходить не надо. Похожая история была с «Силой Сибири». Буквально за несколько недель до подписания соглашения было неизвестно, состоится ли оно вообще. Насколько я знаю, позиция «Газпрома» состояла в том, чтобы ничего не подписывать, поскольку не удалось согласовать ценовые позиции. Они были согласованы в последний момент за 2−3 дня переговоров в Шанхае при участии президента Российской Федерации.
Не исключаю, что и в случае с газопроводом через Алтай может быть то же самое. Особенно учитывая все сложности, которые связаны у нас с экономическим сотрудничеством с Китаем. Все приходится решать буквально в ручном режиме.
Фото: Валерий Шарифули/ ТАСС