В напарниках у «грязного Гарри», впервые вышедшего на экраны США еще в 70-е годы, в полном соответствии с тогдашней политикой толерантности побывали в разных сериях мексиканец, негр, китаец, женщина… Никого не забыл? Нынешние власти Берлина в соответствии пусть и с явственно проваливающейся политикой мультикультуральности берут на работу в полицию даже недавних участников городских банд, лишь бы были арабы или турки. Ну что же, поделом вору и мука.
А теперь собственно статья в немецкой «Пройсише альгемайне цайтунг»
http://www.preussische-allgemeine.de/nachrichten/artikel/raeuber-als-gendarm.html
Добро пожаловать всем, включая рецидивистов: Берлин предпочитает иностранцев в качестве кандидатов в полицейские?
Норман Ханерт
Бывший сенатор Тило Саррацин выдвинул тяжкие обвинения: практика приема на службу в берлинскую полицию в долгосрочной перспективе подрывает внутреннюю безопасность. Пресс-секретарь полиции успокаивает.
Так что, теперь сенатор по внутренним делам Берлина Франк Хенкель (партия ХДС) и начальник полиции Клаус Кандт понимают работу в полиции в меньшей степени, как службу обществу, а в большей степени как мероприятие по усилению интеграции мигрантов? Обвинения, что недавно выдвинул Тило Саррацин, по меньшей мере близки к этому умозаключению: соискателям на работу в полиции с турецкими и арабскими корнями предоставляются особые послабления, конкретно об этом сообщил Саррацин в статье в швейцарской «Вельтвохе».
И при этом многие кандидаты из числа натурализованных иностранцев еще имеют и уголовное прошлое. Тем самым требования к наличию [чистой] справки о судимости, которая должна предоставляться в обязательном порядке, осознанно смягчаются. Если раньше кандидат должен был иметь предшествующие десять лет без судимостей, то теперь этот срок снижен до пяти лет, критикует Саррацин. Успешный автор книг видит опасность в том, что эта «новая незаконная практика» размоет стандарты качества столичной полиции.
Пресс-секретарь берлинской полиции Штефан Редлих решительно отвергает упреки: никогда полиция не шла против принципов равного обращения и отбора лучших. Не слишком успокаивающее заявление Редлиха о том, что никогда не существовало 10 или 5-летнего срока отсутствия проблем с законом, раз все равно остается возможность приема на службу ранее судимых. Будет ли кандидат принят на службу, зависит от целого комплекса факторов и, разумеется, он должен владеть немецким языком, сказал Редлих.
При более близком рассмотрении приведенные критерии все же оказались довольно гибкими в части их трактовок. Однозначно оказались снижены требования к уровню владения кандидатами немецким языком. Уже с 2009 года им не обязательно владеть им безошибочно. По информации газеты «Тагесшпигель» теперь вполне достаточно того, чтобы соискатель просто смог закончить курс подготовки.
С другой стороны, по данным эксперта по внутренним делам Петера Траппа (партия ХДС), те аспиранты, что помимо немецкого могут предъявить знание востребованных языков, например, турецкого или арабского, получают даже дополнительные баллы. На практике это выливается в то, что не коренным кандидатам оказывается предпочтение.
В пользу того, что в берлинской полиции ощутимо снижаются вступительные требования в пользу лиц с так называемым миграционным происхождением, говорит сравнение с берлинскими пожарными.
Крупнейшая в стране команда профессиональных огнеборцев, насчитывающая на начало 2014 года свыше 3600 сотрудников, имеет в рядах своих стажеров 5% мигрантов, вот только наибольшая их часть родом не из Турции или арабских стран, а из Польши. Совсем иначе выглядят цифры у берлинской полиции. В настоящее время около 20% практикантов имеют не немецкие корни.
Бросающая в глаза разница не в последнюю очередь обязана своим существованием тому, что главный земельный брандмейстер Вилфрид Грефтлинг отказывается снижать требования к приему даже несмотря на то, что 95% соискателей не могут осилить текущую планку. «Мы и так находимся на самом низком уровне», — сказал Грефтлинг. Упреки в адрес как руководства полиции, так и сенатора по внутренним делам, отнюдь не являются чем-то новым. Не далее, как в сентябре 2014 года случай с палестинцем Фади Саадом стал сенсацией, далеко вышедшей за рамки Берлина. Бывший член группировки «Арабские парни 21», уличной банды из района Веддинг, с его прошлым оказался банальным рецидивистом.
Но по меньшей мере в Берлине это обстоятельство, кажется, не может помешать карьере полицейского. С сентября бывший член банды является кандидатом на службу в среднем звене охраны общественного порядка, и тем самым имеет прекрасные шансы в продвижении по государственной службе. Та часть полицейских, что еще помнили Саада по его уголовному прошлому, восприняли его прием на службу с чувством горечи. «А другие кандидаты, что не имели конфликтов с полицией, получили отказ», — сказал один из стражей правопорядка.
Тило Саррацин высказывает опасение, что такая кадровая политика «в долговременной перспективе нанесет вред качеству полиции, а также единообразию ее поведения и осуществлению права. Это не будет заметно сразу, но лишь лет через 10, 20», — сказал бывший сенатор.
В реальности многие берлинцы в свете роста карманных краж, квартирных краж со взломом, жестоких преступлений с применением насилия в общественных местах уже сейчас зачастую чувствуют себя беззащитными и брошенными полицией. Если когда-нибудь к этому ощущению прибавится чувство, что и сама полиция не вызывает доверия, очень быстро возникнет ситуация, хорошо известная странам третьего мира. Тогда практика оспаривания монополии государства на применение насилия, эрозия правосознания, рост уровня самосудов станут лишь вопросом времени.
Перевод взят здесь.