Асад виляет Москвой

Сирийский лидер Башар Асад заявил о необходимости вести войну до победного конца, и фактически отверг предложение о введении режима прекращения огня. Тем самым Дамаск перечеркнул мирные договоренности, достигнутые на переговорах в Женеве и Мюнхене, в которых Россия и США играли ключевую роль.

Свое заявление Асад сделал на фоне успехов правительственных войск, достигнутых при поддержке Воздушно-космических сил РФ.

«Международные посредники говорят, что хотят объявить перемирие в течение недели. Кто способен выполнить необходимые для этого условия и требования? Никто», — сказал Башар Асад на встрече с ведущими юристами страны, отвергая как нереалистичную инициативу Международной группы поддержки Сирии

Он также сообщил, что у Сирии «нет иного выбора, кроме победы в войне, за которую нужно заплатить высокую цену». По версии сирийского лидера, о прекращении огня «заговорил Запад», после того как «террористы стали нести одно поражение за другим».

Еще одно ключевое заявление Башар Асад сделал в телеэфире. Рассуждая, как может быть достигнуто политическое урегулирование, он призвал руководствоваться ныне действующей Конституцией Сирии, дав понять, что не видит смысла в переговорах о ее изменении. При этом о мирных переговорах в Женеве он даже не упомянул.

В итоге, складывается впечатление, что позиции Москвы и Дамаска по ключевым вопросам начинают расходиться. Москва призывает к политическому решению в рамках женевского мирного процесса, в то время как Дамаск предпочитает силовой сценарий в сочетании с «локальными перемириями».

Если это так, то, призывая демонтировать женевские договоренности, Башар Асад ставит Россию и Иран в трудное положение. Новый курс Дамаска чреват тем, что не позволит Москве конвертировать военные успехи в Сирии в политические дивиденды. Кроме того, он может привести к дальнейшему обострению отношений РФ и с Западом, и с арабским миром.

Значит ли это, что Дамаск пытается диктовать условия Москве, играя на том, что ставки в сирийском конфликте высоки, какие последствия это будет иметь для Сирии и России?

— Вступая в войну на чьей-либо стороне, всегда нужно помнить, что это несет серьезные риски, — отмечает директор Центра стратегической конъюнктуры Иван Коновалов.

— Ситуация в Сирии действительно непростая. Можно понять президента Башара Асада: он отвечает за безопасность алавитского меньшинства в Сирии, и для него нет иного выхода, кроме как военной победы, в результате которой алавитский анклав не будут трогать. Однако пока ситуация складывается так, что достичь полной победы Дамаску невозможно.

Есть еще момент, объясняющий новый курс Дамаска. Башар Асад не может безучастно наблюдать за тем, что происходит вокруг него. Например, за агрессивными выпадами Саудовской Аравии и той же Турции. По сути, сирийский лидер ведет себя соответственно по отношению к региональным игрокам.

Но главная проблема в том, что Асад не считает безопасной схему урегулирования, которая обсуждалась в Женеве и Мюнхене. При таком раскладе, видимо, сирийский лидер решил взять на вооружение тактику соседней Турции, власти которой преследуют собственные интересы, идущие вразрез с позицией США, и для достижения этих целей затевают игру на обострение. Теперь и Асад, в свою очередь, демонстрирует несогласие с Россией, и играет на обострение.

Думаю, это вполне типичная для Ближнего Востока игра. Тем не менее, конец этой игры также будет типичным: консенсус между США и Россией.

 — Игра Асада меняет глобальную расстановку сил вокруг Сирии?

— Пока нет. Это невозможно по одной причине: правительственные войска в Сирии действуют при поддержке российской военной авиации. Чтобы произошли изменения в расстановке сил, Асаду нужно разорвать этот альянс. А этого сирийский президент не может себе позволить.

На деле, сложность военно-политической картины в Сирии заключается в том, что мир усложнился, и простая военная победа больше не является победой всеобъемлющей. Да, сирийская армия при поддержке российских ВКС наступает, берет под контроль стратегические высоты вблизи трасс, занимает населенные пункты, окружает городские агломерации. Но, с другой стороны, политическое давление со стороны Запада и некоторых региональных авторов настолько сильно, что и в Дамаске, и в Москве всерьез задумываются: где в Сирии проходит грань между военным успехом и политическим проигрышем?

На мой взгляд, ситуация в Сирии настолько усложнилась, что все игроки в этот геополитический покер — США, Россия, Турция, Саудовская Аравия, Иран — начинают играть на повышение. В том же духе действует и Асад, бросаясь опасными заявлениями…

— Невозможно представить лидера государства, находящегося в состоянии войны, который говорит, что войну не нужно выигрывать, — считает директор Исследовательского центра «Ближний Восток-Кавказ» Международного института новейших государств Станислав Тарасов.

— Мировая история не знает таких примеров, напротив, любой, даже загнанный в угол лидер должен говорить только о победе. Плюс, в ходе боевых действий лидер должен говорить об интересах всей страны. Именно поэтому аргументация Башара Асада носит убедительный характер.

Я не считаю, что Асад играет свою игру. И Москва, и Вашингтон заявляют о приверженности сохранения территориальной целостности Сирии. Это значит, что принципиальных противоречий между Москвой и Дамаском, а также между Москвой и Вашингтоном, все-таки нет.

Мы и Асад считаем, что первым делом нужно освободить Сирию, потом вступить на путь ее восстановления, и лишь затем приступить к политическим преобразованиям — их, при желании, можно назвать демократическими.

В свою очередь, США предлагают, в угоду своим партнерам — Турции, Саудовской Аравии, Катару, некоторым европейским странам, — выдернуть Асада из сирийской конструкции. Однако при этом американцы хорошо понимают, что такое действие чревато дестабилизацией ситуации в регионе. На деле, заявления Вашингтона делаются для внешней аудитории, и имеют, прежде всего, пропагандистский эффект. На практике США также используют Асада в качестве реальной политической фигуры, гарантирующей стабильность в Сирии.

Все остальное — пена, в том числе и воинственные заявления Асада. И в данном случае эта пена используется противниками сирийского президента — в первую очередь, Анкарой, — для достижения собственных целей.

Турция, активно участвуя в «Арабской весне», и работая вроде бы на дистанционном управлении из США, чувствовала себя сильной как никогда — и неожиданно получила войну на своих границах, плюс разгорающуюся гражданскую войну в восточных вилайятах. И вот в этой усложнившейся обстановке Анкара, из-за инцидента с российским Су-24М, вдруг оказалась выключенной из большой политики. До инцидента США, Россия, Турция и Саудовская Аравия выступали в качестве главных участников в выстраивании механизма политического урегулирования в Сирии. Это означало, что каждый из них мог выдвигать свои условия, и участвовать в закрытых переговорах. Однако после сбитого российского самолета Турцию и Саудовскую Аравию исключили из этого альянса, и главные вопросы теперь решаются исключительно в диалоге между Москвой и Вашингтоном.

 — Другими словами, мы Асада в «войне до победного конца» де-факто поддерживаем?

— Для нас важно, чтобы сирийская армия как можно быстрее установила контроль над важнейшими пунктами своей страны, чтобы приступить к политико-дипломатическим преобразованиям. Для нас, кроме того, крайне важна позиция Ирана, за которым маячит и Китай.

Словом, это совершенно не та ситуация, которая была у нас, например, во времена пребывания ограниченного контингента советских войск в Афганистане.

Да, кампания в Сирии затягивается на два-три года. Но это не значит, что наши дороги с Асадом расходятся…

— Женевские соглашения демонтирует не Башар Асад, а сирийская оппозиция, — уверенведущий научный сотрудник Института проблем международной безопасности РАН Алексей Фененко.

— Именно она заявляет, что Асад должен уйти любой ценой, и что это — условие возобновление диалога. На мой взгляд, заявляя о войне до победного конца, сирийский президент только отвечает своим противникам.

Надо понимать: война в Сирии будет все равно продолжаться, несмотря на женевские договоренности. И Башар Асад в этой ситуации является фигурой, воплощающей в себе сирийскую государственность. Если не будет Асада, мы увидим парад «Исламского государства» * в Дамаске.

Сирийская оппозиция, которая противопоставляет себя Асаду, контролирует менее 4% территории Сирии. Можно ли верить, что эта оппозиция сможет реально противостоять ИГИЛ в случае начала его наступления?!

На мой взгляд, сирийский конфликт необратимо изменил свое содержание на рубеже 2013−2014 годов. До этого времени можно было обсуждать, кто будет руководить Сирией — Асад или оппозиция? Но после 2014 года, когда усилился ИГИЛ, ситуация изменилась. Светскую оппозицию радикальные исламисты уничтожили, в итоге Асад остался с ИГИЛ фактически один на один.

 — Можно ли сказать про Асада, что сейчас в отношении РФ он поступает как хвост, который виляет собакой?

— По поводу хвоста есть хороший совет — не виляйтесь, кто вам не дает. Я же пока не вижу в действиях Асада ничего, что идет вразрез с интересами России.

* Движение «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ, ДАИШ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

Источник

Фото ТАСС