5 апреля Азербайджан и Армения по согласованию сторон остановили военные действия в зоне нагорно-карабахского конфликта с 11 часов по московскому времени. Прекратить огонь приказало и Министерство обороны непризнанной Нагорно-Карабахской Республики (НКР). Однако никто не знает, как долго продлится перемирие — сутки, двое, неделю, месяц. Достаточно одного залпа артиллерии, и конфликт вспыхнет с новой силой.
Обострение случилось в ночь на 2 апреля. По всей линии разграничения начались бои. Кто первым начал стрелять, и каковы потери сторон, пока достоверно сказать нельзя: сообщения из Еревана и Баку противоречат друг другу, а новостные издания двух стран превратились в инструмент информационной войны.
Тем не менее, о градусе напряженности говорит то, что стороны заявляли о возможном применении оружия с большой поражающей мощностью. Армения обвинила Азербайджан в использовании реактивных систем залпового огня «Смерч». Баку заявил, что может нанести удары по столице НКР — Степанакерту. В ответ Нагорный Карабах пригрозил ударами по нефтяным коммуникациям Азербайджана с использованием систем «Искандер», «Скад-В» и «Точка У».
Практически все мировые лидеры заявили о недопустимости насилия в зоне конфликта. В Вене собрались послы России, Франции и США (стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ). Скорее всего, в ближайшем времени можно ожидать встреч и консультаций на высоком уровне. Смыслом всех мероприятий будет призыв к миру. Хотя всем очевидно, что при нынешнем поколении проблема не имеет решения, и максимум, чего можно достичь — заморозить конфликт на неопределенный срок.
«СП» пообщалась с политическими аналитиками из Нагорного Карабаха, Армении и Азербайджана и расспросила их о текущей ситуации, общественных настроениях и вариантах развития событий. Учитывая, что у сторон конфликта диаметрально противоположное видение ситуации, наше издание дает высказывания опрошенных экспертов полностью.
Степанакерт
Бывший зам. главы МИД Нагорно-Карабахской Республики, председатель Общественного совета по внешней политике и безопасности НКР Масис Маилян:
— В Нагорном Карабахе сейчас большой подъем патриотизма, у людей высокий боевой дух. Пойти на фронт записалось очень много добровольцев. Общество сплоченное, даже дети и студенты стараются помочь, чем могут, проводят сбор каких-то сладостей для солдат, теплой одежды.
К тому же есть тысячи добровольцев, которые приехали на подмогу из Армении. Там идет сбор средств.
Никакой паники не наблюдается. Сложная обстановка на северном и южном направлении, на центральном направлении постреливают, но более-менее спокойно. В ночь с 1 на 2 апреля по всей линии соприкосновения шли бои, сейчас такого нет. Нам удалось остановить агрессию Азербайджана.
В Степанакерте война особо не чувствуется. Люди, конечно, озабочены ситуацией, но настроены помочь в организации обороны.
— Как общество воспринимает сообщения о возможном применении тяжелого вооружения и ударах по Степанакерту?
— Действительно, сейчас идут взаимные обвинения. Из Министерства обороны Азербайджана 4 апреля поступили угрозы нанести удары по Степанакерту. Но власти Нагорно-Карабахской Республики восприняли это спокойно. Они заявили, что будут приняты адекватные меры, даже ассиметричные.
Сейчас не 1992 год, когда в Баку принимали решения, отсиживались в своей столице и уничтожали наши города. У нас достаточно оружия, которое может бить по крупным населенным пунктам Азербайджана, включая Баку.
Если Азербайджан сделает роковую ошибку и ударит по Степанакерту, то для него наступят необратимые последствия. Думаю, в Баку хватит мудрости не продолжать конфликт, а остановить его.
— Когда боевые действия прекратятся?
— Я считаю, что всё должно пойти на спад. Уже есть сигналы к этому. Эскалации не должно быть, на мой взгляд.
Ереван
Научный сотрудник Института Кавказа Грант Микаилян:
— Достаточно спокойной ситуация в Нагорном Карабахе была десять лет, до 2008 года, а с 2008-го началось постепенное размораживание конфликта. Дело в том, что переговоры заходили в тупик из-за различия позиций Армении и Азербайджана, а также Нагорного Карабаха, который в переговорах не участвовал, но влиял на ситуацию. Переговоры не приводили к урегулированию конфликта политическими средствами. Вообще, маловероятно, что в нынешнем формате, определенном Минской группой ОБСЕ, можно было бы найти решение. Единственное преимущество формата в том, что он позволял сохранять относительное спокойствие.
Азербайджан считает, что его территориальная целостность нарушена, и пытается эту проблему решить путем обострения ситуации. В Баку пытались надавить на Армению и международных посредников. Но эти усилия ни к чему не приводили.
Почему такое обострение произошло именно сейчас? Я могу предполагать, что переговоры Ильхама Алиева в США были не очень удачными. Столкновения начались именно тогда, когда он был в Штатах на саммите по ядерной безопасности. Видимо, Алиев решил таким способом показать свое недовольство.
Но между армянской и азербайджанской стороной существует паритет. Ереван пытался этот паритет поддерживать и просто не шел на уступки, которые хотел Баку.
К началу обострения в районе конфликта скопилось большое количество оружия. Была высока вероятность, что обстановка сдетонирует. Не надо было даже для начала наступления подтягивать технику и людей, их и так там много находилось.
— Как всё-таки может быть связан визит Алиева в США и начало обострения?
— В Штатах Алиева могли критиковать за несоблюдение прав человека… Азербайджан хочет возвращения под свой контроль и Нагорного Карабаха, и всех занятых территорий. Но это решение совершенно не устраивает армянскую сторону.
Время от времени Азербайджан шел на обострение, чтобы дать понять всем, что не согласен с такой ситуацией. Но в Армении считают, что военная сила Азербайджана не настолько велика, чтобы идти на неоправданные уступки. Такая же ситуация сейчас, просто эскалация более сильная. Уже десятки, а то и сотни погибших. И даже непонятно, когда и как это прекратится. Но началось всё с атаки диверсионной группы, а таких атак за последние годы было немало.
— Насколько вероятно, что конфликт мог быть спровоцирован какой-то «третьей силой»?
— На мой взгляд, такая вероятность невелика. Если только не брать дипломатическую сферу. В дипломатических мировых кругах есть определенные ожидания, что внешние круги принудят Азербайджан вернуться к исходным позициям и решать проблему мирными способами.
— Что сейчас происходит на линии соприкосновения?
— Идет очень острое противостояние. Обстановка необычная для министерств обороны двух стран и для СМИ. По всей видимости, азербайджанская сторона не была подготовлена к конфликту, потому что версии происходящего менялись в течение первых двух дней. То же самое было и в Армении. Но ясно, что стороны стараются не разглашать всю информацию. В открытых источниках она скудная, противоречивая, по ней сложно судить, что происходит. Ясно только, что были тяжелые бои. По всей вероятности, азербайджанская сторона применила «Смерч». Много погибших, десятки танков уничтожены. Это пока всё, что мы знаем.
— Собираются ли в Армении добровольцы?
— Добровольцы собираются, но никакой мобилизации государство не объявляло. Более того, добровольцев собралось так много, что большинство из них государство вынуждено отсеивать. Для всех нет необходимой инфраструктуры, да и, наверное, просто нет необходимости привлечения новых комбатантов.
— Как воспринимает ситуацию армянское общество?
— Обострение конфликта стало для всех неожиданностью. Люди консолидировались вокруг общей угрозы. Много добровольцев и волонтеров, все хотят помочь армии. Даже оппозиционные политические лидеры объявили, что временно не будут вести оппозиционной деятельности.
— Может ли Ереван признать Нагорно-Карабахскую Республику?
— Вероятность признания сейчас повысилась. Всё зависит от того, будет ли официальный Ереван воспринимать происходящее как полномасштабную войну. Сейчас уже близко к тому, но на нынешний момент, видимо, ситуация не считается необратимой. Если поймут, что войну не остановить, то всерьез займутся признанием республики. Ранее считалось, что признание может спровоцировать войну, и потому признания не было.
— Какую военную помощь Армения оказывает Нагорному Карабаху?
— Существует материальная, техническая поддержка. Есть и договор, по которому это осуществляется. Армения оказывает всю возможную помощь Нагорному Карабаху. Хотя степень вовлеченности самого Нагорного Карабаха другая, там почти всё мужское население вовлечено. В Армении не такой накал. Но все усилия страна предпринимает. Мобилизует свои экономические и военные ресурсы на помощь Нагорному Карабаху.
Баку
Профессор Западного университета Фикрет Садыхов:
— Конфликт начался очень давно, перестрелки, нарушение режима прекращения огня продолжались на протяжении всех последних лет. Просто нынешняя вспышка стала наиболее масштабной и такой кровопролитной.
Почему-то задают вопрос, что, мол, Армения давно оккупировала всё, и какой ей смысл начинать эту войну? Ответ очень простой. Надо представить Азербайджан мировому сообществу, как «страну-агрессора» и «страну-варвара». Мол, с этой страной нельзя сотрудничать, жить в добрососедских отношениях. Мировому сообществу надо внушить, что это именно азербайджанская сторона нарушает перемирие, а потому и происходит кровопролитие.
Но почему-то мало кто обращает внимание, что военные действия происходят на территории Азербайджана. Речь идет о территориях городов Агдама, Физули, Тертера, Кубатлы. Это же занятые армянской стороной азербайджанские районы. И мы всегда говорили, что с этим никогда не смиримся, и рано или поздно процесс освобождения этих территорий начнется.
Причем, надо понимать, что сам Нагорный Карабах это одна проблема, а есть еще семь прилегающих к нему азербайджанских районов, которые армянская сторона называет «зоной безопасности». Вот сейчас Ереван и провоцирует конфликт, чтобы показать важность армянского контроля над оккупированными территориями. Чтобы, дескать, азербайджанские войска не приблизились к Нагорному Карабаху и не начали истреблять мирное население. Вот она суть информационного давления армянской стороны на мировую общественность.
— Мог ли конфликт быть спровоцирован другими государствами?
— В этом стратегически важном регионе переплетены интересы многих государств. Но сейчас не хочется говорить, что какой-то стороне выгодна война. В таких вопросах я стараюсь не выдвигать каких-то конспирологических версий.
Понятно, что Россия — это важный военно-политический союзник Армении. С другой стороны, у России хороший формат стратегического партнерства и с Азербайджаном. Турция — наш союзник. У Армении союзник Россия, у Азербайджана — Турция. Москва и Анкара понимают, что расширение конфликта может привести к столкновению уже России и Турции. Не думаю, что они в этом заинтересованы.
— Поступают сообщения, что в ход пошло тяжелое вооружение.
— Министерство обороны Азербайджана сделало заявление, что до использования «Смерча» еще не дошло, такое оружие не применялось.
Но сейчас военные действия перекинулись на мирные села, погибают обычные люди. В этой ситуации сложно делать прогнозы, обстановку понять сложно.
Но мы взяли несколько важных высот, которые представляют интерес для Азербайджана. Освободили несколько азербайджанских населенных пунктов. Они тоже важны для нашей страны. К сожалению, жертвами боевых действий становятся и женщины, и дети.
Баку заявлял, что готов в одностороннем порядке прекратить боевые действия, мы пойдем на это. Но у нас одно условие: Армения должна придерживаться принципов международного права. Должно начаться освобождение захваченных азербайджанских территорий. Не может оккупация продолжаться вечно.
Почему-то сейчас муссируются сообщения, что Азербайджан может нанести удар непосредственно по Нагорному Карабаху. Да, такое заявление было. Но удар будет нанесен по Степанакерту только в том случае, если армянская сторона не прекратит обстреливать мирные азербайджанские населенные пункты.
— Каковы общественные настроения в Азербайджане?
— В стране высокий дух патриотизма. В отличие от начала 1990-х годов, когда наблюдалась другая картина. Много заявлений от молодежи. Люди требуют объявить мобилизацию, хотят поехать на линию фронта, защищать территориальную целостность. В отдельных местах проходят даже митинги молодежи.
Но пока ни одного добровольца на линии фронта нет. Министерство обороны заявило, что военный потенциал Азербайджана высок, это позволяет обходиться силами регулярной армии. Необходимости в добровольцах на сегодняшний день нет.
— В Ереване говорят о признании Нагорно-Карабахской Республики.
— Ничего нового в этом нет. Хоть юридического признания республики нет, по факту Ереван воспринимает Нагорный Карабах как самостоятельное государство. Периодически делаются заявления, что Нагорный Карабах чуть ли не субъект международного права. От признания решительно ничего не изменится.
— Как долго может длиться вооруженный конфликт?
— На мой взгляд, масштабной войны быть не должно. Хотя настрой у Азербайджана решительный, ведь речь идет о наших захваченных территориях.
Но сейчас всполошились все ведущие государства. В Баку звонили Сергей Лавров иСергей Шойгу. В Ереван собирается Дмитрий Медведев. Мы получаем различные сдерживающие заявления от лидеров других государств, от генсека ООН. Конечно, всё это повлияет на ситуацию.
Но Армения должна понять, что бесконечных и бессмысленных переговоров быть не должно. Мы собственную территорию готовы освобождать в любой момент, в любую минуту.
Фото ТАСС