Сенат Бразилии после двадцатичасового обсуждения все-таки проголосовал 12 мая за начало процедуры импичмента в отношении президента страны Дилмы Руссефф. За это предложение, как сообщает РИА «Новости», проголосовали 55 сенаторов, против — 22. По закону достаточно было простого большинства палаты — 41 голоса.
С четверга Руссефф отстранена от управления страной на 180 дней — пока будет длиться судебное разбирательство по ее делу. Затем Сенат снова проголосует на специальном заседании, председателем которого станет верховный судья. И если, по крайней мере, две трети из них сочтут выдвинутые против Руссефф обвинения обоснованными, ей придется оставить свой пост окончательно. После этого в течение восьми лет она не сможет вообще заниматься никакой политической деятельностью.
На период «временного простоя» нынешнего лидера власть в Бразилии фактически перейдет к политическому противнику Руссефф — вице-президенту Мишелу Темеру. Которого сама Руссефф считает одним из организаторов ее травли. Она не единожды заявляла о том, что люди, которые пытаются добиться импичмента, на самом деле хотят политического хаоса в стране и государственного переворота.
Насколько права в данном случае бразильская «железная дама»? И как возможное изменение политического курса Бразилии отразится на судьбе БРИКС?
— Безусловно, в определенном смысле, это госпереворот, — комментирует ситуациюзамруководителя Центра евро-атлантических и оборонных исследований РИСИ Дмитрий Бурых. — Поскольку сами процедурные вещи, которые происходили вокруг импичмента, проводились с нарушениями. Нельзя сказать, что те представители бразильской оппозиции, кто инициировал этот процесс, придерживались изначально буквы закона. В первую очередь, это как раз вице-президент Мишел Темер и председатель нижней палаты парламента Бразилии Эдуарду Кунья. Они тоже обвиняются в причастности к коррупционному скандалу вокруг крупнейшей бразильской государственной нефтяной компании Petrobras.
Поэтому, действительно, можно говорить, что в голосовании против Руссефф был некий формат переворота. И что за этим стоял непосредственно вице-президент Мишел Темер.
— А в чем его интерес? Или за Темером тоже кто-то стоит?
— У меня есть собственная теория, относительно того, кто мог стоять за Темером, и кто пытался все это продвигать. Причины здесь комплексные. Во многом все крутилось вокруг участия американских компаний в нефтяных концессиях на атлантическом шельфе Бразилии. Второй момент связан с «нефтяным законом», который предусматривает обязательное участие госкомпании Petrobras во всех концессиях. Это касается как континентальных, так и шельфовых месторождений. А по оценкам экспертов, только атлантический шельф обладает запасами более ста миллиардов баррелей, что автоматически превращает Бразилию из импортера нефти, в одного из крупнейших производителей.
И если мы посмотрим, откуда вырос весь нынешний политический кризис, то увидим, что изначально удар был нанесен по Petrobras, совет директоров которой Руссефф возглавляла, когда президентом Бразилии был ее предшественник Луис Инасиу Лула да Силва. Противники Руссефф утверждают, что она не могла не знать о хищениях в компании. Но замешанными в результате в скандале оказались не только конкретные личности, но и весь спектр политических сил страны.
Таким образом, фактически провоцировался мощнейший внутриполитический кризис, который должен был открыть путь для новых политических сил. Сил, которые, в частности, активно подвигают идею более открытого рынка и минимизации роли государства.
— Поясните?
— Дело в том, что с началом президентства Лулы да Силвы, которого Руссефф, к слову, называет своим учителем, бразильское государство сделало очень много в социальном плане. Были приняты такие крупные социальные программы, как «Свой дом», «Семейный кошелек». Да, это можно считать неким перераспределением национальных богатств, но оно легло определенным грузом на бюджет страны. И когда возникли экономические трудности, эта финансовая константа стала дополнительным толчком к развитию нынешнего кризиса.
Причем все эти процессы активно лоббировала улица. Были организованы многочисленные протестные акции в течение прошлого года и в начале нынешнего. Миллионы людей выходили на манифестации. А «дирижировали» всем этим некие движения, которые существуют в социальных сетях.
— Все очень напоминает американские технологии «цветных революций»…
— В общем, так и есть. Не скажу про официальные власти США, но есть такие небезызвестные братья Дэвид и Чарльз Кох, которые входят в сотню самых богатых людей планеты по версии Forbes. А также являются приверженцами Либертарианской партии — третьей по значимости в США, которая активно лоббирует идею свободного рынка и минимизации роли государства.
Собственно, то же, что декларируют и эти социальные течения, которые стояли за протестами. Здесь прослеживается прямая связь с фондами и квазиобразовательными учреждениями, вроде организации «Студенты за свободу» и ее бразильского филиала, которые финансируют братья-филантропы.
Ну и, конечно, сыграло роль, что Руссефф выступила резко против «нефтяного закона». А Темер и Кунья, напротив, поддержали изменения, которые были выгодны американским нефтяным и энергетическим компаниям. Фактически открывали для них доступ к бразильским нефтяным месторождениям.
— И каким вы видите теперь политическое будущее Руссефф? Она вернется?
— Говорить категорично о будущем Руссефф я бы не стал с учетом сильно меняющейся ситуации. Формально те обвинения, которые ей предъявляются, согласно действующему законодательству не являются основанием для импичмента. Таким основанием может являться либо уголовное преступление, совершенное действующим президентом страны, либо антиконституционные действия, которые нанесли непоправимый вред государству. В данном случае, те финансовые нарушения, которые приписывают Руссефф, не попадают ни под один из пунктов. Поэтому есть вероятность, что «железная дама» вернется к исполнению своих обязанностей.
Таким образом, нынешняя оппозиция и, возможно, их американские партнеры дадут понять действующему президенту, что надо быть посговорчивей.
Сам Мишел Темер поддержкой населения не пользуется. Его рейтинг колеблется в рамках статистической погрешности — от одного до двух процентов. Но еще до того, как этот процесс был завершен, Темер практически полностью определился с составом нового правительства, куда вошли представители Партии демократического движения, которую он возглавляет. И оппозиционной Социал-демократической партии.
Можно сделать вывод, что формально поводом для отстранения Руссефф была как раз смена правительства и некая смена курса. На Темера, на мой взгляд, возлагается задача реформировать, возможно, сильно секвестрировать те социальные программы, которые касаются беднейших слоёв населения… То есть, принять такие непопулярные меры и отойти в сторону.
По возвращению — пока гипотетическому Руссефф, — она фактически возложит на свои плечи негативные последствия деятельности правительства Темера. И на выборы 2018 года в этом случае выходит с весьма неприятной политической подоплёкой. И открывает путь для оппозиции.
— Что в этом случае будет с членством Бразилии в БРИКС?
— Конечно, при Дилме Руссефф линия бразильского истеблишмента в отношении БРИКС была вполне очевидно позитивной. Все мы прекрасно помним ее неоднократные заявления о том, что БРИКС является одним из приоритетов внешнеэкономической политики Бразилии.
Здесь прослеживается позитивный трен в многосторонней торговле Бразилии со странами «пятерки». У Бразилии есть ряд внешнеполитических инициатив, которые возможно реализовать только в рамках организации. И есть большой интерес в участии в программах нового Банка развития БРИКС. И интерес этот будет, я думаю, сохраняться. Потому что внешние заимствования при необходимости инфраструктурных изменений — в железнодорожной сети, в энергетике и т. д. — Бразилии будет делать достаточно сложно. Поскольку рейтинговые агентства последние восемь-двенадцать месяцев последовательно снижали рейтинги страны, внешние заимствования для нее окажутся достаточно дорогими. В этом случае Банк развития БРИКС является неким спасательным кругом.
Поэтому я не думаю, что Бразилия откажется от членства в БРИКС. Да, есть определенное давление, в том числе со стороны США и некоторых стран Запада. Но если мы посмотрим на всю историю внешней политики Бразилии, с середины прошлого века, по крайней мере, то увидим, что она достаточно независимая.
Бразилия достаточно четко и прагматично расставляет приоритеты. Понятно, что ее связи с Соединенными Штатами тоже имеют под собой глубокие корни. Торговый оборот достаточно большой между странами. Этими связями бразильцы не могут поступиться. Но тот баланс, который они соблюдали до настоящего времени, я думаю, тоже будет сохраняться.
Старший научный сотрудник Центра экономических исследований РИСИ Николай Трошин тоже считает, что перемены в руководстве никак не повлияют на участие Бразилии в БРИКС:
— Напомню, что Бразилия уже прошла — естественным, скажем так, путем смену власти, когда закончились полномочия предыдущего президента. Тем не менее, это никак не повлияло на ее участие в организации БРИКС. Это все-таки разные вещи, разные интересы. БРИКС представляет интерес для Бразилии не потому, что Дилма Руссефф ее президент. А потому что эта организация объединяет ведущие развивающиеся страны, которые являются лидерами в своих регионах. Бразилия, как лидер в Латинской Америке, конечно, заинтересована в том, чтобы иметь такую «площадку» для обсуждения и выработки общих мнений с этими государствами.
Поэтому я практически на сто процентов уверен в том, что в этом направлении смены курса не произойдет.
Возможно, на какое-то время затормозятся процессы принятия решений, связанных с реализацией тех или иных договоренностей в рамках БРИКС. Но это естественно в связи с тем, что новые люди, менее информированные, и им просто нужно время. Или, наоборот, они сейчас переориентируются на решение каких-то других задач.
То есть, в худшем случае, произойдет некоторое торможение в принятии решений.
— По-вашему, США в процесс вмешиваться не будут?
— Все, что происходит сейчас в Бразилии, я думаю, в значительной степени, если не инспирировано в Вашингтоне, то во всяком случае, подталкивается оттуда. Бразилия ведь относительно недалеко от Соединенных Штатов находится. И влияния Штатов на Бразилию нельзя исключать.
Но я все-таки думаю, что не надо и преувеличивать их возможности. Все-таки Бразилия — это крупная страна, имеющая свою собственную богатую историю, в том числе политическую. Поэтому мне представляется, что даже если у США будут какие-то большие планы и желания в отношении Бразилии, едва ли им удастся их реализовать.
Фото ТАСС