Почему экстремал-либералы сопротивляются введению «патриотического налога» на инвестиции за рубежом.
Чистый отток капитала в 2015 году из РФ составил 56,9 млрд против 153 млрд долларов в 2014 году. При этом, согласно исследованию fDi Intelligence (подразделения Financial Times), Россия является единственной страной Восточной Европы, которая вошла в топ-10 европейских стран — источников инвестиций (6-е место) с показателем 14 млрд долларов по итогам прошлого года. Это почти в три раза больше, чем годом ранее.
Иными словами, наш бизнес начинает не просто вывозить деньги для покупки особняков и яхт, но и вполне легально вкладывать их в реально работающие производства — вместо того чтобы, к примеру, воспользоваться повысившейся конкурентоспособностью национальной продукции на внешних рынках из-за падения курса рубля. С одной стороны, это следствие убийственной для нашей экономики политики ЦБ по удержанию высокой стоимости кредитования, с другой — результат отсутствия каких-либо барьеров для вывода капиталов за рубеж.
Налог на любой зарубежный платеж
Одним из возможных способов сдерживания бегства капиталов за рубеж является введение так называемого «патриотического налога», о необходимости которого советник президента России Сергей Глазьев говорил еще в 2014 году. Можно ли в таком случае ввести эффективные критерии для определения налогооблагаемой базы, притом не только для корпораций, но и для частных лиц? Например, частное лицо через карточный платеж пополняет брокерский счет у иностранного брокера — по каким качественным признакам отличить эту транзакцию от обычной покупки в иностранном интернет-магазине? По заранее составленному списку юрлиц? Тут же появятся посреднические фирмы где-нибудь на Карибских островах, которые оперативно будут подстраиваться под администрирование и оказывать такие услуги.
Чтобы избежать всевозможных махинаций, можно ввести другой, простой налог — на любой международный платеж. В таком случае можно облагать налогом любую транзакцию в пользу нерезидентов, не задумываясь при этом, инвестиция это или внешнеторговая операция. Это, с одной стороны, усложнит любую внешнеэкономическую деятельность. С другой стороны, если этот налог будет небольшим (в пределах 3%), бизнес и люди, скорее всего, закроют на него глаза, и собираемость окажется высокой, казна пополнится. А кого-то наличие такого платежа будет мотивировать оставлять деньги в финансовой системе России.
А если этот налог будет распространяться на платежи нерезидентов, совершаемые с нашей территории, мы получим определенную законную долю с миллиардов, которые отправляют на родину украинские, таджикские, армянские гастарбайтеры, занимающие рабочие места в России.
Инвестиции — дома
Установление «финансовых границ» страны создаст определенные стимулы для бизнеса, работающего в России, вкладывать средства на родине. Наша страна не должна быть проходным двором для капитала.
«Российская 25-летняя экстремал-либеральная политика сориентирована на идею частных внешних инвестиций, и до сих пор руководство страны их ждет и никак дождаться не может. Напротив, пока мы дождались вывода капитала из страны до 150 млрд долларов в год. Если сделать подсчеты за весь период, то сумма достигает около 1 трлн долларов», — сказал в беседе с РП генеральный директор Центра научной политической мысли и идеологии Степан Сулакшин. Если же говорить об оценках вполне официальных, которые делает ЦБ, то за период с 1994 года из нашей страны утекло за рубеж порядка 660 млрд долларов.
«Множество налоговых обременений, как явных, так и завуалированных, как, собственно, и вообще безучастное отношение государства к частному предпринимательству отрицательно сказывается не только на развитии бизнеса, но и на развитии самого государства», — отмечает Михаил Бутримов, директор Института стратегии реформ. При таком подходе малое предпринимательство сначала перестает развиваться, а затем и вовсе сворачивается. А более крупный капитал ищет иные, более выгодные для себя условия и точки роста.
Впрочем, бизнес во всем мире по определению видит главную цель в получении прибыли. А государства существуют как раз для того, чтобы соблюдались интересы народа, а не только крупных дельцов. Долгосрочные инвестиции приносят и создание новых рабочих мест, и дополнительные налоги, тогда как вывод капитала приводит к тому же самому… только в других странах. Например, в США существуют органы государственной власти, которые вплоть до запретительных мер контролируют потоки инвестиций не только вовне, но и даже внутрь страны, отражая тем самым реальные и вымышленные угрозы суверенности. В России такой регуляции нет вообще.
Те же США сейчас планируют получать дополнительные налоги со своих корпораций, филиалы которых расположены за рубежом. Многие американские компании имеют офисы в Нидерландах, где аккумулируется выручка с подразделений в Европе. Считается, что транснациональные фирмы избегают таким образом уплаты около 35% налога с корпоративных доходов. Но Штаты хотели бы получать полный налоговый объем и с этой деятельности. Именно поэтому президент Барак Обама уже представил законодателям инициативу по введению налога на внешнюю торговлю.
Валютный контроль
Из страны выводятся не только деньги, заработанные на природной ренте, но и то, что принято называть инвестициями естественных монополий. Сверхприбыли оседают на счетах подрядчиков, откаты — в карманах чиновников, и все это мощным потоком течет на счета в зарубежных банках. Поэтому первое, что нужно сделать, — прекратить поощрять коррупционную вертикаль. Ведь капитал вывозят не только из-за проблем с банковской системой, но и потому, что заработан он, так скажем, не совсем честными путями. Именно этим во многом объясняется и разница в объемах оттока капитала ($56,9 млрд) и размещенных инвестиций ($14 млрд). Логично предположить, что остальное — это по большей части деньги, выведенные из страны на какие угодно нужды, кроме тех, что отвечают национальным интересам.
С учетом того, что рубль не является свободно конвертируемой валютой, первое, что нужно для вывода средств, — это покупка валюты. Конечно, тотальный запрет на оборот валюты может спровоцировать усиление экономического кризиса и привести к социальным потрясениям. Но обязательная продажа предприятиями валюты государству, наоборот, может стать фактором, стимулирующим спрос на рубли и тормозящим ту самую инфляцию, которую ЦБ пытается побороть исключительно сокращением объема денег, реально работающих в экономике. «Государственные инвестиции стали символическими, а рублевая денежная масса сокращена на 100 триллионов рублей. Таков ущерб от демонетизаторской политики финансовых властей России», — говорит Степан Сулакшин.
Желание кого бы то ни было выводить валютные ресурсы за рубеж, сам акт покупки валюты у государства для этой цели при такой системе, должен, во-первых, фиксироваться, а, во-вторых, сопровождаться «патриотическим налогом».
Ничего личного — просто не надо на русские деньги развивать иностранное производство. Мы недостаточно богаты для подобной щедрости.