Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер пообещал, что Берлин приложит все усилия для того, чтобы предотвратить перерастание нынешних противоречий между Россией и Западом в новую «холодную войну». В авторской статье, опубликованной в журнале Foreign Affairs, Штайнмайер написал, что «двигаясь вперед, Германия будет продолжать делать, что может, дабы не допустить дальнейшей эскалации напряженности».
Статья немецкого дипломата озаглавлена «Новая глобальная роль Германии», и в ней он утверждает, что именно Берлин и Париж, а вовсе не США, играют ключевую роль в урегулировании украинского конфликта. Они «приняли на себя роль главных собеседников России по вопросам, касающимся европейской безопасности и выживания украинского государства». Минские соглашения, по словам политика, не идеальны, но без них «конфликт давно вышел бы из-под контроля и распространился бы далеко за пределы Донбасса», поэтому Германия будет добиваться их выполнения. В то же время, по мнению Штайнмайера, правительство США не занимается украинским кризисом и «концентрирует внимание на других вызовах».
С этим тезисом Штайнмайера можно поспорить, особенно если учесть, что всего несколько дней назад, 21 июня заместитель госсекретаря США по Восточной ЕвропеВиктория Нуланд в очередной раз прибыла в Киев, где за закрытыми дверями встречалась, в том числе, с президентом Украины Петром Порошенко. До этого Нуланд посещала «незалежную» в апреле, да и вообще наезжает в эту страну каждые несколько месяцев. А 14−16 июня с визитом в США побывал премьер-министр Украины Владимир Гройсман. Так что вряд ли можно сказать, что Вашингтон забросил украинский вопрос.
Тем не менее, Штайнмайер в своей статье не только написал, что Германия готова взять на себя «центральную роль» в политике Европы, «пока ЕС не выработает способность играть более сильную роль на мировой арене», но и покритиковал Соединенные Штаты за их внешнеполитический курс. «Вторжение в Ирак в 2003 году повредило положению США в мире», — написал министр, охарактеризовав этот шаг, как «авантюру», которая «подорвала позиции США в целом». «Иллюзия однополярного мира увяла», — подытожил он.
Это уже не первое заявление Штайнмайера о том, что необходимо налаживать диалог с Россией. На прошлой неделе дипломат заявил, что НАТО не стоит проводить учения вблизи границы РФ и «бряцать оружием». Все это, будто бы, говорит о том, что Германия начала занимать более конструктивную позицию в отношении Москвы. Однако пока что немецкие власти ограничиваются только заявлениями. Если же говорить о конкретике, то никаких действий в этом направлении Берлин не предпринимает. А канцлер Ангела Меркель не далее, как вчера в телефонном разговоре с Петром Порошенко обсудила продление санкций против России.
Так что вопрос, действительно ли Германия хочет предотвратить новую «холодную войну», остается открытым. Как и то, сможет ли Берлин сделать это даже при всем желании.
Ведущий научный сотрудник Института Европы РАН, доктор политологических наук Игорь Максимычев полагает, что заявления Штайнмайера сделаны для того, чтобы успокоить немецких избирателей.
— Германия может предотвратить и даже обратить вспять дальнейшее сползание к прямому противостоянию России и Запада. У этой страны достаточно сил на международной арене и, в первую очередь, в Европе, чтобы повлиять на развитие ситуации в ту или другую сторону. Но будет ли Германия выполнять эту роль и прикладывать силы не для обострения обстановки, а для ее нормализации — большой вопрос.
— Почему?
— Потому что Штайнмайер, кончено, влиятельный политик, министр иностранных дел, но окончательные решения принимает не он, а канцлер Ангела Меркель. А с ее стороны мы не видим никаких подвижек в сторону нормализации отношений. Возможно, эта статья — хороший пиар-ход, призванный как-то успокоить общественное мнение Германии, которое действительно озабочено растущей конфронтацией. Все громче слышны требования прекратить дальнейшее сползание к прямому конфликту. Если в этом направлении германскими властями будет сделано что-то конкретное — это одно дело. Но если все ограничится такими высказываниями, мы и так слышим их со всех сторон. Европейские политики говорят о том, что что-то нужно делать с санкциями, нужно их ослаблять, но сначала Россия должна сделать то-то и то-то. Причем эти требования к России совершенно не совместимы с ее национальными интересами. Так что не стоит как недооценивать, так и переоценивать эту статью Штайнмайера.
— Штайнмайер говорит о центральной роли Германии в ЕС. Это открытая заявка на лидерство?
— Это не заявка, а признание реального положения дел. Германия играет лидирующую роль в Евросоюзе. Но с той поправкой, что эта роль является, по существу, ролью наместника Соединенных Штатов в Европе. Только в тот момент, когда Германия сможет проводить европейскую политику, а не только американскую, что-то может реально измениться в обстановке. Сейчас это не так.
Штайнмайер заявляет, что Франция и Германия играют решающую роль в урегулировании конфликта на Украине. На самом деле, никакой роли они там не играют. Это чисто американская политика, которую они послушно проводят. Берлин и Париж не оказывают никакого давления на Киев, который тормозит и блокирует выполнение Минских соглашений. Это всем очевидно, но ничего не делается для того, чтобы повлиять на украинских лидеров. Это целиком и полностью американская позиция, и говорить об исключительной роли европейцев и Германии в урегулировании украинского кризиса просто не приходится.
— Но министр достаточно резко покритиковал США в этой статье…
— Как я уже сказал, думаю, это не реальный вызов Америке, а попытка повлиять на общественное мнение Германии и успокоить население. Люди видят, что продолжение действий НАТО и Евросоюза в нынешнем духе ведет к прямому конфликту с Россией. А немцы не забыли 1945 год, поэтому они этого боятся. Штайнмайер пытается убедить общественность в том, что правительство ФРГ проводит самостоятельную и умеренную политику, направленную на преодоление напряженности.
Кстати, осуждение действий США в Ираке со стороны Штайнмайера тоже понятно. Он социал-демократ, а именно в период канцлерства Герхарда Шредера, который принадлежал к этой партии, было официальное осуждение действий США в Ираке со стороны правительства ФРГ. Это стало чем-то совершенно небывалым в истории послевоенной Европы, бунтом на корабле, вскоре после которого Шредер перестал быть канцлером. Сейчас Штайнмайер хочет напомнить немцам об этом шаге, который отвечал национальным интересам Германии, а не США, и убедить в независимости руководства страны. Вполне возможно, что сам Штайнмайер придерживается тех убеждений, о который говорит. Но не он формирует политику ФРГ, и это всегда нужно иметь в виду.
— Но ведь в следующем году выборы в Бундестаг. После них может что-нибудь измениться?
— Выборы — это дополнительный мотив в заявлении Штайнмайера. Беспокойство общественного мнения велико, и по мере приближения выборов в Бундестаг все острее будет стоять вопрос о том, кто на них победит. У Германии есть разные альтернативы. Еще непонятно, как будет развиваться миграционный кризис и как проблема беженцев в ближайшие месяцы будет давить на общественное сознание немцев.
У самого Штайнмайера практически нет шансов занять кресло канцлера. Объединенные социал-демократы слишком потеряли свое влияние, у них осталось каких-то 20% поддержки. Но дело в том, что есть разумные люди и среди христианских демократов. Просто сейчас они остаются в тени, к тому же, партийная солидарность и нежелание подрывать позиции своего канцлера играет большую роль по внутриполитическим соображениям. Но нормальные прагматичные политики там есть, и будем надеяться, что кто-то из них сможет занять кресло канцлера. В этом случае возможно какое-то движение в сторону улучшения отношений с Россией.
Руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов считает, что теоретически Германия может сыграть конструктивную роль в налаживании отношений с Западом.
— «Холодная война» — это изобретение СМИ, а специалисты все-таки оперируют другими терминами. «Холодная война» — это идеологема противостояния двух принципиально разных систем, о чем сегодня речи не идет. Но конфронтация, безусловно, есть. Во многом она объясняется тем, что существуют различные подходы к европейской системе безопасности со стороны США, России и ЕС. У нас есть собственный взгляд на ее формирование. Это предложения еще 2008−2010 годов о том, что европейская безопасность должна быть единой и неделимой.
Но с февраля-марта 2014 года, когда начались события на Украине, Россию начали обвинять в подрыве основ существующей системы безопасности. И теперь договориться о каком-то общем подходе стало еще сложнее. Есть лидеры, которые влияют на формирование общей позиции Европейского Союза. С одной стороны, это США, а с другой — Германия.
В 2014 году Берлин заявил о своей готовности проводить политику большей политической ответственности, согласованной с блоками, в которых Германия состоит. Штайнмайер подтверждает этот тезис. Он же недавно заявлял о сдержанности в проведении маневров на границе с Россией, необходимости налаживания диалога и опасности раскручивания спирали противостояния. С другой стороны, Германия сегодня пишет проект своей «Белой книги», в которой Россия впервые внесена в список угроз в связи с событиями на Украине.
Германия сегодня вполне способна формировать как общественное мнение, так и позицию в рамках НАТО. Не случайно эта статья вышла в преддверии саммита Североатлантического альянса в Варшаве. Думаю, это одна из попыток Германии в лице Штайнмайера перевести противостояние в фазу диалога и поиска взаимных компромиссов.
— В экспертном сообществе существуют разные взгляды на степень самостоятельности немецкой политики. Естественно, Берлин всегда заявлял, что он полностью независим, хотя многие действия свидетельствуют, что он идет в русле политики США. Но время показало, что следование интересам США часто вредит национальным интересам Германии, особенно экономическим. Отчасти падение популярности правящих партий в Германии объясняется именно этим, что и побудило немецких политиков в последнее время смягчить свою линию в отношении России. Конечно, есть и другие внутриполитические причины, которые ведут к снижению поддержки властей, в частности, миграционный кризис, но и конфронтация с Россией сыграла здесь не последнюю роль.
Это объясняет такую реакцию немецких политиков и их заявления. Но пока я не стал бы преувеличивать их значимость. Это больше работа на общественное мнение. Хотя в 2017 году реальное смягчение политики Германии возможно.
— Но о выходе из американского фарватера говорить не приходится?
— Немцы во многом солидарны с США, исходя из собственных соображений. Поэтому не совсем верно говорить, что это слепое следование американской политике. Здесь замешаны и интересы немецких элит, так что вряд ли в ближайшее время политика Берлина претерпит кардинальные изменения.
Фото ТАСС