В конце августа госсекретарь США Джон Керри планирует посетить Турцию с визитом. Об этом сообщается в «Твиттере» CNN Turk. Это будет уже не первое посещение страны высокопоставленным представителем Запада после неудавшейся попытки государственного переворота.
Так, 31 июля в Турцию побывал глава Объединенного комитета начальников штабов США генерал Джозеф Данфорд, который посетил военную базу Инджирлик, где базируются силы НАТО. А 4 августа в Турцию приехал генсек Совета Европы Торбьорн Ягланд, который выразил солидарность с президентомРеджепом Тайипом Эрдоганом и призвал европейских политиков к «лучшему пониманию» этой страны.
Активизация американских и европейских политиков на этом направлении вполне понятна. Турецкий лидер начал проводить масштабную зачистку политического поля страны, вычищая нелояльных граждан во всех сферах — от государственного управления и армии до образования. Что вызвало критику западных чиновников и правозащитников. Но в ответ Эрдоган не только не сбавил обороты, но и практически обвинил Запад в поддержке госпереворота. «Я спрашиваю: поддерживает ли Запад терроризм или нет? Находится ли он на стороне демократии или же на стороне мятежников и террора? К сожалению, Запад поддерживает терроризм и находится на стороне заговорщиков», — заявил он.
Еще один повод для обвинений Эрдогана — отказ США от выдачи оппозиционного исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, проживающего в Соединенных Штатах. Именно его турецкий лидер называет «идеологом мятежа» и призывает Вашингтон к скорейшей экстрадиции, к чему в Белом доме, очевидно, не готовы.
Сторонники Эрдогана начали антиамериканские демонстрации по всей стране. Акция протеста состоялась даже возле базы Инджирлик, которая не только является опорным пунктом натовской авиации в Средиземноморье, но где, по некоторым данным, американцы хранят даже ядерные боеголовки.
После гражданской акции состоялась еще одна угрожающая «демонстрация» — но на сей раз со стороны турецких силовиков. 30 июля к базе был стянут спецназ, а сама она обесточена, якобы, «для проверки безопасности». Неудивительно, что генерал Данфорд так спешно прибыл в Турцию уже на следующий день.
Еще один фактор, который не может не беспокоить США — начавшееся сближение России и Турции. 9 августа Эрдоган собирается впервые после конфликта лично встретиться с президентом РФ Владимиром Путиным в Санкт-Петербурге. Пресс-секретарь российского лидера Дмитрий Песков сообщил, что на встрече будет обсуждаться вопрос реставрации отношений между Россией и Турцией, а также ситуация в Сирии.
Ведущий научный сотрудник Центра азиатских и африканских исследований Высшей школы экономики Алексей Образцов считает, что комплекс этих причин побуждает коллективный Запад смягчить свою политику в отношении Турции, и сейчас мы можем увидеть шаги в этом направлении.
— После неудавшегося переворота и к европейцам, и к американцам приходит осознание, что со своим негибким подходом они просто потеряют Турцию. Еще совсем недавно некоторые горячие головы даже говорили о том, что Турцию нужно исключить из НАТО. Но недавние антиамериканские демонстрации и блокирование базы Инджирлик убедили их в том, что это неверный путь.
Кроме того, видимо, у Эрдогана и его окружения нервы оказались покрепче, чем у европейцев. Своими, на первый взгляд, скоропалительными демаршами вроде возобновления отношений с Россией, они переиграли западных партнеров. Потеря Турции, как форпоста НАТО в Средиземноморье, неприемлема ни для Европы, ни для США.
— То есть, сейчас Вашингтон забудет о былых разногласиях и будет пытаться задобрить Эрдогана?
— США нужно стабилизировать ситуацию. Отношения могут быть какими угодно — плохими, хорошими, дружескими, терпимыми — лишь бы не нестабильными. Любая нестабильность чревата непредсказуемыми поступками, а этого не хочется никому, друг он Эрдогана или враг.
Европейцы чуть пораньше зашевелились в этом смысле. Потому что понимают, что НАТО и США — это их основная военная защита. Если Турция не удержит южный фланг альянса, образуется такая брешь в обороне Европы, что ее не заделаешь никакими деньгами. Отсюда и суета.
— Наметившееся сближение между Анкарой и Москвой могло заставить американцев активизироваться на турецком направлении?
— Это движение абсолютно естественно в силу географического и геополитического расклада. Некоторые называют такой расклад проклятьем географии. Россия и Турция обречены иметь стабильные, желательно добрососедские, а если не получается, то хотя бы уважительные отношения. Думаю, для серьезных европейских и американских аналитиков процесс некоторого сближения после семимесячного обвала был абсолютно предсказуем и неожиданностью не стал.
— Может ли Вашингтон пойти на экстрадицию Гюлена для улучшения отношений с Турцией?
— В рамках законодательства США ни один человек не может быть выдан стране, в которой существует смертная казнь, а Турция сейчас приостанавливает действие моратория. Единственный случай в недавней истории, когда США наплевали на этот закон, был с Саддамом Хусейном. Саддам специально сдался американцам, а они выдали его новому иракскому правительству. Казнь Хуссейна стала таким мировым позорищем, от которого американцам еще не скоро удастся отмыться.
Кроме того, все прекрасно понимают, что какие бы доказательства Турция ни предъявила, запрос о выдаче Гюлена будет политически мотивирован, а это второе препятствие для экстрадиции из США. Сомневаюсь, что Вашингтон выдаст Анкаре человека, который по некоторым опросам входит в десятку самых влиятельных интеллектуалов мира.
Востоковед, директор Исследовательского центра «Ближний Восток-Кавказ» Международного института новейших государств Станислав Тарасов полагает, что до смены американской администрации не стоит ждать серьезных изменений в отношениях Анкары и Вашингтона.
— Как именно?
— Во-первых, вспомните, что иранское агентство Fars News запустило сообщение, что Эрдогану помогли предотвратить мятеж российские спецслужбы. На этом фоне турецкие чиновники стали выражать благодарность России, хотя Кремль эту информацию опроверг.
Во-вторых, Эрдоган на словах начинает обозначать смену своего политического курса в отношении президента Сирии Башара Асада. Идут намеки, что Анкара не будет больше настаивать на его отстранении от власти.
В то же время, отношения Турции с ЕС резко ухудшились. Брюссель под разными предлогами отказался продолжать переговоры по активизации процесса интеграции Турции в Европу. А на днях премьер-министр Австрии заявил, что Турция в ближайшие десятилетия вообще никогда не станет Европой. Идет конфронтационная политика.
Но с другой стороны, Турция — член НАТО, и Запад не хочет ее терять. Экономика Турции тесно связана с европейской, 65% товарооборота страны приходится именно на ЕС. Заняв жесткую позицию, Эрдоган выторговывает преференции у Запада. Одновременно с этим он ломает внутриполитическую ситуацию через колено и рвется к захвату всех рычагов власти. На фоне эйфории после неудавшегося переворота он будет пытаться провести референдум, на котором будет поставлен вопрос трансформации республики из парламентской в президентскую. Он уже сейчас объявил себя верховным главнокомандующим, заявил о создании новой армии и спецслужб.
На этом фоне американцы выражают беспокойство. Тем более, что Турция начинает поддерживать на государственном уровне антиамериканские настроения. Подозреваю, что антиамериканские выступления возле базы Инджирлик инициированы турецкими властями. Латентно протесты существовали там всегда, но сдерживались сначала из-за существования Советского Союза. Россия же до определенного момента воспринималась Турцией, как партнер.
Потом турки в силу определенных причин пошли на осложнение ситуации, а сейчас на постепенное сближение. Американцев это начинает тревожить. Они видят, что Эрдоган начинает разыгрывать российскую карту. Визиты высокопоставленных военных и Джона Керри преследуют одни и те же задачи. Во-первых, прозондировать ситуацию, во-вторых, прояснить намерения руководства Турции.
Но я не ожидаю здесь никаких сюрпризов. Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу уже заявил, что турецкий альянс с Россией ни в коей мере не выстраивается против США, ЕС и НАТО. Просто Анкара начинает искать свое место в новой геополитической ситуации. Их не устраивают сценарии Запада, которые, в конечном счете, привели к активизации курдского вопроса в самой Турции, Сирии, Ираке. Это ведет к дестабилизации Турции, на востоке уже де-факто идет гражданская война. Поэтому Анкара пытается выстроить заслон с помощью России.
Идет позиционная маневренная борьба, разыгрывается сразу несколько карт. Было бы странно, если бы в такой ситуации Керри в Турцию не полетел.
— И какое место в этой борьбе занимает предстоящая встреча Эрдогана с Владимиром Путиным?
— После того, как Москва приняла вариант извинений Турции, состоялся первый телефонный разговор, в рамках которого была достигнута договоренность о встрече лидеров государств в сентябре на саммите «Большой двадцатки» в Китае. Спустя какое-то время стало известно, что встреча переносится на первую декаду августа. Теперь же, после провала переворота, стороны договорились провести встречу 9 августа в Санкт-Петербурге. В этом заинтересована, прежде всего, Анкара. Это будет первый зарубежный визит Эрдогана после попытки путча.
Стороны обсудят, казалось бы, очевидные вопросы. Москва снимает санкции, восстанавливает туризм, соглашения по товарообороту, работу по строительству атомной электростанции, по «Турецкому потоку». То есть, на первый взгляд, восстанавливает прежний формат отношений. Но тогда отношения выстаивались по турецкой формуле: «политика отдельно, экономика отдельно». Мы сотрудничали в экономике, заявляли о возможности достижения товарооборота в 100−150 миллиардов долларов, но имели серьезные разногласия в политическом отношении к Ближнему Востоку, «арабской весне», Сирии, Ираку.
Нынешние переговоры будут на ином политическом фоне. Политика теперь оказывается впереди экономики. Если Турция подтвердит смену курса в отношении Сирии и борьбы с террористами, мы будем сотрудничать, а не противостоять. Если Турция займет более адекватную позицию, можно будет говорить о создании контуров геополитического альянса.
Но дальше пока не пойдут ни Турция, ни Россия. Ситуация слишком неустойчивая. Еще неизвестно, как дальше будут развиваться события. Радикальные перемены, которые происходят в самой Турции, могут сыграть свою роль. Тех, кого сегодня выбрасывают на улицу, вряд ли долго будут оставаться пассивными. И не исключено, что американцы уже сами инициируют какие-то выступления.
— А что американцы могут сделать для улучшения отношений с Турцией?
— США сейчас в очень уязвимом положении. Срок президентской администрации подходит к концу. Анкара не может выстраивать долговременную стратегию с американцами. Они будут выжидать итогов президентских выборов в США.
То, что мы видим сейчас — это тактические маневры со обеих сторон. О глобальной стратегии речи быть не может. Как я сказал, визит Керри — это зондирование почвы, тактический ход, и было бы странно, если бы этого визита не было. Но не стоит ждать сейчас серьезных шагов в американо-турецких отношениях. Даже если бы они последовали со стороны Вашингтона, кто бы в них поверил, когда этой администрации осталось 100 дней?
Фото ТАСС