Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер в среду призвал страны ЕС воспользоваться возможностью «совмещать оборонные возможности стран Евросоюза в постоянной структурной форме», то есть создать общеевропейский военный блок. Мотивировка — чтобы не зависеть в вопросах обороны от одной державы.
Из контекста понятно, что этой «одной державой» являются США.
В принципе, идея не нова: в начале 90-х ЕС уже подумывал о том, чтобы перенести центр тяжести своих военных усилий с НАТО на Западноевропейский союз (ЗЕС). ЗЕС благополучно почил, но идея освободиться от опеки США в военных вопросах не умерла.
Понятно, что самостоятельная военная политика потребует увеличения военных расходов (в первую очередь от ведущих стран ЕС).
Правда, Юнкер утверждает, что всё наоборот, и усиление оборонного сотрудничества позволит странам ЕС сэкономить от 20 до 100 миллионов евро в год.
Сумма настолько мизерная в масштабах ЕС, что как-то даже неприлично о ней говорить, если одна только Греция уже обошлась Евросоюзу в 350 миллиардов евро, и понятно, что сохранение Афин в ЕС и в зоне евро придётся оплачивать в дальнейшем. Более того, непонятно, как можно сэкономить на обороне, отказавшись от услуг США.
До сих пор именно Вашингтон обвинял своих европейских союзников в том, что они не желают делить издержки поровну и слишком мало тратят на свои вооружённые силы, переложив проблему защиты западных ценностей исключительно на США.
Участники акции в Афинах с требованием списать долг Греции. 2015 год
Ну да западная бухгалтерия не первый и не последний раз удивляет нестандартным подходом к правилам сложения и вычитания. Более интересной является как раз проблема ценностей.
До сих пор мы имели дело с относительно стройной концепцией единства Запада, в какие бы формы она ни выливалась. И Вашингтон, и Брюссель в один голос сообщали нам, что «свободный мир» объединён именно общими ценностями, среди которых демократия была первой, но не единственной. В целом Запад действительно выступал единым фронтом не только в военных, но и в экономических, идеологических, культурных и прочих вопросах.
В последние месяцы мы сталкиваемся с несколько иной трактовкой этой проблемы. Вначале ЕС выступил против подписания Трансатлантической зоны свободной торговли, заявив, что данное соглашение предусматривает односторонние преимущества для США. Фактически речь идёт о том, что не совпали европейские и американские экономические ценности.
Теперь выясняется, что для защиты своих ценностей ЕС нуждается в собственном военном блоке. Но ведь любой военный блок объективно направлен против любого государства, в этом блоке не состоящем. Любая коллективная оборона предусматривает защиту от всех, кто в коллектив обороняющихся не входит.
Поскольку же Запад несколько десятилетий заявляет, что вся его военно-политическая активность направлена исключительно на защиту и продвижение единых для «свободного мира» ценностей, значит ли инициатива Юнкера, что эти ценности перестали быть едиными, и ЕС теперь готов защищать свои отдельные ценности, в том числе и от США?
Вопрос может показаться праздным. Во всём мире полно сторонников теории заговора, которые «знают», что Вашингтон уже всё просчитал на пятьсот лет вперёд и никуда Европа от Америки не денется.
Поразительно, но всего за четыре года до роспуска Организации Варшавского договора и за пять лет до распада СССР в Советском Союзе подавляющее большинство тоже считало, что никуда Восточная Европа от нас не денется. Кстати, СССР тогда тоже декларировал проведение политики ценностей. Только это были социалистические ценности.
Если во внутренней политике Запада и СССР ценностные различия просматривались сравнительно легко, то в политике внешней всё сводилось к одному слову. Запад боролся за «демократические ценности», а СССР — за «социалистические ценности».
При этом западное утверждение, что «демократии между собой не воюют» было столь же ложным, сколь и утверждение СССР о том, что не воюют между собой страны, «сделавшие социалистический выбор». Воевали не только Эфиопия с Сомали. В 1969 и 1972 годах масштабные военные столкновения происходили на советско-китайской границе, а в феврале-марте 1979 года произошла полномасштабная китайско-вьетнамская война.
Как только декларируемые ценности вступают в противоречие с реальной политикой, последняя получает преимущество. Просто потому, что тот, кто продолжает упрямо отстаивать высокие ценности в ущерб низменной реальности, однозначно проигрывает.
В этом плане интересен ещё один момент. С 1995 по 2013 год Жан-Клод Юнкер работал премьер-министром Люксембурга. С 2004 года министром иностранных дел в его кабинете стал Жан Ассельборн, занимающий эту должность до сих пор.
И вот за сутки до того, как Юнкер предложил создать собственно европейский военный блок, Ассельборн заявил, что стоило бы исключить из ЕС Венгрию. Именно за то, что Будапешт не вписывается в общеевропейскую политику ценностей.
Министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн
С критикой высказывания Ассельборна выступили Венгрия и Австрия. Еврокомиссия, которую возглавляет Юнкер, от комментариев уклонилась.
Но министры иностранных дел не выступают со спонтанными заявлениями. А здесь впервые речь идёт не о добровольном выходе какого-то государства из ЕС, но о его исключении. Раньше противоречия между членами ЕС возникали в основном по финансово-экономическим вопросам — впервые речь идёт о том, что член ЕС не соответствует европейским ценностями. И странно, что подавляющее большинство МИД стран ЕС отмолчалось.
Венгрии предъявлена претензия по поводу её нежелания пускать на свою территорию афро-азиатских беженцев. Но такие же претензии можно предъявить Польше, прибалтам, практически всем балканским странам. У румын проблемы с цыганами, которых радостно выпихивают в более благополучные страны ЕС, а Франция (в которую большинство румынских цыган стремятся) настойчиво требует забрать их обратно. В католической Польше есть проблема отклонения от европейских ценностей в вопросах об абортах и однополых браках. В общем, создав прецедент, можно затем исключить половину ЕС.
Но если рассмотреть «военный блок» Юнкера и идею исключения Венгрии в комплексе, то получается, что европейская элита, устами люксембургских политиков (именно Люксембург является одним из финансово-банковских центров Европы и может рассчитывать на усиление своей роли после выхода Лондона из ЕС), предлагает отмежеваться от США и приструнить восточноевропейцев угрозой исключения.
Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер после выступления на пленарной сессии Европарламента в Страсбурге
Фактически речь идёт об окончательном оформлении франко-германского (при соучастии Бенилюкса в качестве младшего партнёра) доминирования в Европе. Причем, что характерно, впервые со средины 90-х годов поставлен вопрос о военно-политическом оформлении этого доминирования.
Случайно ли это произошло после провалов американской политики ценностей в Северной Африке, на Украине и на Ближнем Востоке? Случайно ли эти заявления сделаны накануне президентских выборов во Франции (весна 2017 года) и парламентских в Германии (осень 2017 года), которые проводящие проамериканскую политику Олланд и Меркель очень могут проиграть? Случайно ли это происходит на фоне крупнейшего за последние десятилетия внутриполитического кризиса в США, в ходе которого раскол в рядах американской элиты стал очевиден?
Может быть, и случайно всё так совпало. Но вряд ли.
Сможет ли рационалистичная элита старой Европы победить в этой борьбе? Пока неясно. Ведь в своей риторике они всё ещё декларируют приверженность политике ценностей. То есть, если у них получится, то рано или поздно придётся объяснить, чем франко-германские ценности отличаются от англосаксонских, а заодно и от восточноевропейских.
Вовсе не факт, что народы Европы, без дополнительных обоснований, захотят вернуться в мир между двумя мировыми войнами, когда каждая часть Запада защищала собственные ценности. Именно потому что помнят, к чему это привело. Нет более простого способа развязать войну, чем начать проводить политику ценностей. Ценности настолько возвышенны, что оправдывают любые преступления.
Именно поэтому Россия уже который год предлагает Западу, не отступая от ценностей (каждый от своих) и не выясняя, чьи ценности ценнее, руководствоваться в политике банальным прагматизмом, в том числе вопросами экономической выгоды. В конце концов, западные ценности ничуть не пострадали от того, что все айфоны и 90% планшетов ныне производятся в Китае.
Фото Reuters