Накануне СМИ сообщили, что главнокомандующий ливийской армией маршал Халифа Хафтар направил послание российскому лидеру Владимиру Путину и министру обороны Сергею Шойгу с призывом о помощи. Он просил начать в Ливию поставки оружия – не только стрелкового, но и техники, самолетов. Кроме того, сирийская операция стала, судя по всему, примером успешной борьбы с терроризмом – поэтому ливийцы просят Россию начать операцию против террористов наподобие той, что проходит в Сирии. Однако пойдут ли на это президент РФ и Минобороны?
Следует напомнить, что в ходе «арабской весны» начался процесс десуверинизации целого ряда стран региона — был проведен демонтаж не только режимов (когда происходит смена политико-ориентационного характера), но был демонтирован ряд целых государств. Ливия — один из ярчайших примеров. Там было ликвидировано государство как главный политический институт. В результате с ликвидации Джамахирии и власти Муаммара Каддафи государство прекратило свое существование, страна претерпела в кратчайшие сроки массированную инволюцию – деградировала, откатилась назад не то что на десятилетие, а, может, еще больше. Фактически Ливия вернулась где-то даже к родоплеменному строю.
Что Ливия собой представляет сегодня? Никакой Ливии не существует. То, что рисуют на карте – это, что называется, дань политкорректности, никак не отображающей реальность. Ливия разделена на несколько частей – поделена между теми, кто пришел к власти, кого поддерживает Запад — правительство национального согласия (ПНС), плюс остался ряд исламистских организаций, существует и часть, находящаяся в городе Сирт, — там обосновалось запрещенное в России «Исламское государство» (ИГ).
Причем ИГ рассматривает Северную Африку, Ливию как одно из направлений, куда в случае поражения сирийско-иракского террористического материнского ядра будут перемещены части личного состава, командование. Интерес террористов в этом регионе присутствует – это и выход к Средиземному морю, с одной стороны. Но у ИГ в его экспансионизме присутствует вообще два основных признака – наличие мусульманского населения, суннитского в особенности, и близость важнейших стратегических транспортных артерий. В Северной Африке ближайшая и главнейшая транспортная артерия – это Суэцкий канал. По всей видимости, они рассматривают Египет в качестве одной из своих мишеней.
Ну, а Ливия – это фактически конгломерат из недо-квази-государственных образований и племен. Государство Ливия отсутствует как таковое.
Что касается наших интересов — естественно, распространение террористической угрозы представляет для нас опасность, и с этим что-то надо делать. Но в текущей ситуации у нас практически нет возможностей и ресурсов, чтобы серьезно помочь какой-то из сторон. И, собственно, кому помогать? Прозападному ПНС? Это под большим вопросом — какие гарантии, что мы вообще от этого хоть что-то получим?
В принципе мы можем оказать военно-техническую помощь, но не посылать туда свои войска, как ВКС в Сирии. Другое дело, что мы вмешались в ситуацию в Сирии, мягко говоря, запоздало и как-то невнятно, не сформулировав свои стратегические интересы. А в Ливии, если мы попытаемся вмешаться, – не сможем никаким образом оказать серьезное стратегическое влияние на обстановку. У нас просто для этого не хватит ресурсов. А главное – тоже непонятно, с какой целью. Мы не сможем остановить распространение терроризма в Ливии, потому что туда прибывают террористы с самых разных уголков мира.
Мы можем поддерживать военно-технически одну из сторон, которая, с нашей точки зрения, наименее радикальна и наиболее договороспособна. Но рассчитывать для себя на что-то в будущем – вряд ли приходится. Максимум, на что можем рассчитывать, – как-то сдерживать распространение ИГ и других террористических групп.
Но хочу заметить, что более плотно в этом принимают участие западные страны, которые и бомбят, и используют свои спецподразделения для ликвидации боевиков. Но что-то у них с этим, прямо скажем, почти ничего не получается на протяжении нескольких лет — ведется, во многом, имитационная война.
Чтобы достичь какого-то стратегического превосходства на территории Ближнего Востока, в Ливии – нужны колоссальные ресурсы, причем не одного государства, а коалиции. И то – перспективы победы просматриваются крайне туманно, на мой взгляд.
Нельзя ливийскую войну отрывать от сирийской – это звенья одной цепи. Многие стороны вложились в эту войну, и в конфликтах и в Ливии, и в Сирии возник самоподдерживающийся режим, инерция, остановить которую крайне сложно. Каждый из игроков в этом конфликте пытается его направить в ту сторону, которая была бы ему выгодна.
Представьте, если мы сейчас в Сирии тем или иным образом принимаем участие, помогаем Новоросии, будем помогать Ливии, потом пойдет Средняя Азия. А сил-то хватит? Сильно сомневаюсь. Мы, в конце концов, далеко не Советский Союз, но даже и для СССР такое участие в локальных конфликтах было бы серьезным испытанием. А для нас это вообще тяжело.
И главное – все ведь прекрасно понимают, что любая попытка вмешаться и решить ситуацию в свою пользу будет опять немедленно использована как внешними геополитическими противниками, так и внутриполитическими противниками.
Эксперт по Ближнему Востоку, публицист Константин Стригунов специально для Накануне.RU