В США продолжают высказываться различные взгляды на перспективы президентства Дональда Трампа. Один из них озвучил колумнист Washington Post Джексон Дил в статье «Два испытания для внешней политики Трампа». По его мнению, президентство Трампа может стать началом эпохи утраты США глобального мирового лидерства, продолжающегося с 1918 года.
Дил отмечает, что сегодня существуют две противоположные точки зрения. Согласно первой из них, США распустят блок НАТО, уступят свою европейскую сферу влияния России, а азиатскую — Китаю, а среди их союзников окажутся авторитарные режимы, противостоящие глобализации. Согласно другой, внешняя политика Трампа станет еще более жесткой, чем при Обаме: будут наносится авиаудары по террористам, будут идти переговоры с Россией и Китаем вперемешку с отпором их «агрессии», будет жесткое давление на европейских и азиатских союзников, призванное заставить их больше тратить на нужды НАТО, впрочем, без резких шагов по отношению к ним.
Главная причина этих разногласий, по версии Дила — в том, что пока никто (и, возможно, даже сам Трамп) не сформулировал те принципы, на которых будет основываться внешняя политика США. Существуют опасения, что популист во главе сверхдержавы втянет мир в торговую, если не в ядерную войну. Впрочем, есть надежда, что американский истеблишмент сможет «приручить» президента и удержать его от необдуманных шагов, рассчитывает автор.
Дил считает, что два теста помогут определить направление политики Трампа. Первый из них — назначения нового президента. Другим важным показателем внешнеполитического курса США при Трампе станут именно его взаимоотношения с президентом России. Дил напоминает о том, что Трамп в ходе избирательной кампании активнейшим образом защищал российского лидера. Владимир Путин, несомненно, предпримет попытку договориться с Трампом о более тесном сотрудничестве по сирийскому вопросу, и снятии антироссийских санкций. Пойдет ли на это Трамп?
Если это произойдет, то станет совершенно очевидно, что мир меняется, подчеркивает автор. Курс Трампа на сближение с Россией может привести к ослаблению НАТО и изменить к худшему отношения Вашингтона с традиционными союзниками как в Европе, так на Ближнем Востоке, так и в Европе. Лидеров стран НАТО, такие как Ангела Меркель, окажутся ослаблены, лидеры стран Восточной Европы будут пытаться сами договариваться с Москвой. Если НАТО отменит решение о развертывании дополнительных сил в Польше и Прибалтике, это может привести к краху альянса.
Совместные с Россией действия в Сирии могут оттолкнуть от Вашингтона суннитских союзников: Саудовскую Аравию и Иорданию. Для которых сирийская война — это война с Ираном. Нерешенными остаются проблемы взаимоотношений с Израилем и Ираном. Израиль также хотел бы восстановления американо-суннитского союза и будет настаивать на жестких действиях против Тегерана, включая разрыв «ядерного пакта», что не понравится не только Путину, но и Ангеле Меркель.
Ясно, что Трампу скоро предстоит столкнуться с этими и многими другими вызовами. От выбранного им курса зависит, будут США утрачивать позиции глобального лидера постепенно или же их ждет радикальный коллапс.
— Прогнозы скорой потери США статуса мирового лидера сильно преувеличены, — уверен политический аналитик международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.
— Прогнозисты, очевидно, исходят из того ошибочного тезиса, что уменьшение количества и интенсивности внешних интервенций и большая концентрация на решении внутренних проблем автоматически ведут к внешнеполитическому проигрышу Вашингтона. На мой взгляд, это, напротив, улучшит имидж США в глазах уставших от американского экспансионизма стран, включая Россию и Китай.
В целом, пока мир доверяет доллару как мировой валюте, и вкладывает деньги в американскую экономику, реальной гегемонии США мало что угрожает. Безотносительно того, Трамп у власти или Клинтон.
— Многие предсказывали, что США действительно начнут уходить из традиционных зон влияния, другие же — что мир ждет «переиздание» внешней политики Обамы. Какая точка зрения, по-вашему, реалистичнее?
— Склонность Трампа к резким и эпатажным заявлениям во время предвыборной кампании вовсе не обязательно перейдёт в реальные внешнеполитические действия США. Ведь логика теледебатов и логика реального управления сверхдержавой принципиально различны. Кроме того, президент США как во внутренней, так и во внешней политике имеет существенно меньше степеней свободы, чем, скажем, его российский коллега. Ещё во время предвыборной кампании случился серьёзный разлад кандидата от Республиканской партии Трампа с партийным же истеблишментом. Будет ли принципиально преодолён раскол между президентом и исполнительной властью, пока остаётся вопросом.
Дональд Трамп сделал ряд весьма противоречивых заявлений в последние месяцы. Например, он критиковал военные интервенции предыдущей администрации, но при этом настаивал на необходимости увеличения финансирования армии. Для чего будет нужна большая и лучше обеспеченная армия, если интервенций не будет? Трамп говорил о необходимости нормализации отношений с Россией, но при этом сообщал, что Америка должна вести разговор «с позиции силы». Это как? То есть, на самом деле внешняя политика новой американской администрации ещё даже в общем виде не сформулирована, как не сформирована и сама администрация.
— Заявления Трампа о готовности вместе с Россией бороться против ИГИЛ*, а не против Асада, означают резкий поворот внешней политики США на Ближнем Востоке?
— Константой внешней политики США на Ближнем Востоке, начиная с рубежа 1960−1970-х гг., является финансовая и военно-техническая поддержка государства Израиль. При Трампе, неоднократно говорившего о своих симпатиях к этому государству и своей решимости продолжить его поддержку, эта константа не изменится. Что касается остальных стран региона и их лидеров, здесь политика может меняться достаточно резко и непредсказуемо. Пока у новоизбранного американского президента нет никаких реальных оснований требовать отставки Башара Асада, как делал Барак Обама.
— Как возможные изменения этой политики могут сказаться на перспективах взаимоотношений Вашингтона с другими ближневосточными союзниками: КСА, Иорданией, Турцией?
— Часто поминаемый в России Збигнев Бжезинский несколько лет назад в книге «Стратегическое видение» писал, что на Ближнем Востоке не начинается масштабная война именно из-за присутствия там серьёзного американского военного контингента, а также вследствие того, что многие страны региона, даже имеющие существенные противоречия между собой, тем не менее завязаны на ту или иную степень кооперации с Вашингтоном. Учитывая, что США с Ближнего Востока не уйдут, какие-то принципиальные сдвиги в отношении стран региона с Америкой пока в перспективе не просматриваются.
Трамп говорит о том, что необходимо быть более требовательным к союзникам. Вполне возможно, что требовательность в отношении военных расходов действительно возрастёт. Со скрипом и недовольством, но это будет исполняться.
— В неангажированной «ястребами» экспертной среде что США, что Европы общим место считается то, что «иранская проблема» — это не проблема вовсе или, максимально, проблема некоторых отдельных горячих голов в одной конкретной ближневосточной стране — Израиле. Очевидно, что доведи Тегеран до победного конца свою ядерную программу, это, как минимум, не повысит угрозу применения ядерного оружия одной из стран в регионе, а, скорее всего, даже снизит такую угрозу. Примени Иран своё оружие первым, от него отвернутся даже поддерживающие его Китай и Россия. Ну, а если Тегеран применит оружие в оборонительных целях, то те же Китай и Россия не будут его осуждать.
Другой вопрос, сможет ли Трамп соблюсти баланс между желанием сохранить поддержку серьёзных лоббистских групп внутри США, настаивающих на более жёсткой линии с «агрессивным» Ираном, и нежеланием на пустом месте начинать конфликт. Здесь остаётся надеяться на благоразумие новоизбранного лидера США. Нужно, однако, понимать, что, даже если этот вопрос будет заморожен на несколько лет, он с неизбежностью снова всплывёт ближе к следующим президентским выборам.
— Если представить себе, что политика Трампа действительно приведет к изменению роли США в мире, насколько бесповоротными будут эти шаги?
— Это вопрос философский, и касается роли личности в истории. В целом, если говорить про США, позиция актуального мирового гегемона, а также наличие системы сдержек и противовесов внутри страны не позволяют конкретному человеку менять общее направление политики государства.
Если взять историю Римской империи, то её закат, согласно широко распространённому мнению, начался с императора Коммода. Но после него Римская империя существовала довольно продолжительное время. Плюс ещё тысячелетие истории Восточной Римской (Византийской) империи. Плюс влияние, которое продолжает оказывать наследие Рима и Византии на современный мир. Поэтому во время Коммода, да и несколько веков спустя, никто особенно не задумывался, что, оказывается, они живут в каком-то изменившемся мире, где Римская империя находится в состоянии упадка…
— США — мировой лидер, но не мировой жандарм, — напоминает заместитель директора Национального института развития современной идеологии Игорь Шатров.
— Этот тезис красной нитью пронизывал всю предвыборную кампанию Трампа. Не экономическое лидерство США является раздражающим весь мир фактором, а экспорт «демократии по-американски» и роль «мирового жандарма», которую присвоили себе Штаты. Есть надежда, что США при Трампе будут более аккуратны в международных делах.
Он обещал не свергать законно избранные правительства по всему земному шару, и не поддерживать деньгами и оружием террористов. «Закат Америки», я имею в виду ту агрессивную Америку, которую мы сейчас наблюдаем, произошел бы и без Трампа. Восстановилась Россия, поднялся Китай. В мире появились другие центры силы, на которые ориентируются третьи страны. Так что гегемонии Америки и без того приходит конец. Считаю, что при Трампе этот процесс будет происходить цивилизованнее, и на планете быстрее может восстановиться баланс.
Как долго это будет продолжаться? До тех пор, пока в какой-нибудь стране, не обязательно в США, к власти не придет авантюрист, который вознамерится извлечь выгоду из хаоса, а цивилизованный мир не сумеет это предотвратить. Что касается реваншистских настроений американских элит, думаю, они преодолимы, если новый миропорядок будет настолько сбалансированным, что интересы всех стран будут учитываться.
— Дил напоминает о существовании опасений, что популист во главе сверхдержавы втянет мир в торговую, если не в ядерную войну. Как вы считаете? Дойдет ли до реализации алармистских сценариев?
— А где вы в заявлениях Трампа нашли намек на ядерную войну? Что касается торговых войн… Если Трамп, действительно, решит вернуть в Штаты производства, забирая их из Китая и стран Юго-Восточной Азии, в мире начнется перераспределение ресурсов. Должно ли это вызвать торговую войну? Я думаю, потребители найдутся как товарам, произведенным в Азии, так и американским товарам. Кризис перепроизводства, которым постоянно пугают, это миф. Миллиарды жителей планеты живут за чертой бедности, и не приобретают никакие товары, кроме элементарной еды. В мире будет больше товаров? Значит, цены на них начнут снижаться, и у большего числа людей появится возможность их приобрести. Хотя, конечно, от экономических кризисов мы не застрахованы, потому что транснациональные корпорации будут этому противиться. Но зато сильна надежда на то, что при Трампе экономические проблемы не будут решать военным путем.
— Дил подчеркивает, что одним из показателей внешнеполитического курса США при Трампе станут его взаимоотношения с президентом России. Насколько, по-вашему, важен этот фактор?
— Никто не отменял роль личности в истории. Обама весь срок своего президентства комплексовал перед Путиным и делал все для того, чтобы доказать, что он тоже парень не промах. Трамп с первых своих шагов заявил, что уважает Путина как политика и лидера своей страны. Трамп уверен в себе, ему нечего доказывать Путину, поэтому он воспринимает российского президента спокойно и уважительно. Это может помочь в выстраивании их личных отношений и, как следствие, отношений между Россией и США.
— Как может измениться мир, если Трамп реализует обещанное? Как, по-вашему, будут выглядеть роли ведущих стран и их сферы влияния?
— Я почему-то в этой связи вспомнил план «четырех полицейских», который предложил еще Рузвельт. Он считал, что после окончания войны четыре страны — США, СССР, Великобритания и гоминьдановский Китай — должны взять на себя ответственность за порядок в разных частях планеты. Великобритании предлагалось отвечать за территории Британской империи и Западную Европу, Советскому Союзу — за Восточную Европу и Центральную Азию, Китаю — за Восточную Азию и запад Тихого океана, а США — за Западное полушарие. С тех пор много воды утекло. Создан Совет Безопасности ООН, который отвечает за международную безопасность и нерушимость границ. Современном миру не нужны никакие «полицейские», никакие «жандармы». При этом экономические связи не знают границ. Создаются новые экономические союзы. Они создаются на прагматичной основе и их нельзя удержать силой. Сферы влияния, если не использовать фактор силы, будут складываться естественным образом, исходя из экономических интересов тех или иных государств. Предсказывать их точную конфигурацию в постоянно меняющемся мире сродни гаданию на кофейной гуще.
* «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, его деятельность на территории России запрещена.
Фото ТАСС