Президент Молдавии Игорь Додон 6-7 февраля встречался в Брюсселе с руководителями Евросоюза и повторил сделанное в ходе недавнего визита в Москву заявление о том, что подписание соглашения об ассоциации Молдавии с ЕС было ошибкой.
То есть Додон подтвердил свое намерение провести корректировку стратегического курса предыдущего правительства на полномасштабную и как можно более глубокую интеграцию в западные структуры.
На этом фоне его просьба повременить с открытием офиса НАТО в Молдавии, высказанная 7 февраля там же, в Брюсселе, на встрече с заместителем генерального секретаря военно-политического альянса Роуз Геттемюллер, выглядит вполне логичной, хоть и довольно неожиданной. Неожиданной потому, что от Додона явно не ждали таких темпов политической переориентации.
Речь идет об офисе информации и документации НАТО. Аналогичные офисы в свое время (годы назад) были открыты и работали на Украине, в России и Грузии. НАТО позиционировало эти структуры в качестве просветительских центров, призванных объяснять населению миролюбивую сущность блока и налаживать продуктивные связи между народами стран Запада и постсоветского пространства. Теоретически это должны были быть своего рода ликвидаторы информационно-психологических последствий холодной войны.
Почему же новый президент Молдавии стремится предотвратить открытие в Кишиневе структуры, которая формально должна способствовать конструктивному диалогу?
Для ответа на этот вопрос необходимо обратить внимание на два момента.
Момент первый. Нейтралитет
Додон настойчиво предложил НАТО подписать официальный документ, который юридически закрепил бы признание альянсом нейтрального статуса Молдавии.
Кстати, в НАТО это предложение энтузиазма не вызвало. Традиционная позиция руководства блока в подобных случаях такова: определение нейтрального статуса (равно как и его отмена) — внутреннее дело страны. Поэтому, мол, нельзя подписывать документы международно-правового характера, регулирующие данный вопрос. А вдруг конкретная страна (необязательно Молдавия) передумает и решит вступить в какой-нибудь военный союз? Тогда закрепленные в соответствующих соглашениях международные обязательства Кишинева и его партнеров вступят в противоречие с внутренним законодательством.
С виду это безупречная позиция невмешательства во внутренние дела. На деле — лукавство. Например, постоянный нейтралитет Швейцарии и Австрии не просто оформлялся в том числе и международными соглашениями, но и гарантировался заинтересованными странами. Без подобного рода признаний и гарантий нейтралитет не может быть устойчивым.
Ведь если партнеры не берут на себя юридических обязательств по уважению нейтралитета, то перед ними открывается широкое пространство для давления на соответствующее государство с целью изменения его позиции.
Кстати, несмотря на законодательно закрепленный постоянный нейтралитет и внеблоковость, Украина в 2008 году, на Бухарестском саммите, стремилась получить план действий по членству в НАТО, а американская администрация президента Джорджа Буша-младшего ее в этом вопросе поддерживала.
Президент США Джордж Буш и президент Украины Виктор Ющенко на Саммите НАТО в Бухаресте. 2008 год
То есть нейтралитет мало провозгласить, он еще должен быть закреплен в соответствующих международных соглашениях.
Момент второй. Бегом от пропаганды
Как показал опыт работы офисов информации и документации НАТО на Украине и в Грузии, они были ориентированы не на «развенчание мифов холодной войны», а на пропаганду сотрудничества с НАТО, имеющую конечной целью изменение нейтрального курса соответствующего государства на прозападный.
Неудивительно, что на упоминавшемся Бухарестском саммите НАТО 2008 года Грузия, наряду с Украиной, пыталась получить план действий по членству в альянсе. Речь шла о старте процедуры вступления в НАТО, об отмене нейтрального статуса явочным порядком.
Фактически НАТОвские офисы не налаживали диалог со всеми политическими силами государства пребывания, а обеспечивали информационную и политическую поддержку силам, настроенным на интеграцию страны в западные структуры, в первую очередь — именно в военный блок НАТО.
Чтобы обойти положение о нейтралитете, в НАТО придумали эвфемизм: стали называть себя «организация безопасности», заявляя, что это не то же самое, что и военный альянс.
Понятно, что в сложившейся конкретно в Молдавии внутриполитической ситуации офис НАТО с первых дней своего существования начал бы оказывать мощную поддержку прозападным политическим силам, проигравшим Додону президентские выборы и планирующим взять реванш на парламентских.
Чтобы была понятна абсурдность открытия подобных офисов в нейтральной стране, давайте представим себе, что Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) заявила бы, что она не военный блок, а «организация безопасности» (даже в названии именно так и написано). Под этим предлогом начала бы настаивать на открытии офиса информации и документации в Швейцарии, чтобы просвещать швейцарцев по поводу своих благородных целей. Вряд ли бы коллективный Запад приветствовал такую идею.
То, что обещал
Таким образом, в данном случае мы имеем дело, во-первых, с последовательным претворением в жизнь предвыборных обещаний Игоря Додона, а во-вторых, с решением внутриполитических задач — укреплением своих позиций перед парламентскими выборами.
Существует и еще один внутриполитический фактор, заставляющий Додона проявлять максимальную активность в развороте прозападного внешнеполитического курса. Мне уже доводилось писать, что в Молдавии существует огромный внутренний запрос на улучшение социально-экономического положения страны. Сейчас Молдавия — одна из беднейших стран Европы. В худшем положении находится только Украина.
Но ни Додон, ни кто-либо другой не в силах в короткие сроки радикально изменить ситуацию. Даже денонсация соглашения об ассоциации с ЕС (которая пока не состоялась) и переориентация Молдавии на Евроазиатский экономический союз (ЕАЭС) потребуют нескольких лет, прежде чем широкие слои населения ощутят позитивные результаты (и то поначалу в гомеопатических дозах).
Президент Молдавии Игорь Додон и председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер во время встречи в Брюсселе. 7 февраля 2017 года
Между тем Додон ведет тяжелую борьбу с оппонентами-евроинтеграторами, настроенными на реванш и имеющими значительную (35-40% избирателей) поддержку в обществе. Ему нужен быстрый результат, видимые достижения. Такой результат возможен только в сфере внешней политики, где президент обладает достаточными возможностями для оперативной смены политики евроинтеграции на политику евразийской интеграции.
Резонансные шаги, совершаемые Додоном, демонстрируют его избирателям, что президент полностью и в кратчайшие сроки выполняет свои предвыборные обещания. Следовательно, если избиратели помогут ему на парламентских выборах и обеспечат своим голосованием контроль Додона над парламентом и правительством, они могут надеяться на то, что совокупными усилиями государственная власть сможет переломить и негативные экономические тренды.
Впрочем, сам Додон объяснил НАТО свою просьбу тем, что открытие офиса негативно повлияет на переговоры по приднестровскому урегулированию. Такая версия имеет право на существование как способ вежливо объяснить Западу, почему в его услугах более не нуждаются.
Однако понятно, что информационно-политическая деятельность офиса, не способствуя созданию атмосферы доверия между Кишиневом и Тирасполем, в то же время не могла бы ее критически подорвать.
В молдавско-приднестровских отношениях много подводных камней и застарелых обид, но при доброй воле сторон и конструктивном посредничестве РФ все они преодолимы — независимо от деятельности офиса НАТО. Хотя, конечно, без него будет проще.
Фото Cont