Элементы ПРО США в Европе и ракетные корабли, находящиеся на патрулировании в акватории Черного и Балтийского морей, представляют собой потенциальную угрозу для объектов в европейской части России, заявили 28 марта в Генштабе.
Отмечалось, что крейсера и эсминцы США, оснащенные противоракетами, являются одновременно и носителями крылатых ракет «Томагавк» с дальностью стрельбы до 2,5 тысячи километров.
— Патрулирование кораблей ПРО в акватории Черного и Балтийского морей представляют угрозу для объектов в европейской части России, так как имеется неопределенность, какое оружие в данный момент загружено в пусковые установки — противоракеты или крылатые ракеты, — заявил заместитель начальника Главного оперативного управления Генштаба Виктор Познихир.
По его словам, на базах ПРО в Румынии и Польше на земле находятся такие же универсальные пусковые установки, как и на кораблях. При этом загрузка крылатыми ракетами, способными нести ядерный заряд, может быть осуществлена скрытно и в короткие сроки, что поставит под угрозу возможного удара «всю европейскую часть России».
— Возможность использования корабельной пусковой установки в наземном варианте для размещения крылатых ракет типа «Томагавк» является прямым нарушением обязательств по Договору о ликвидации ракет средней и малой дальности (ДРСМД — «СП»), — подчеркнул Познихир.
Каким образом парировать такую угрозу и насколько велик ее потенциал?
Универсальные УВП (установки вертикального пуска) на американских кораблях стоят с 80-х годов — начиная с шестого корабля типа Ticonderoga, отмечает научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов.
— Комбинация боекомплекта (ударные «Томагавки» и зенитные управляемые ракеты (ЗУР) «Стандарт») в ячейках-контейнерах может варьироваться в широких пределах, и никто, за исключением экипажа и командования, не знает, какая она. Так что, это вовсе не новая угроза для России, о ней говорят уже как минимум 10 лет и понятно, что делается это в целях симметричной пропаганды. Но для нас это все-таки не просто риторика и пустые обвинения, которые часто позволяет делать Вашингтон.
Скажем, если американский крейсер или эсминец войдет в Балтийском море и подойдет к нашим границам, то даже его противоракеты представляют для нас угрозу. Характеристики ЗУР постоянно повышаются, поэтому гипотетически противоракеты могут вывести из строя не только наши низкоорбитальные спутники, но и в случае конфликта перехватить баллистические ракеты на разгонном участке. А если такая вероятность есть, то для нас эти корабли действительно представляют угрозу.
Что касается залпа «Томагавками», то таким образом американцы могут нанести превентивный неядерный высокоточный удар по нашим инфраструктуре или СНВ (стратегическим наступательным вооружениям — «СП»). Причем речь идет об атаке на достаточно короткой дистанции, которую сложно парировать.
Но это — военная стратегия и тактика применения вооружений, американцы этим ничего не нарушают.
— Да, никто не запретит их кораблям заходить в наши Черное и Балтийское моря, да и крылатые «Томагавки» стоят на вооружении с 1983 года. Поэтому единственная возможность противодействовать — развивать свои ВС и «отгонять» натовские корабли за счет размещения береговых противокорабельных ракетных комплексов. В этом смысле расположение Калининграда и Крыма для нас плюс. Потому что из Крыма можно простреливать все Черное море, где американцы вынуждены соблюдать конвенцию Монтрё 1936 года и где они при всем желании не могут нарастить корабельную группировку ударных кораблей.
Что касается противоракетной обороны НАТО, то еще при президенте Джордже Буше-младшем была разработана стратегия по размещению элементов ПРО в Польше, где планировалось строительство базы для десяти ракет-перехватчиков в шахтных пусковых установках, и Чехии, где предполагалось развернуть радиолокационную станцию. Тогда Москва выказывала беспокойство, что США в этих шахтах могут разместить не противоракеты GBI, которые также бы угрожали выживаемости российских стратегических ядерных сил, а баллистические ударные ракеты.
Теперь в Румынии уже стоит на дежурстве, а в Польше еще строится, база ПРО Aegis Ashore — наземная версия флотской системы, которая включает в себя РЛС и вертикальную ПУ Mk. 41 на 24 ячейки. И Москва обвиняет Вашингтон в том, что ПУ закрытые и теоретически там могут стоять не противоракеты, а разновидности крылатой ракеты «Томагавк», с помощью которых могут быть нанесены удары по объектам Чёрного и Балтийского морей — Крыму, Санкт-Петербургу. В свою очередь, американцы говорят, что это проблема надумана, речь идет только о ЗУР, и технически в эту ПУ нельзя загрузить ударные ракеты из-за «различий в электронике» и т. д.
Обоюдные обвинения в нарушении ДРСМД могут быть быстро сняты с повестки, если за дело возьмутся военные эксперты России и США, которые проведут техническую экспертизу ПУ в Румынии и, соответственно, тех российских систем, которые вызывают озабоченность у американской стороны, говорит руководитель Центра военно-политических исследований ИСК РАН, профессор кафедры мировой политики НИУ-ВШЭ, эксперт РСМД Владимир Батюк.
— США ведь также выдвигают встречные обвинения в адрес России в нарушении, если не буквы, то духа Договора РСМД в соответствии с новейшими системами, которые были испытаны Российской Федерацией, в частности, это касается ракеты Р‑500. То есть эта проблема могла бы быть разрешена в рамках двусторонней комиссии, созданной в свое время СССР и США для имплементации Договора по ракетам средней и меньшей дальности 1987 года, вступившим в силу в 1988 году. Но, к сожалению, в начале 21 века комиссия прекратила свою работу, потому что тогда казалось, что ДРСМД полностью воплощен в жизнь, все американские и отечественные ракеты средней и промежуточной дальности ликвидированы и комиссии просто уже нечего делать.
Но потом возникли новые проблемы в связи с выполнением ДРСМД, однако в силу целого комплекса причин комиссия так и не заработала. Что особенно важно, в рамках комиссии должны были периодически встречаться именно военно-технические специалисты, которые абсолютно на аполитичной технической основе могли бы найти какое-то устраивающее всех решение проблем. Однако до самого недавнего времени американская сторона практиковала мегафонную дипломатию, выдвигая обвинения в адрес Москвы, не подкрепляя их аргументами и всячески уклоняясь от возобновления работ комиссии.
Сложно сказать, как ситуация будет развиваться дальше. Новая американская администрация до сих пор не сформирована, и действия официального Вашингтона здесь достаточно затруднены, но, как говорится, поживем — увидим.
— Затруднённый диалог по ПРО — это проблема доверия и пережиток холодной войны или можно говорить о намеренном саботировании общения для неафишируемого развития каких-то систем?
— На мой взгляд, тут можно говорить о некой попытке официального Вашингтона «наказать» Москву за Украину, Крым, Сирию, но на самом деле «наказание» за счет отказа в диалоге наносит ущерб не только российской, но и американской стороне. И чем быстрее американские партнеры решат для себя, что нормальный диалог с Москвой — это не поощрение кого-нибудь, а объективная необходимость, тем будет лучше.
Что касается ситуации с кораблями и их ударными возможностями, то ее никак не проконтролируешь. Мы можем высказывать лишь свою озабоченность, но каких-то правовых международных актов, которые запрещали бы США направлять свои корабли в акваторию Черного моря, не существует. Есть доктрина Монтрё, которая регулирует время пребывания в бассейне кораблей нечерноморских государств, но при этом она не запрещает присутствие.
Взаимные обвинения в нарушении «духа и буквы» ДРСМД будут продолжаться всегда. Вообще, надо быть уже покончить с этим несчастным договором, выйти из него и не мучиться, считает заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин.
— Что касается американских кораблей, то там все полностью взаимозаменяемо. В пусковой установке Mk. 41 в любую из ячеек ставиться любая из положенных ракет — как «Томагавк», так и «Стандарт». Про противолодочные ракеты АСРОК я не говорю — они здесь не причём, их в реальности, видимо, и нет, да никому они не интересны сейчас. На крейсерах УРО (с управляемым ракетным оружием) могут стоять все 122 крылатые ракеты «Томагавк». Как было, скажем, во время войны с Ираком в 1991 году, когда на нескольких крейсерах находились 122 ударные ракеты, которые они полностью отстреливали, поскольку в ЗУР не было необходимости.
На эсминцах УРО типа «Арли Бёрк» может стоять 90 и 96 ракет (в зависимости от серии кораблей — «СП»). Поэтому здесь действительно можно говорить о полной взаимозаменяемости, но! Одиночный корабль, вошедший в Черное море, не может для нас представлять реальную угрозу. Да, он может выпустить все 122 «Томагавка», но будет сразу же уничтожен из-за отсутствия ЗУР, после чего начнется всеобщая война.
Естественно, что никакой обезоруживающий удар одним кораблем нанести нельзя и даже двумя, если второй войдет в Балтийское море. Надводные корабли в этом плане какой-то большой угрозы не представляют именно потому, что они — надводные и их прекрасно видно.
Подводные лодки, безусловно, опаснее, но все-таки они вряд могут поднять столько ракет, которые бы действительно угрожали России. Поскольку нельзя нанести частичный удар по стратегическим ядерным силам или обычным войскам, и уйти как ни в чем не бывало. Это же сразу спровоцирует полномасштабную войну, поэтому претворение вышеозвученного варианта в жизнь — абсурд. В этом смысле подобные заявления как Москвы, так и Вашингтона, стоит рассматривать как обмен психологическими ударами.
Фото defense.gov