Банковский сектор Украины переживает тяжелые времена. За последние несколько лет резко сократилось число людей, желающих взять кредиты. Сократились и суммы, выдаваемые банками. В 2016-ом году сумма максимального кредита в среднем не превышала 100 тысяч гривен. Это ударило не только по владельцам банков, но и по обыкновенным служащим.
Однако ряду украинских банков это не мешает открывать новые офисы по всей стране. Наглядным примером является «Ощадбанк». Это государственный банк, и, по всей видимости, именно это обстоятельство является причиной того, что он расширяется. Но расширение далеко не всегда говорит о том, что у компании дела идут на лад. Банк открывает новые офисы, а значит, увеличивается количество сотрудников. При этом расходы на персонал почему-то уменьшаются. Так в 2013 году банк потратил на своих сотрудников почти 2,4 миллиардов гривен, а в 2016-ом — уже 2 миллиарда. Не следует забывать также и о том, что национальная валюта серьезно обесценилась. В таких условиях тяжелее всего приходится рядовым сотрудникам банка.
Без возможности уволиться
Евгений Петровский живет в Киеве и работает в «Ощадбанке» уже третий год. До недавнего времени был кассиром, но вот уже вторую неделю не ходит на работу. Странного тут ничего нет — Евгений в настоящее время изо всех сил пытается уволиться, но пока у него этого не получается.
— Я пришел увольняться. Обычно сначала спрашивают «почему?», но в «Ощаде» не так. Сначала руководство очень сильно ругается, нецензурно выражаясь. Говорят так: «Ты кто такой? Куда пойдешь?! Никому ты не нужен». Свели все к тому, что я Бога благодарить должен за возможность работать на них. Я родом из деревни, меня такими разговорами не запугать. Я сказал, что со своими жизненными проблемами сам разберусь, а обзывать себя не позволю. Можем и подраться. Тогда только дело пошло. Правда, слабо пошло. Оказывается, на месте так сразу меня уволить нельзя. Оказывается, сам Пышный(глава правления Ощадбанка — Авт.) должен рассмотреть мою заявку. Идиотизм! Я посмеялся, но мне сказали, что отправят документы в головной офиса и через несколько недель примут окончательное решение. То есть они еще подумают, можно ли мне увольняться! Похоже, они намекают, что устроившись в «Ощад», я добровольно пошел в рабство, — говорит Евгений.
Почему такие проблемы с увольнением, сказать сложно. Но Евгений видит причину в том, что на Украине здравомыслящий человек может устроиться на работу в банк разве что от полного отчаяния или неведения.
Ситуация в организации очень тяжелая.
По словам Евгения, он заметил что-то неладное с самых первых дней работы. На собеседовании ему пообещали зарплату в 4300 гривен, но сначала — испытательный срок. В этот период платить будут в два раза меньше. Вроде бы ничего удивительного — на прошлой работе такая же история была. Однако первая зарплата была не в два, а почти в четыре раза меньше.
Киевскому кассиру — деревенскую зарплату
— Самое смешное, что они обязали меня сделать себе зарплатную карту банка по той же процедуре, по которой ее делает обычный клиент. Пришлось отдать примерно 150 гривен, а потом полторы недели ждать, когда же сделают. Так не должно быть! Но ладно это, так мне еще и в очереди клиентов пришлось стоять, чтоб получить эту карточку, — смеется экс-кассир.
Первый месяц испытательного срока был разочарованием — 1200 гривен! На вопрос «почему так мало?» ответили, что это больше прожиточного минимума (в 2015-ом году он как раз составлял 1200 гривен — Прим.). В общем, надо довольствоваться этим и, затянув пояс, радоваться, что в перспективе есть возможность получать больше. По истечению испытательного срока зарплата и в самом деле резко выросла, правда, не достигла той суммы, что озвучивалась во время собеседования. Оказалось, что вместо 4300 гривен кассиру причитается 2800. Маловато, но при определенных условиях можно рассчитывать на премию. Раньше это было неплохая надбавка — в размере порядка 300 гривен. Несколько месяцев Евгений ее получал. В общем, все было не так уж и плохо.
Но в середине 2015 года начался этап больших реформ. Поначалу казалось, что новаторы в руководстве действительно решили вывести банк на европейский уровень. Поднялись зарплаты. Кассир стал получать больше трех тысяч. Шикарно! Вместе с премией — 3,5 тысячи, а с такими деньгами в 2015-ом можно было жить, тем более, обещали повышение по службе и, соответственно, доходов. Но, как это часто бывает, ожидания не оправдались. Нововведения подразумевали целый ряд неожиданностей для сотрудников. Во-первых, серьезно удлинился рабочий день. В офисе приходилось сидеть до девяти-десяти вечера. Во-вторых, премии теперь стали начислять коллективу. То есть, в случае, если у кассира все гладко, и работа выполнена идеально, но у юристов какие-то проблемы с бумагами, премию никто не получает. Вероятно, так хотели добиться того, чтоб сотрудники офиса стали сплоченной командой, но в итоге круговая порука оказалась на руку только руководителю отделения. Отправляемые им отчеты говорят о высокой эффективности подконтрольного ему офиса, за это ему выделяются премии. Но на месте он волен придираться абсолютно ко всему, чем, разумеется, и пользуется. И в большинстве случаев именно таким способом им присваиваются премии сотрудников.
Работать на АТО
Уже тогда Евгению хотелось пойти и уволиться. Остановило лишь то, что в 2016-ом снова повысили зарплату, которую, справедливости ради надо отметить, всегда перечисляли в срок. Теперь можно было рассчитывать на 3700 гривен. По правде говоря, это была вынуждена мера, так как гривна к тому времени сильно обесценилась, так что без повышения было совсем никак. В общем, Евгений не ушел, рассчитывая на то, что сможет приспособиться к новой системе.
— Может, терпел бы и дальше, если бы они остановились. Зарплату подняли, но начали ее всякими косвенными путями урезать. Самый излюбленный их путь — жертвовать на нужды АТО. Раньше, такое раз-два в год было, а теперь мы почти каждый месяц должны жертвовать однодневную зарплату. Я все понимаю. Они там воюют, и у них тяжелые условия, но кто сказал, что у меня все хорошо? Неужели у государства нет на это денег, тогда зачем они там солдат держат? Чтобы мы их содержали? Я и так налогов плачу кучу, о какой благотворительности может идти речь? Я так не женюсь никогда, и детей у меня не будет. А сколько таких, как я? Это ж завтра некому будет налоги платить. Они об этом не думают, наверное.
И сейчас Евгений надеется хотя бы уволиться. Что дальше — не знает. Руководство угрожало ему крайне неприятными последствиями — мол, сделают так, что ни один банк не возьмет. Из разговоров со знатоками он узнал, что такие случаи далеко не редкость. Так было и раньше, до того, как банк возглавили представители нового режима. Значит ли это, что дальше его ждет неопределенность? Неприятно в преддверии четвертого десятка оказываться в таком положении, но жизнь ведь продолжается. Сейчас Евгения утешает мысль, что в мире есть не только Украина. Есть и другие страны, банки в которых настроены куда более дружелюбно по отношению к новым сотрудникам…