Москва и Вашингтон могут найти общие интересы для сотрудничества по Сирии. Об этом 16 мая на брифинге заявил официальный представитель Белого дома Шон Спайсер. По его словам, Россия и США разделяют интересы по борьбе против «Исламского государства» *.
На вопрос журналистов, согласен ли Дональд Трамп с мнением сенатора-республиканца Линдси Грэма, который назвал Россию «ненадежным партнером», Спайсер сказал, что такого рода суждения в отношении любой страны может выносить только президент.
— И по Сирии могут быть найдены также общие интересы, — отметил он. — Так что области совпадения интересов имеются, а с любой страной, когда есть общность, позволяющая продвигать наши интересы, будь то в сфере безопасности или экономики, это надо учитывать.
Отметим, что в случае реализации предложенных Москвой «зон безопасности», по сути, повторяющих идею американских «бесполетных зон», фокус боевых действий может и должен сместиться на восток Сирии — для противостояния с «Исламским государством». Таким образом тезис Кремля, который он озвучил еще до начала военной операции в Сирии, косвенно может претвориться в жизнь — США и возглавляемая ими западная коалиция будет теснее взаимодействовать с Россией «на равных».
Однако наметившейся координации усилий Москвы и Вашингтона могут помешать союзники России в Сирии — Дамаск и Тегеран. Разгром ИГ в крупных населенных пунктах и «заморозка» боевых действий с оппозицией, которая во время режима прекращения огня сама начинает бороться с радикалами, создаст предпосылки для реального воплощения резолюции Совбеза ООН № 2254 о мирном урегулировании конфликта и по переводу его в политическое русло. Однако любые реформы госаппарата чреваты отстранением от власти сирийских кланов и снижением влияния Тегерана, поэтому в их интересах навязать и союзникам, и противникам свои «правила игры».
Не секрет, что в рамках третьего раунда переговоров в Астане обсуждался вопрос по выводу из крупных населенных пунктов подразделений сирийской «Хезболлы», чтобы снизить «суннитско-шиитскую напряженность» как на политических переговорах, так и «на земле». Но в Сирии иранское влияние не ограничивается только собственно иранскими военными инструкторами, армейскими подразделениями, КСИР и ливанской «Хезболлой». Как писала «СП», за время войны в Сирии появились не только иностранные шиитские джихадистские группировки, но местный филиал «Хезболлы» и Национальные силы обороны. Последнюю структуру несколько лет назад в штыки воспринимали даже Дамаске, называя ее, сформированную по образу иранского ополчения «Басидж», параллельной сирийской армией. В настоящее время ряд подразделений войск Асада при поддержке преимущественно проиранских формирований продвигаются по трассе Дамаск-Багдад — к населенному пункту аль-Танф.
Подобный маневр осуществляется под предлогом защиты от «вторжения США из Иордании» и, видимо, ставит своей целью разделить на юге позиции повстанцев — в основном представителей местных племен, поддерживаемых США в борьбе с ИГ. Проправительственные сирийские СМИ мотивируют продвижение сил режима на юге необходимостью взятия под контроль ключевой трассы для связи с Ираком, а также — города Аль-Букамаль раньше поддерживаемой США, Иорданией и Великобританией оппозиции. Однако каким образом Дамаск, не способный контролировать периферийные районы, собирается удерживает эти территории, где активно действуют маневренные группы ИГ и, к тому же, размещен 70-тысячный лагерь беженцев (в районе аль-Танфа), — неясно. В то же время сирийцы не спешат запускать наступление от Пальмиры в сторону заблокированного уже несколько лет ИГ гарнизона сирийских войск в Дейр эз-Зоре.
Подобные действия, во-первых, могут закончиться очередным «походом на Табку», во-вторых, спровоцировать напряженность в отношениях России и Вашингтона. В-третьих, вызвать протесты не только среди стран Персидского залива, но и среди местного суннитского населения, которое вовсе не обрадуется иракской «Хезболле» и шиитскому «коридору» на границе. Не говоря уже о том, что Аль-Букамаль — это город-шлюз, который еще задолго до начала гражданской войны в Сирии использовался джихадистами для пересечения сирийско-иракской границы. Неаккуратные действия могут иметь чудовищные последствия с точки зрения контртеррористической борьбы и реинкарнации ИГ в том или ином виде.
Руководитель центра исламских исследований Института инновационного развития, эксперт РСМД Кирилл Семенов отмечает, что Россия и США публично и закулисно продолжают взаимодействовать по сирийскому вопросу.
— Американцы участвуют в переговорах в Астане. Хотя уровень их представительства не слишком высок, и США не являются страной-гарантом режима прекращения огня, тем не менее, они присоединились к Астанинскому формату и даже в определенной степени его поддерживают. Кроме того, администрация Белого дома выразила поддержку идеи создания «зон деэскалации». Но если вдруг меморандум о «зонах безопасности» по тем или иным причинам не будет работать, то можно ожидать более глубокого вовлечения США в сирийское урегулирование.
— В Москве заявили, что «зоны безопасности» закрыты для полетов международной коалиции, но США и Израиль отметили, что это их не касается.
— Российские заявления все-таки носят популистский характер. В тексте соглашения о создании «зон безопасности» ничего не написано про западную коалицию, а США, как известно, довольно активно наносили удары в Идлибе по лидерам «ан-Нусры» **. Понятно, что таким образом в Москве хотели показать, что Россия способна диктовать свою непреклонную волю США и закрыть для нее по крайней мере на словах сирийской небо. Но, повторю, меморандум не касается западной коалиции, прежде всего, его цель — исключить нанесение ударов ВВС Сирии по оппозиции. Если вопросы о полетах над «зонами деэскалации» и обговариваются, то только по соответствующим военным каналам, а не на основе меморандума.
— Координация действительно возможна не только в небе Сирии, но в Дейр эз-Зоре и даже в провинции Ракка. Проблема в том, что сейчас Дамаск действует вопреки возможному российско-американскому взаимодействию. Я имею в виду наступление проправительственной группировки, состоящей в основном из шиитских формирований в Сирийской пустыне в направлении аль-Танфа. То есть в направлении отрядов сирийской оппозиции, которые нацелены исключительно на борьбу с «Исламским государством».
— Тут, конечно, вопрос, насколько такое наступление сил режима скоординировано с Россией, а не инициировано Ираном…
— Да. Пока там не отмечается участие подразделений 5-го корпуса, который формируется при помощи российских военных советников, и поддержки ВКС РФ. Основу группировки составляют шиитские формирования, в том числе иракской «Хезболлы», которые связаны с Ираном. По всей видимости они действительно хотели бы создать коридор для связи с формированиями шиитов на территории Ирака.
Пока сложно сказать, к чему это приведет, но гипотетически такие действия могут осложнить взаимодействие Москвы и Вашингтона. Повторю, они действительно могут сотрудничать в борьбе с ИГ, но пока сирийская армия не двигается ни в провинции Алеппо по левому берегу Евфрата для того, чтобы если не выйти к Ракке, то оттянуть силы ИГ от города, ни в сторону Дейр эз-Зора от Пальмиры — бои в горах идут, но они носят привычный характер. С точки зрения борьбы с ИГ, а тем более, совместной двумя коалициями (просирийской и западной) продвижение в Сирийской пустыне алогично. Наоборот цель этих маневров — бодание с США и создание «шиитского коридора» в интересах Ирана.
— Некоторое время назад появились слухи о том, что курды могут пропустить подразделения сирийской армии через свои территории, чтобы последние могли действовать против ИГ в Дейр эз-Зоре и продвигаться к заблокированному гарнизону. Но такой сценарий кажется довольно нереалистичным…
— Безусловно. В таком случае курды должны обеспечить коридор правительственным войскам, а также — допустить их усиление в аэропорту в Камышлы. Думаю, курды, да и США на это не пойдут, поскольку это означает, что курдское правительство должно отказаться от самостоятельности на своих территориях. Кроме того, в случае нового обострения отношения между Дамаском и курдами, подкрепление может быть использовано против последних.
— Продвижение сирийской армии по левому берегу Евфрата затруднено: проамериканский курдско-арабский альянс «Демократические силы Сирии», взяв авиабазу и город Табка, фактически перекрыл возможность режиму подойти к Ракке с запада.
— Да, оттуда крайне тяжело продвинуться на восток, если только идти в обход. Единственный логичный путь для наступления в Дейр эз-Зор — от Пальмиры. Кстати, тогда бы российская операция, а вернее — операции, по взятию Пальмиры были оправданы. То есть не ограничивались бы проведением там концерта и отчетов о том, что Москва все-таки борется с ИГ, а приобрели стратегическое значение. Что касается операции у иорданской границы, то, с одной стороны, она могла быть инициирована из-за опасений, что оппозиция, поддерживаемая США, может занять город Аль-Букамаль, а оттуда — проводить операции против других населенных пунктов в провинции Дейр эз-Зор.
— С другой стороны, Аль-Букамаль мог быть взят еще в 2016 году «Новой сирийской армией», поддерживаемой США, если бы не успешные действия ИГ. Но тогда продвижение оппозиции к городу Дамаск не беспокоило, а здесь, после договоренностей о «зонах безопасности», он резко вспомнил о периферийных территориях и решил использовать освободившиеся силы для продвижения к провинции, которую заведомо не в состоянии удерживать.
— Конечно. Думаю, в первую очередь наступление направлено на срыв продвижения оппозиции при поддержке спецназа США и Великобритании к Аль-Букамалю. Такие действия вбивают клин в переговоры США и России по Сирии. Проиранские формирования по обе стороны сирийско-иракской границы — «красная тряпка» для всех региональных игроков. Понято, что Дамаск хотел бы контролировать Дейр эз-Зор и тамошние нефтяные месторождения, но объективно он это сделать не в состоянии. Там сконцентрированы большие силы ИГ, поэтому нужно контролировать трассы, пути снабжения, зачищать городские кварталы в восточной части одноименного города Дейр эз-Зор. Для этого нужно много войск, которые каким-то образом надо снабжать.
Кроме того, в составе оппозиции — в основном уроженцы провинции Дейр эз-Зор и того же Аль-Букамаля, которые хотят освободить от ИГ свои родные территории. Создание там иранской зоны влияния приведет лишь к дестабилизации ситуации, поэтому нет ничего страшного в том, что местные племена при поддержке США будут сражаться за свои территории. Но получилось, что когда оппозиция отбила у ИГ большие территории на юге Сирии и концентрировалась на преследовании отступающих боевиков в сторону Аль-Букамаля, им с тыла был нанесен «удар», который заставил притормозить наступление.
* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года признано террористической организацией и её деятельность в России запрещена.
** Группировка «Джебхат ан-Нусра решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года была признана террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
Фото АР