Политический и экономический кризис в Венесуэле может дорого обойтись крупным российским компаниям, ведущим проекты в этой стране. Оппозиционный парламент Венесуэлы открыто демонстрирует нежелание присутствия России в главной в экономике Боливарианской республики нефтегазовой отрасли, да и сама эта трещащая по швам экономика создает для инвестиций внешних игроков серьезные риски.
Делегация Венесуэлы на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ) будет представлена двумя министрами – внешней торговли и нефти, а также вице-президентом государственной нефтяной компании PDVSA, сообщил источник РИА «Новости» в дипломатических кругах страны.
Фоном для министерского визита стало продолжающееся противостояние венесуэльской оппозиции и властей Боливарианской республики. Накануне в ходе массовых акций протеста в Каракасе пострадали 247 человек, заявил лидер оппозиции Венесуэлы, экс-кандидат в президенты Энрике Каприлес. В Венесуэле углубляется политический и экономический кризис, регулярно проходят акции протеста, в ходе которых с апреля погибли уже более 40 человек.
Борхес против Роснефти
На минувшей неделе главный оппозиционный политик Венесуэлы – спикер парламента Хулио Борхес – в очередной раз недвусмысленно дал понять, какие силы стоят за длительным противостоянием между парламентом и президентом страны Николасом Мадуро, преемником покойного венесуэльского лидера Уго Чавеса.
В лучших традициях глав марионеточных латиноамериканских режимов Борхес направил на имя министра финансов США Стивена Мнучина письмо с жалобой на российскую компанию «Роснефть», которая уже достаточно давно реализует в Венесуэле крупные проекты совместно с местной национальной нефтегазовой компанией PDVSA.
Поводом для этого письма стала тяжба вокруг компании Citgo Petroleum, имеющей различные перерабатывающие активы в 20 штатах США и занимающей шестое место по переработке нефти в стране (49,1% компании через структуру PDV America принадлежит PDVSA). Некоторое время назад агентство Reuters сообщило, что доля PDVSA в Citgo Petroleum была заложена в пользу Роснефти, и Хулио Борхес в своем письме в американский минфин попросил отменить эту сделку как противоречащую интересам безопасности США.
По мнению Борхеса, она «может стать итогом незаконной и отчаянной попытки диктатуры Николаса Мадуро наполнить казну, чтобы продолжать гонения на миллионы венесуэльцев, требующих на улицах нашей страны выборов и демократии». При этом сам механизм сделки спикер парламента Венесуэлы описал следующим пассажем: «Если режим Мадуро не выполнит свои незаконные долговые обязательства перед Роснефтью» – иными словами, сомнению подвергнуты сами многочисленные договоренности о сотрудничестве между компанией и руководством страны.
Примечательно, что в этой истории первый ход сделал отнюдь не Хулио Борхес, а группа американских сенаторов, которая в начале мая заявила о намерении представить законопроект, направленный против попыток Роснефти «получить контроль над какой-либо энергетической инфраструктурой в США» – частным поводом для него и стал сюжет вокруг венесуэльской доли в Citgo. В этом контексте письмо спикера венесуэльского парламента в американский минфин выглядит как важная «реплика с мест», подтверждающая важность данной законодательной инициативы.
Для Роснефти этот сюжет, безусловно, является тревожным сигналом, поскольку в прошлом году российская компания резко нарастила свою активность в Венесуэле, увеличив свою долю добычи в нескольких совместных проектах с PDVSA сразу на 60% к 2015 году – до 2,67 млн тонн (общий объем добычи составил 8,4 млн тонн). Одновременно Роснефть обозначила свои интересы в сегменте нефтесервиса, где совместно с PDVSA был создан новый проект Perforosven, и увеличила свою долю в совместном предприятии с PDVSA Petromonagas с 16,7 до 40 процентов. Однако еще в начале года депутаты парламента оказались согласовать стоимость последней сделки – 500 млн долларов, заявив, что ее стоимость сильно занижена.
Кроме того, в прошлом году стало окончательно понятно, что Венесуэла интересует Роснефть не просто как страна с богатыми запасами углеводородов, а как цепочка в той сети международной кооперации, которую давно формирует крупнейшая российская нефтяная компания. Тяжелая венесуэльская нефть рассматривается как сырье для переработки на крупнейшем НПЗ Индии в городе Вадинаре, в капитал которого Роснефть вошла в 2016 году. В перспективе там планируется создать энергетический хаб, обеспечивающий нефтепродуктами рынки Юго-Восточной Азии и Индийского океана.
Важно также отметить, что эта кооперационная связка хорошо защищена от антироссийских санкций, и это дает «заклятым друзьям» Роснефти дополнительный повод для недовольства ее действиями. В этом контексте перспективы получения российской компанией опосредованного контроля в одном из ведущих нефтепереработчиков США выглядели в глазах сторонников антироссийских санкций чем-то явно выходящим за рамки дозволенного, и в истории с Citgo упомянутый законопроект против Роснефти оказался не единственным ответным ходом.
Как сообщает The Wall Street Journal, инвестбанк Goldman Sachs приобрел у Центрального банка Венесуэлы облигации PDVSA стоимостью 2,8 млрд долларов всего за 865 млн долларов, то есть с 3,5-кратным дисконтом. Как утверждают источники американского издания, эта «волшебная» скидка объясняется тем, что правительство Мадуро остро нуждается в деньгах, а банкиры к тому же рассчитывают, что президент Венесуэлы вскоре будет вынужден покинуть свой пост, и бумаги PDVSA после этого сразу подскочат в цене.
Идеальный шторм
Предполагаемая сделка по приобретению облигаций нефтегазовой госкомпании Венесуэлы может служить еще одним подтверждением того, в каком глубочайшем кризисе оказалась экономика страны после падения цен на нефть. Одним из главных его симптомов стало резкое ускорение инфляции, которая, по прогнозу МВФ, в этом году достигнет 720%, а падение ВВП страны составит 7,4%. Поэтому возлагать ответственность за политический кризис в Венесуэле только на ее североамериканских «доброжелателей» не приходится – постоянное ухудшение ситуации в экономике тоже вносит серьезный вклад в непрекращающиеся массовые протесты с требованием отставки Мадуро.
Гиперинфляция в стране быстро породила множество слухов – от вполне достоверно звучащей информации о том, что огромные партии свежеотпечатанных боливаров завозят в Каракас «Боингами-747», до темных историй о сделках с российскими компаниями, которые якобы оплачивались именно в боливарах и затем уже в России обменивались на доллары по курсу черного рынка.
В начале этого года одно из таких сообщений уже пришлось официально опровергать пресс-службе российского КамАЗа, которая заявила, что все контракты с Венесуэлой заключались в долларах, и ни одного боливара ни в наличном, ни в безналичном виде завод по ним не получал.
В этой ситуации ведение бизнеса в Венесуэле становится все более рискованным, и российские компании уже испытывают это на себе. Например, компании «Совкомфлот» не так давно пришлось через суд добиваться ареста танкера, транспортировавшего нефть PDVSA на карибские нефтяные терминалы, из-за накопления долгов в 30 млн долларов. Не помогло даже наличие прямого выхода на главу PDVSA Эулохио дель Пино – нефтегазовая компания Венесуэлы должна «по кругу» всем своим контрагентам (включая и упомянутые терминалы), и взыскать эти долги более или менее реально только через суды.
При этом просто так выйти из венесуэльских проектов в случае катастрофического развития ситуации в стране российским компаниям совершенно не удастся, поскольку их инвестиции были рассчитаны на много лет вперед и, по ряду оценок, уже составляют несколько миллиардов долларов.
Причем в прошлом году наметилась явная тенденция к росту капиталовложений, хотя торговый оборот между Россией и Венесуэлой, наоборот, стремительно падает. В 2013 году, когда цены на нефть были еще высоки, он составлял 2,45 млрд долларов, а в 2016 году сократился до 336 млн долларов, или 0,07% от общего объема внешней торговли России. У нищающей страны просто нет денег для закупки российских товаров, и даже за поставки российского зерна, как недавно оказалось, Венесуэла готова расплачиваться разве что бананами.
Однако это не мешает крупным российским холдингам рассматривать Венесуэлу как место для перспективных инвестиций. Помимо Роснефти, обширная инвестпрограмма в Венесуэле есть у Рособоронэкспорта, который все же решил достроить в этой стране завод по производству автоматов Калашникова, вложив в него 6 млрд рублей.
Этот проект начинали еще при Чавесе, затем он заглох (а параллельно под следствием оказался подрядчик, экс-сенатор от Белгородской области Сергей Попельнюхов, заподозренный в хищениях на стройке), но в конце прошлого года вице-премьер Дмитрий Рогозин, курирующий российскую «оборонку», сообщил, что предприятие планируется достроить в 2019 году.
Крупные проекты еще с середины прошлого десятилетия в Венесуэле реализует и Газпром – доказанные запасы газа в стране превышают 5 трлн кубометров, это второе место в Западном полушарии после США. Можно также вспомнить о давних планах КамАЗа создать в Венесуэле сборочное производство своих грузовиков и другие проекты.
Ситуация в Венесуэле уже не раз вызывала официальные опасения российского МИДа, видящего в ней риски очередной «цветной революции», хотя российские структуры, курирующие внешнеэкономические связи, пока не демонстрируют открытого беспокойства.
На днях по итогам встречи руководителя Российского экспортного центра (РЭЦ) Петра Фрадкова с послом Венесуэлы в РФ Хуаном Висенте Паредесом Торреальбой стало известно, что в проработке РЭЦ сейчас находятся два проекта в сфере поставок нефтегазового и путевого оборудования, предусматривающих оказание нефинансовых услуг, а четыре проекта по экспорту российской продукции в Венесуэлу на общую сумму свыше 35 млн долларов уже получили его поддержку.
Фото Reuters