В ходе визита президента США Дональда Трампа в Польшу 6 июля подписано соглашение о намерениях по поставке Варшаве зенитных комплексов Patriot. Зачем Польша покупает это вооружение и какое место оно занимает в программе дорогостоящей военной модернизации этой восточноевропейской страны.
Оглавление:
Что именно произошло?
Несмотря на широко разошедшиеся сообщения о том, что «Польша купила Patriot», собственно покупка еще не состоялась. Пока это всего лишь меморандум о намерениях — аналог российских межправительственных соглашений, смысл которых сводится к тому, что одно государство не против продать некоторое вооружение, а другое намерено его купить.
Контракт на американские ЗРК для Польши еще не согласован и не подписан. Не факт, к слову, что это будет один контракт: программа по дальнобойным ЗРК в Польше (проект Wisla) весьма масштабна, и ее коммерческое исполнение может быть разделено на несколько этапов.
Wisla
Грядущие закупки Patriot будут вестись в рамках программы Wisla. Впервые о ней заговорили в 2013 году, когда польское правительство обнародовало десятилетний план военной модернизации. Ее проработки, насколько можно судить по оговоркам в прессе, велись в 2010-2011 годах. Запуск проекта связывался в том числе с «рисками», которые Варшава видела в идее разместить на территории страны иностранные средства ПВО и ПРО, не обзаводясь собственными.
В частности, в линейке средств ПВО по программе Tarcza Polski («Польский щит») был анонсирован весь набор: от установок для сухопутных войск на базе ПЗРК Grom через комплексы средней дальности (проект Narew) до систем большой дальности, которые и зашифровали под обозначением Wisla. Всего в Варшаве хотят получить восемь батарей (по четыре пусковые установки в каждой) дальнобойных ЗРК, способных бороться как с аэродинамическими целями, так и с тактическими баллистическими ракетами.
Общие затраты, объявленные польскими военными, должны составить 30 миллиардов злотых (около 8 миллиардов долларов), первые подразделения должны быть развернуты в 2018 году (сейчас сроки сдвинуты до 2022-го), а завершить приобретение планируется к 2026-му. Первоначально смета на проект вообще составляла 50 миллиардов злотых (13,4 миллиарда долларов), но была признана чрезмерной, особенно на фоне других масштабных трат на переоснащение вооруженных сил.
Американские и польские военные у ЗРК Patriot на учениях в Польше, март 2015 года
Отбор претендентов из 14 заинтересованных фирм закончился в марте 2014 года. В полуфинал вышли четыре образца: два условно европейских проекта — SAMP/T (совместное предложение MBDA и Thales) и MEADS (опять MBDA, но уже с Lockheed Martin), один чисто американский — Patriot (Raytheon) и израильский «Кела Давид» (Rafael совместно с Raytheon).
В финале европейцы отвалились, а два последних проекта причудливо интегрировались в единое предложение, формально отданное Raytheon на базе комплекса Patriot, но с израильскими ракетами.
Что именно купят?
Основным образцом Patriot, который Raytheon продвигает сейчас на мировой рынок вооружений, является комплекс PAC-3 с ракетой GEM-T. Эта ракета, впервые переданная американским военным в 2006 году, обладает улучшенными возможностями по поражению низколетящих крылатых ракет и тактических баллистических ракет.
Минус у этой ракеты один: она достаточно дорога как расходный материал. Скажем, еще в 2010 году Кувейт купил для своих комплексов 209 ракет GEM-T за 900 миллионов долларов.
Поэтому Польша выбрала версию комплекса Patriot с ракетой Skyceptor. Это изделие на базе ракеты Stunner из состава израильского комплекса ПВО/ПРО «Кела Давид» («Праща Давида»). Решение с такими ракетами было предложено Raytheon и Rafael в 2013 году, оно называется PAAC-4. PAAC в данном случае расшифровывается как Affordable PAC — то есть «доступный» — и предлагается странам, не готовым платить много за комплексы с GEM-T. Стоимость одной ракеты типа Stunner оценивается в миллион долларов.
Что принесут в дом?
По условиям соглашения между Rafael и Raytheon, до 60 процентов себестоимости ракет, поставляемых по контрактам на PAAC-4, должны производиться на территории США. Однако известно, что Польша также претендует на выпуск части комплектующих для этих ракет у себя.
Кроме того, поляки заинтересованы в локализации производства электронных компонентов для радаров ЗРК. В частности, речь идет о передаче технологии выпуска СВЧ-компонентов на основе нитрида галлия, которая выбрана в качестве перспективной при создании радиолокаторов нового поколения для американских военных.
Это тоже предмет торга: формально разрешение на экспорт этой технологии у Raytheon есть, но что конкретно они готовы отдать Польше — пока неизвестно. При этом поляки готовы брать ЗРК с новыми всеракурсными радарами, начиная с третьей батареи, и на основании этого торгуются за передачу им технологии.
Ракета Stunner из состава израильского комплекса «Кела Давид»
Зачем все это Польше?
Польша — 24-я экономика мира и 6-я экономика Евросоюза. Это безусловный лидер Восточной Европы, который теперь демонстрирует и военно-политические амбиции. Во-первых, речь идет о том, чтобы поставить себя в качестве безальтернативного регионального партнера номер один в отношениях со старшими товарищами из НАТО и непосредственно с США. А следовательно — и приоритетного получателя военной помощи и передовых вооружений.
Во-вторых, Польша уже достаточно заметна, чтобы испытывать амбиции как самостоятельная региональная держава. Педалирование темы российской военной угрозы в данном случае играет на руку Варшаве, облегчая трансформацию накопленного потенциала экономики в новые возможности вооруженных сил. Раззадоривает и историческая память несостоявшегося гегемона Восточной Европы, на пике возможностей претендовавшего на политический контроль территорий от Одера примерно до Волги.
Программы военной модернизации, запускаемые в Польше, впечатляют. Военные расходы, с середины 1990-х колебавшиеся вокруг отметки 1,9 процента ВВП, в 2015-м скакнули до 2,14 и в 2016-м удержались выше 2 процентов. В абсолютных цифрах они выросли с 25 миллиардов злотых (6,7 миллиарда долларов) в 2010 году до 37-39 миллиардов (10-10,5 миллиарда долларов) в 2015-2016 годах. В дальнейшем оборонные траты планируется держать на уровне 2,5 процента ВВП.
Страна объявила (и частично реализовала) ряд затратных военных программ. Помимо обновления ПВО, Польша активно вкладывается в ВВС. В дополнение к 48 истребителям F-16C/D block 52, полученным из США во второй половине 2000-х, Варшава объявила о своем интересе к покупке 96 подержанных американских самолетов F-16A/B (с модернизацией). Кроме того, после 2025 года ВВС Польши рассчитывают приобрести 32 истребителя пятого поколения F-35.
После 2020 года Польша дополнительно должна получить 70 крылатых ракет большой (до 1000 километров) дальности AGM-158B JASSM-ER для самолетов типа F-16C/D на общую сумму 200 миллионов долларов. Ранее поляки уже купили 40 ракет AGM-158A JASSM (с дальностью 370 километров), которые и начали получать в январе 2017-го.
Кроме того, в планах польских военных — приобрести не менее четырех современных неатомных субмарин. При этом Варшава всерьез намерена добиться оснащения их крылатыми ракетами большой дальности — американской Tomahawk или французской NCM (SCALP Naval).
Каково теперь соседям?
Как единичное явление закупка ЗРК Patriot мало повлияет на баланс сил в Восточной Европе. Безусловно, если рассматривать ПВО Польши изолированно от союзов и военно-политического контекста, то оно, по сути, отсутствует: старые советские образцы типа С-125М или С-200ВЭ не являются серьезной проблемой. Поэтому на первый взгляд закупка Patriot — качественное усиление.
Однако российские военные все равно исходят из того, что в гипотетический угрожаемый период восточноевропейские страны НАТО получат дополнительное усиление со стороны «старших товарищей», и развертывание оборонительных вооружений в виде средств ПВО/ПРО (Patriot, THAAD) здесь едва ли не самое очевидное действие.
Поэтому на вопрос о последствиях программы Wisla ответить в первом и грубом приближении можно так. Усилит ли это существенно ПВО Польши? Да, усилит. Повлияет ли на планирование российских военных в Восточной Европе? Будет учтено, и отвлечет на себя определенные силы.
Фото Reuters