Мустафа Найем, крайне одиозный персонаж украинской политики, любимец американского посольства, поп Гапон Евромайдана, в День незалежности отвечал на вопрос журналиста о том, доволен ли он тем, чего достигла Украина за почти четыре постмайданных года.
Многократное прослушивание его неожиданно косноязычного ответа так до конца и не прояснило отношение народного депутата к тому, что он и его подельники наворотили в стране.
Однако среди найемовского бла-бла-бла внезапно нарисовалась генеральная причина неполного триумфа майданных идей, и это — ожидания народа, который, оказывается, желал не реформ, а тишины и спокойствия, каковые и получил заместо радикального переустройства родины.
Лично я не помню ни одного плаката, ни одного скандирования, ни одной речовки с требованиями тишины и спокойствия. Напротив, неустанно скакавшие и спивавшие гимнА революционеры однозначно настаивали на реформах, вхождении в ЕС и опционально на кружевном белье как символе окончательного разрыва с империей. Ни о какой тишине и спокойствии и речи не могло быть: Украину призывали восстать — шумно и радикально.
Однако, настаивает Найем, именно из-за ожиданий биомассы, голосовавшей за президента-миротворца, молниеносного победителя орды оккупантов, утешителя и психотерапевта, нам пока не удалось провести весь набор благолепных реформ, который бы уж наверняка ввел Украину в европейские чертоги.
Реформ, конечно, жаль, зато ведь с порядком, тишиной и спокойствием все о’кей? Вот и министр внутренних дел пан Аваков, характеризуя достижения глубоко реформированной полиции, отчитался недавно о снижении числа преступлений и резком повышении их раскрываемости.
Изумленные граждане, во всех опросах утверждающие, что больше не чувствуют себя в собственной стране спокойно и безопасно, министру Авакову не поверили, и мы понимаем, почему.
Страна наводнена неучтенным оружием, психически травмированными ветеранами карательной операции, безработными и нищими, желающими пропитания любым способом. Способствует ли это тишине и покою? Далее. Реформирование полиции прошло по самому худшему сценарию — люстрации, переаттестации, увольнения коснулись не тех, кто действительно был замешан в коррупционных действиях либо был профессионально неэффективен. Специалистов увольняли, как правило, из-за недостаточной лояльности новому режиму, опираясь на изыскания нацистского карательного сайта «Миротворец» и колоссальный вал доносов. В одном только Киеве около четырех тысяч полицейских не были переаттестованы по причине неудовлетворительного знания истории Майдана. На смену подготовленным кадрам в итоге пришли «революционные матросы» и девочки-селфистки, оставшиеся же профессионалы были в большой степени деморализованы.
Судебно-следственная система сегодня парализована — если раньше в суды передавалось до 100-150 дел в месяц, то теперь лишь 5-10, и те с неясной перспективой. Судебные заседания зачастую выглядят как представления в плохом шапито: запуганные судьи мычат что-то под строгим контролем психопатических активистов, требующих убрать руки прочь от патриотов.
Два эти фактора — обилие криминального элемента и беспомощность правоохранительной системы — привели к тому, что сегодня в стране правят бал банды нацистствующих «патриотов», все более и более похожие на частные армии олигархов и чиновников. «Биомасса» трепещет и испуганно молчит. Власть не дает никакого окорота явно криминальной деятельности так называемых ветеранов АТО, которые терроризируют полицию, суд и следствие совершенно открыто, с непредставимыми прежде дерзостью и цинизмом.
В стране установилась чистая и беспримесная криминальная диктатура — народные депутаты живы, здоровы и сыты, пока не мешают уголовщине безнаказанно грабить, и они не препятствуют, в свою очередь наслаждаясь награбленным. Как, хотя бы и теоретически, в такой стране возможны покой и тишина? Любой, кто не Найем и не члены его секты, ответит — никак не возможны.
Однако присмотримся внимательнее. Статистика, даже тщательно отрихтованная министерством Авакова в соответствии с его представлениями о прекрасном, не может скрыть роста всех видов преступлений — от банальных квартирных краж до грабежей и разбоев, от хулиганства до изнасилований и убийств.
Киев, по данным разных международных консалтинговых агентств, стал самой опасной европейской столицей, и это понятно: именно столица в первую очередь манит разбойных людишек богатыми возможностями поживы и близостью к крышующей их власти. Однако и другие крупные города Украины, как у нас говорят, задних не пасут. Здесь страна едина как ни в чем другом — обвальное увеличение числа убийств, изнасилований, грабежей (ежегодно констатируется рост в 20-25%) отмечено в Одессе, Харькове, Закарпатье и Львове.
Страна уверенно вернулась к формату 90-х — с рэкетом, рейдерскими захватами, бандитским крышеванием бизнеса и наездами на него, с массовым закошмариванием мелких предпринимателей и наглым переделом собственности крупных. Однако в 90-х на руках не было и сотой доли того количества оружия, которым располагают лихие люди сегодня. Банды, возглавляемые, как правило, самыми одиозным отморозками из командования карательных батальонов, ежедневно рекрутируют в свои ряды планктон. Ведь безработица в стране резко выросла, а привычка безнаказанно отнимать чужое, грабить беззащитных и жить на наворованное, сформированная в зоне карательной операции, быстро вытеснила нормальную трудовую ориентацию и желание регулярно работать за долю малую. Инкорпорирование молодого человека в банду с самых низких позиций с последующим продвижением к верхушке пищевой цепи представляется теперь для многих вполне уважаемой карьерой — не хуже, чем грантоедство, волонтерство и активизм, престижные сегодня квазикриминальные способы присвоения денег.
Характерен, например, такой, выдержанный в традиционно бахвальском, задиристом и хамоватом ключе, манифест майданного активиста из Одессы, некоего Павла Поламарчука. Он объясняет плебсу свое отсутствие на крайне важном для страны марше вышиванок — мы, мол, пашем, пока вы гуляете, закладываем фундамент новой страны: «Засучили рукава и пашем. Вопреки идиотам, москвофилам, инертному гражданскому равнодушному «киселю» и статейкам «сепарских» ресурсов. Троллим, контролируем и подсказываем властям, бьем по рукам коррупцию, акциями прямого действия восстанавливаем справедливость, дожимаем, давим, добиваемся… Все, я ушел таблицы рисовать». Каждое слово пахаря здесь, разумеется, прекрасно и тютелька в тютельку вписывается в европейскую концепцию обустройства патриотами родины, но лично мне больше всего нравится это — «дожимаем, давим, добиваемся». Конечно, немного кокетливо, точнее было бы так — отжимаем, запугиваем, шантажируем — но тоже отлично демонстрирует размах и качество государственного строительства.
Однако мы отвлеклись, собственно, от криминала в его старых и новых формах.
В этом году, например, в большую моду вошла борьба за урожай — но не в той скучной советско-пропагандистской трактовке, над которой принято стебаться в Цеевропе. Нет, речь идет о натуральных войнах за выращенную фермерами продукцию. Банда исполнителей, нанятая некими частными лицами, совершает набег на аграрное хозяйство, силой и угрозами забирая урожай.
Другая банда предлагает фермеру свои услуги по защите его собственности — за внушительную, иногда до 50%, долю. Зачастую речь идет об одной и той же группировке, половина которой кошмарит терпилу-фермера, а вторая продает ему же услуги по защите.
Впрочем, МВД уверено — схема привлечения ветеранов АТО в бизнес-разборки не приживется на Украине. «Я надеюсь, что со временем стороны откажутся брать с собой ветеранов АТО, людей, одетых в камуфляж, серьезных бритоголовых ребят, а будут решать более эстетичным и правовым способом. И откажутся брать с собой оружие на подобные договоренности, когда речь будет идти об экономике «, — заявил советник Авакова, эстет и фантаст Иван Варченко.
Мы, однако, не так оптимистичны. В стране, где закрывается одно предприятие за другим, где десятки и сотни уже тысяч молодых людей после Майдана и последовавшей за ним гражданской войны не ориентированы на какую бы то ни было регулярную производительную деятельность, для многих единственным источником дохода является грабеж в той или иной форме. А еще махинации, аферы с недвижимостью, обман клиента и незатейливое воровство всего, что плохо лежит.
Теперь что касается тяжких преступлений против личности. Каждый день новостные ленты рассказывают нам о намеренной стрельбе или стрельбе по неосторожности, о гранатах, бросаемых там и сям, да хоть в маршрутке или на детской площадке, об изнасилованиях, убийствах и исчезновениях людей. Это стало рутиной. Между тем даже громкие преступления так и не раскрыты. Ни убийство журналиста Шеремета, к расследованию которого привлекали ФБР, ни убийство писателя и публициста Олеся Бузины, ни расстрел в упор г-на Вороненкова, ни серия крайне странных постмайданных самоубийств функционеров прежней власти. Причина прозрачна: в процессе расследования всегда есть высокая вероятность выйти на самих себя в качестве заказчиков, администраторов и приемщиков исполнения.
Кроме боевиков АТО, существенным фактором роста криминальной напряженности в стране стало досрочное освобождение по так называемому закону Савченко тысяч уголовных преступников, в том числе рецидивистов, осужденных по тяжким статьям. Каждый четвертый из них, не успев выйти за ворота мест лишения свободы, совершал новые преступления, включая умышленные убийства.
Что же мы имеем в сухом остатке? Реформы так толком и не проведены — население Украины все еще не сокращено до оптимального уровня. Но и покой с тишиною, которые так презирает революционер Найем, уверенный, что именно из-за них не идут реформы, существуют только в его специфическом воображении…
Фото РИА Новости
Также можете посмотреть все новости Украины за сегодня