После премьеры фильма режиссера Алексея Учителя «Матильда» критики наконец-то отписались по этому произведению киноискусства — теперь уже невозможно их упрекнуть, что они хулят фильм, даже его не смотрев.
В результате выяснилось, что фильм не нравится никому. От людей, твердых в православии (впрочем, он им и раньше не нравился), до людей, твердых в артхаусе и почитающих передовое киноискусство. С точки зрения критиков это и не исторический фильм, и не исторический лубок, и не мелодрама, и не порнуха — все это еще можно было бы понять, — а неведомо что. Какая-то вампука.
С одной стороны, беда невеликая, творческие неудачи у всех бывают. Но в данном случае не сработал механизм защиты своих от гонений, а равно и от критических высказываний. Больше месяца Учителя выставляли жертвой «православного талибана». А у нас такое правило, что если кто жертва нехороших людей, то значит, светлая личность и вообще гений. И защищая его от православных, именно это в соответствии с каноном и говорили. Теперь же выясняется, что был ли вообще талибан, большой вопрос, а фильм — унылое изделие. Вопрос о величии Учителя теперь замят для ясности.
Одновременно ширится «театральное дело», причем если раньше задержания и следственные действия сопровождались гневными комментариями, то сейчас задержание бывшей главы департамента государственной поддержки искусства и народного творчества Министерства культуры России Софьи Апфельбаум, обвиненной в финансовых нарушениях, прошло почти беззвучно.
Возможно, такое смирение связано с недавним докладом российского отделения Transparency International, в котором признавалось, что схемы госсодержания ряда театров, вплоть до самых знаменитых, были крайне сомнительными. Если организация, которую никак невозможно обвинить в большой симпатии к российской власти, говорит о весьма вероятных злоупотреблениях в финансировании сценического искусства, как тут не потерять кураж.
Кроме того, случилось страшное. Художник-акционист Петр Павленский, прославившийся прибиением своих тестикул к брусчатке Красной площади, поджогом дверей здания на Лубянке и прочее и за это возведенный в ранг величайшего гения современного искусства, а потом бежавший во Францию после обвинений в изнасиловании, в Париже тоже пострадал от органов правопорядка. Теперь уже французских.
Он поджег дверь отделения Banque de France, его арестовали и взяли под стражу. Теперь тоже бежавший, только не во Францию, а в Черногорию культуртрегер Марат Гельман сообщает о состоянии гения современного искусства: «Говорит, глаза горят, чувствует себя хорошо. Большая просьба — свидетельства о том, что он художник, и что, несмотря на тра-та-та, не применяет насилие над людьми и никому не причинил вреда, кроме окон и дверей. В любой форме, в том числе и критические по отношению к его целям и методам, главное — он не хулиган, а художник».
Призыв не возымел особенного действия, да и сам Гельман сегодня тоже мало кому нужен. Ценители современного искусства предпочли просто не заметить проблемы Павленского с МВД Франции.
Налицо уже некоторая тенденция. Вместо еще недавнего победительного «Наша сила, наша воля, наша власть» — по крайней мере, в области культурно-духовного творчества — настало уныние и глухое молчание.
Можно объяснить это жестким напором российской (а теперь еще и французской) власти, душащей всякий порыв к искусствам творческим, свободным и прекрасным. Дескать, сила солому ломит.
Но может быть и другая причина уныния. Сила противостояния и художника, и его почитателей с разными неприятными обстоятельствами основывается на твердом внутреннем убеждении:
«Что же сделал я за пакость,
Я, убийца и злодей?
Я весь мир заставил плакать
Над красой земли моей».
Если такое убеждение есть — есть сила к сопротивлению. Но разбираемые примеры художества — совершенно не про это. А служение безобразию таких сил не дает. Отсюда и уныние.
Источник