В канадском Ванкувере во вторник начались двухдневные переговоры по корейскому вопросу, инициированные госсекретарем США Рексом Тиллерсоном и главой внешнеполитического ведомства Канады Христей Фриланд. Предполагается, что в мероприятии примут участие министры иностранных дел примерно двадцати стран, в том числе Южной Кореи, Японии, Австралии, Индии, Великобритании и Франции. Россию и Китай на встречу не позвали.
Как отмечается в официальном сообщении американского Госдепартамента, на саммите «будут подняты вопросы увеличения дипломатических усилий для обеспечения безопасности и ядерного разоружения Корейского полуострова».
О том, что стороны надеются найти именно дипломатический выход из корейского тупика, на совместной пресс-конференции с главой МИД Канады заявил и Рекс Тиллерсон.
«Все это нацелено на начало переговоров. В противном случае нам бы это не было нужно. Мы бы сразу перешли к военному решению», — приводит Интерфакс слова американского госсекретаря.
Тиллерсон дал понять, что на встрече будет обсуждаться усиление санкционного давления на Пхеньян, чтобы руководство КНДР отказалось от своей ракетно-ядерной программы.
Задача для американцев, к слову сказать, настолько же важная, насколько и сложная. Тем более что пока, несмотря на смелые заявления Дональда Трампа о готовности пойти на контакт с корейским лидером Ким Чен Ыном, дальше возмутительных взаимных угроз и оскорблений диалог не продвинулся.
Есть определенные сомнения, что и сейчас дипломатическое решение конфликта двух Корей будет найдено. Поскольку ни Россию, ни Китай, который является не только соседом, но и главным торгово-экономическим партнером Северной Кореи, на эту встречу не пригласили, обещав лишь проинформировать о ее результатах.
Это выглядит особенно нелогично в контексте слов британского министра иностранных дел Бориса Джонса, который перед отъездом в Канаду заявил интервью изданию The Guardian, что именно Пекин лучше всего может разобраться с ситуацией вокруг КНДР.
В МИД России уже дали понять, что не ждут никаких прорывов от переговоров в Ванкувере, лишь бы, как выразился глава ведомства Сергей Лавров, «ничего контрпродуктивного не произошло».
Официальный представитель министерства Мария Захарова, в свою очередь, назвала инициативу Канады и США по созыву конференции в Ванкувере рецидивом «менталитета „холодной войны“», неуместным на фоне наметившегося диалога между Севером и Югом Корейского полуострова.
Ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов предлагает дождаться окончания ванкуверского собрания и уже по его итогам делать какие-то выводы:
— Ясно пока одно. США и Канада пытаются сколотить некую коалицию давления или сформировать стратегию воздействия на КНДР без участия России и Китая.
И обратите внимание, что, по сути дела, северокорейская инициатива, которая сейчас вызвала определенное межкорейское потепление, она формально дезавуируется. Потому что в массовое сознание вбрасывается идея о том, что это был не результат доброй воли Ким Чен Ына, а результат успешной санкционной политики. Потому что, «как известно, северокорейский режим находится на грани коллапса».
Кому известно, и что нет тому доказательств, неважно. Но целый ряд западных (особенно южнокорейских) экспертов бегает с этой темой последние двадцать лет.
— Сергей Лавров не только довольно скептически высказался о Ванкувере, но даже с некоторым опасением: «Лишь бы ничего контрпродуктивного не произошло». Почему?
— Санкционный потенциал, в целом, исчерпан. При этом военное решение чревато слишком большими издержками, а переговоры с КНДР для американского руководства (вне зависимости от того, Трамп это или не Трамп) несут слишком много внутриполитических и репутационных потерь.
К тому же, если читать «книжки» Трампа по переговорному делу, то переговоры воспринимаются, как подготовка к капитуляции и озвучивание требований. Переговоры, как способ достижения консенсуса, это в данном случае не сюда.
Потому что, как говорил еще Дик Чейни (вице-президент США в администрации Буша-младшего — ред.), «Америка не договаривается со злом, Америка зло побеждает». А Северная Корея в том кластере, где ее демонизировали, предельно сузив пространство для маневра, это именно «зло». Причем, слово «зло» написано с большой буквы жирным курсивом.
— Пока у них не получается это «зло» победить никаким образом…
— Пока не получается. Но, во-первых, любые данные о КНДР интерпретируются так, что Север вот-вот развалится. Прямо сейчас. С другой стороны, действительно, пока не очень понятно, какая у Ким Чен Ына «подушка безопасности». Потому что следующий шаг в санкционном давлении — это топливное эмбарго или морская блокада.
И могу обратить внимание, что параллельно со встречей в Ванкувере в американских и южнокорейских СМИ появилась информация о том, что Китай и Россия не соблюдают санкции и, более того, тайно занимаются контрабандой нефти в Северной Корее.
— Но Пхеньян уже предупредил ранее, что будет считать военно-морскую блокаду «актом войны». А здесь уже никакой дипломатией не пахнет…
— Поставьте себя, на место американского стратега, который лоббирует военное решение. Для того чтобы начать войну, надо получить минимальное одобрение международного сообщества, так, чтобы оно хотя бы стояло в стороне. Фокус с пробиркой или разговорами о том, что у нас были секретные доказательства того, что Северная Корея хотела на нас напасть, но мы в последний момент нанесли превентивный удар, они как бы не очень будут котироваться.
Поэтому идеальный вариант — это создать ситуацию, при которой Север сделает неудачный первый ход, будучи спровоцированным или дезинформированным. И вот тогда действия США будут восприниматься как законные ответные действия.
Эксперт Центра исследований проблем безопасности РАН, политолог Константин Блохин тоже не очень верит в благие намерения американцев:
— То, что ни нас, ни китайцев, ни ту же самую Северную Корею на встречу не пригласили, это работает только на эскалацию конфликта. Если бы США хотели в реальности решить корейскую проблему, то они, по крайней мере, пытались бы в первую очередь, интегрировать Пхеньян не только в переговорный процесс, но и в мировую экономику. То есть, предложили бы ему то, что не давали предыдущие администрации.
Понятно, что сейчас ситуация на Корейском полуострове, если мы сравним ее с той, которая была месяц назад, это чуть ли не дипломатический прорыв. Север и Юг стали договариваться, прекрасно понимая, что ни одной стране в регионе ядерная война не нужна — ни Южной Корее, ни КНДР, ни Японии, ни Китаю, ни России.
Главная сторона, которая не заинтересована в решении корейского вопроса, это, безусловно, США.
— Почему?
— Как мы знаем, Токио и Сеул завязаны на Соединённые Штаты стратегическим партнерством. И, конечно, любые положительные подвижки в сторону Пхеньяна с их стороны будут ослаблять позицию США в этом регионе.
Поэтому Штаты (как ни парадоксально это звучит), несмотря на всю их сегодняшнюю дипломатическую риторику, просто-таки жизненно заинтересованы в статус-кво на Корейском полуострове. Деэскалация им как раз не нужна, их вполне устаивает ситуация, что называется, «на грани».
Это связано с фундаментальными причинами. На протяжении всей «холодной войны» США обосновывали свое масштабное военное присутствие в регионе наличием Советской угрозы. Когда СССР распался, они столкнулись с проблемой отсутствия врага, который бы объяснял присутствие во многих регионах мира военных сил США. И здесь северокорейский режим, он, на самом деле, стал просто «манной небесной» для американцев.
В условиях этой эскалации, они удачно продали Южной Корее очень дорогостоящие системы ПРО THAAD. Якобы они могут обезопасить Южную Корею и Японию. Но мы-то знаем, что на самом деле, эти системы ПРО, они никак не обезопасят Сеул от северокорейской артиллерии. Они направлены на то, чтобы перехватывать баллистические ракеты.
Штаты как бы маскируют свои агрессивные действия Кореей Ким Чен Ына. Но на самом деле, эти действия направлены против Китая — (это нынче главный тренд американской политики — сдерживание Китая). И против России. А любая нормализация отношений, какое-то кардинальное улучшение — это в первую очередь ударяет по жизненно важным интересам США. В регионе Центральной Азии тоже.
— Поэтому решили отстранить от процесса Москву и Пекин?
— Конечно. А эта встреча вообще такой междусобойчик, который нацелен лишь на усугубление конфликта. В нормализации ситуации в первую очередь не заинтересован Вашингтон. И он будет сейчас стараться ставить палки в колеса любым способом.
Зачем, спрашивается, американцы недавно перебросили на свою военную базу на Гуаме три стратегических бомбардировщика B-2, способных нести ядерное оружие? Это такая дипломатия?
Конечно, вероятность горячего конфликта сейчас на Корейском полуострове достаточно низкая. Но давайте вспомним 2008 год… Август. Олимпиада в Пекине. Никто ведь не ожидал, а именно во время олимпийских игр Саакашвили по приказу из Вашингтона устроил нападение на Южную Осетию.
Поэтому сейчас тоже надо быть готовыми ко всему. Тем более, что в условиях как бы утраты гегемонии Штаты могут пойти на самые отчаянные меры.
— Некоторые эксперты, кстати, успели заметить, что в Канаду приглашены страны, которые воевали против Пхеньяна в 50−53 гг. во время корейской войны. Случайно, скажете?
— О том, что США могут пойти на превентивный удар с использованием тактического ядерного оружия, говорят многие. Сейчас очень активно в СМИ, например, обсуждается новый план американской ядерной доктрины, по которой у них есть право использовать это оружие первыми даже против стран, таким оружием не обладающих.
В принципе, Штаты ведь являются страной, которая уже использовала атомную бомбу в военном конфликте. Единственной страной, которая применила ядерное оружие против мирного населения. И цель была — не победа над Японией, а демонстрация своей силы и мощи. Устрашение.
А теперь, я думаю, слабеющему гегемону надо продемонстрировать, что они готовы свою гегемонию отстаивать любыми возможными методами и способами. И то, что для нас, конечно, является безумием, для них это, может быть, осознанный и рациональный выбор. Потому что вся военно-политическая стратегия США, начиная с Гарри Трумэна, она фактически основана на идее превентивных ударов. И эта идея перешла уже в ядерное стратегическое мышление.
Фото ТАСС