Французский политолог: в отличие от Путина, Сталин знал, где остановиться

Как и во времена СССР, сегодня в России реальная власть находится в руках не у тех институтов, которые указаны в Конституции, считает политолог Франсуаза Том. Однако, как она отмечает в интервью Diploweb, теперь власть Путина гораздо больше сосредоточена именно на нём самом, и во внешней политике президент совсем не склонен проявлять осторожность.

В России выборы — это прежде всего средство контроля эффективности региональных властей, утверждает французский политолог и преподаватель истории в Университете Сорбонна Франсуаза Том. Как она пояснила в интервью, опубликованном в Diploweb, губернаторов в России судят по тому, насколько они способны заставить население прийти и «правильно» проголосовать.

Цель выборов заключается в том, чтобы показать легитимность режима, в частности, в глазах иностранцев. Кандидатов для участия в выборах, по словам политолога, выбирает президентская администрация. «Их главная задача — обеспечить, чтобы никакой альтернативный кандидат не мог отбросить тень на настоящего и единственного кандидата — Владимира Путина».

Франсуаза Том называет кандидатов «потёмкинскими» и отмечает, что их выбирают, исходя из определённых соображений. Так, Ксения Собчак, Григорий Явлинский и Борис Титов делят между собой либерально настроенных избирателей. Павел Грудинин, Сергей Бабурин и Максим Сурайкин относятся к коммунистическому лагерю. К этому нужно прибавить «вечного спойлера», как политолог называет Жириновского. При этом во время предвыборной гонки, по её словам, альтернативные мнения дискредитируют, а Навальному не дали баллотироваться, поскольку его кампания с критикой коррупции была бы губительна для властей.

Как и во времена СССР, в России реальная власть находится в руках совсем не тех институтов, что предусмотрены Конституцией. В Советском Союзе на самом деле всем руководил ЦК партии, а в России это — администрация президента. Однако при Путине власть гораздо более персонифицирована, чем в советскую эпоху. «Даже во времена Иосифа Сталина оставалась некоторая коллегиальность. Сегодня этого нет», — утверждает политолог. Однако, как и прежде, силовики получают большие дотации из бюджета, а несогласных притесняют.

«В России больше нет официальной идеологии. Роль отдела пропаганды доверили РПЦ», — утверждает политолог. И, по её словам, русский народ позволяет элитам себя обирать, лишь бы перед ними сияла идея о восстановлении великой России, способной презирать Запад. Эксперт называет режим Путина «гибридным» и поясняет: элиты набивают карманы в России, размещают свои богатства за рубежом, а свою вину перед страной заглаживают, поддерживая православную церковь и патриотические антизападные проекты. «Чем более вопиющей становится коррупция элит, тем больше официальная пропаганда выдвигает на передний план идеологию великодержавности и тем больше конфронтацию с Западом представляют как смысл существования российской внешней политики», — утверждает политолог.

Во времена Советского Союза гибридная стратегия государства выражалась в том, что, когда на Западе жаловались на подрывную деятельность Коминтерна, в Москве отвечали, что советские граждане вольны действовать в соответствии со своими убеждениями. Теперь же, утверждает собеседница издания, сохранилась та же схема, когда олигархи и приближённые действуют от своего имени в военной и киберсфере, а Путин переходит от одной спецоперации к другой.

Однако хотя российская внешняя политика и унаследовала первостепенные цели от Советского Союза, она не такая целостная и сплочённая, отмечает политолог. «Прихоти и личные комплексы Путина могут навредить даже самой продуманной стратегии».

Кроме того, подытоживает госпожа Том: «советские руководители всегда демонстрировали осторожность. Даже Сталин знал, где остановиться. Путин, со своей стороны, всегда пытается выйти из неудобной ситуации через эскалацию. Он не отступает перед риском и постоянно переоценивает слабость тех, кого считает своими противниками».

По мнению политолога, украинский кризис связан с самой природой российского режима. Так, поясняет она, россиянам навязывают, что отказ от свободы — это цена за благополучие. А как только экономика зашаталась, появился слоган русского мира и объединения евразийского пространства вокруг Москвы. Кремль приравнивает мощь государства к тому, какое пространство оно может контролировать, и утверждает, что только авторитарной власти под силу «собирание земель русских».

Успехи России в Грузии в 2008 году, присоединение Крыма и продвижение в Сирии политолог называет «оптической иллюзией». По её словам, все эти достижения приносят России лишь дополнительные издержки. Грузия продолжает своё сближение с Западом, Украина для Москвы потеряна, а в Сирии Россия пытается жонглировать шарами, которые могут упасть все одновременно, поскольку её союзники преследуют свои, иногда противоречащие друг другу интересы.

Запад же может сейчас ожидать от Москвы определённых дружелюбных жестов — как всегда бывает, когда казна государства становится пустой. Однако в целом противостояние Западу необходимо для внутренней стабильности режима. «Если мираж восстановленной «великой державы» рассеется, то россияне перестанут покорно допускать, чтобы их элиты их грабили, и потребуют от них отчёта», — предупреждает Франсуаза Том в интервью Diploweb.

Источник