Америка начала торговую войну с Китаем. Вывод об этом напрашивается после заявления, которое сделал эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер.
— Нынешняя американская администрация почти все вопросы решает с позиции силы. Очевидно, что Европа и Китай не соглашаются на новые американские принципы торговли, которые те пытаются распространить на всех своих экономических партнеров. Эти действия приводят к тому, что торговая война уже фактически началась, — сказал Брутер.
По мнению Брутера, Вашингтон уже приступил к введению второго этапа санкций против Китая. В МИД Китая отметили, что развязывание США торговой войны, нарушение рыночных правил наносят ущерб интересам не только обеих стран, но и всему миру. Уже и Россия объявила о введении пошлин на американские товары.
Хотя и без вех этих заявлений было понятно, к чему все идет.
Начало торговой войны положил визит государственного секретаря США Майкла Помпео в Китай.
Белый дом буквально готов цепляться к китайцам по любому поводу и безо всякого повода. Особое бешенство у Вашингтона у янки вызывают военные базы КНР на островах Южно-Китайского моря. В официальном американском заявлении о визите госсекретаря прямо говорится: «Помпео подтвердил нашу глубокую озабоченность по поводу строительства и милитаризации форпостов в Южно-Китайском море. Поскольку эти действия усиливают напряженность, усложняют и накаляют споры, создают угрозу свободному потоку торговли, и подрывают региональную стабильность…»
Было время, когда предшественник Трампа Барак Обама даже вроде бы и не заметил, как китайские военные высадились на рифе Скарборо. Всё внимание администрации США тогда было сфокусировано исключительно на Крымском полуострове, который только что вернулся в состав России. Что же заставило Трампа и Помпео поменять приоритеты? Чем так напуган сегодня Белый дом?
Угрозу эту зовут отказ от «таогуан янхуэй». Этот принцип международной политики КНР был провозглашён ещё при Дэн Сяопине. Переводится он так: «Скрывай свои возможности — держись в тени». Однако Си Цзиньпину, похоже, держаться в тени больше не хочется. Это и испугало американцев. Испугало до дрожи и бормотания! Отсюда и дёрганная, неадекватная риторика США в адрес КНР. В Пекине возникла и активно продвигается идея «и дай — и лу» — «Один пояс — один путь». Интересно, что журналистам китайских государственных СМИ не рекомендуется называть «Один пояс — один путь» такими словами как «стратегия», «проект», «программа», «повестка». Тогда что же это?..
А это именно идея… Причём, идея глубоко национальная, но с глобальными, масштабными амбициями…
«Один пояс — один путь» не предполагает полное и катастрофическое разрушение старого мироустройства. «И дай — и лу» призван реформировать современный политико-экономический ландшафт на двух новых основах: «гунчжэн» — справедливость и «хэли» — рациональность. Предшественники Си Цзиньпина — Цзян Цзэмин и Ху Цзиньтао — всегда компенсировали свою временами жёсткую риторику мягкостью на деле. Принцип «скрывай свои возможности — держись в тени» свято соблюдался. Теперь для КНР наступили новые времена. И никакие визиты государственных секретарей США не способны сдержать самую многолюдную в мире страну.
Именно рациональность («хэли»), заложенная в «Одном поясе — одном пути», рождает такие проекты как «Тайский канал» через перешеек Кра на Малаккском полуострове. Канал сможет выводить суда из Тихого океана в Индийский напрямую, минуя Сингапур и перегруженный Малаккский пролив. Маршрут сокращается на 1200 километров. Военные базы КНР на островах Южно-Китайского моря — это своего рода «непотопляемые авианосцы», которые будут надёжно охранять новую глобальную коммуникацию от посягательств любого агрессора, в первую очередь — американского…
— Трамп, кажется, понимает в китайских делах так же мало, как и его предшественник Обама, уделяя внимание лишь трем вопросам — КНДР, Ирану и торговле, — пишет Project Syndicate. По словам адмирала ВМС США Филиппа Дэвидсона, возглавившего Тихоокеанское командование, опаснее всего то, что создание искусственных островов в Южно-Китайском море «кажется, завершенным».
Совершенно очевидно, что «Один пояс — один путь» — масштабная дорожная карта. И маршруты, связывающие КНР с Ближним Востоком, Северной и Южной Европой, могут быть самыми разными. Ни для кого не секрет, что кратчайшее расстояние между двумя точками — это путь по прямой линии. В Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) уже участвуют КНР, Индия, Пакистан. Их общие сухопутные границы открывают прямой или почти прямой путь. Иран пока имеет в организации статус наблюдателя. Если к ШОС присоединятся ещё Ирак и Сирия, то товары и бизнес стран ШОС получат выход к сирийским портам Средиземноморья с использованием прямого сухопутного маршрута. С гражданскими войнами в Сирии, Ираке и даже в Ливии наверняка будет покончено. Зачем же тогда Хиллари Клинтон на пару с Джо Байденом устраивали весь этот ужас под названием «арабская весна»? Башар Асад укрепляет свою легитимную власть, а Соединенные Штаты неизбежно скатываются на обочину геополитики… Предвыборный лозунг Дональда Трампа «Сделаем Америку великой снова!» обретает прямо-таки издевательское звучание…
Отказ Вашингтона от Транстихоокеанского партнерства и пробуксовка партнёрства Трансатлантического означают, что прежний план американской элиты по организации нового витка глобализации с выталкиванием из нее Китая, России, Индии провалился. И это резко повысило мировое значение «Одного пояса — одного пути», чему в Соединённых Штатах, понятное дело, совсем не рады.
Посол США в Китае Макс Бокус отметил, что до избрания Дональда Трампа президентом США можно было ожидать, что Транстихоокеанское партнерство Вашингтона — торговый альянс 12 стран — мог стать противовесом растущей мощи Китая. Однако Трамп вывел США из этого альянса на следующий же день после вступления в должность президента. Хотя в альянс до сих пор входят Австралия и Япония, без поддержки Вашингтона это партнерство будет играть незначительную роль, даже если оно продолжит свое существование.
Выходит, США сами виноваты в своих проблемах из-за собственной непоследовательной политики? Об этом мы спросили доктора экономических наук, директора Института проблем глобализации Михаила Делягина.
— Дело тут даже не в политических маневрах. Всё гораздо серьёзнее. США уступают своё лидерство и в экономике, и в политике, и в технологиях, далее везде… Кроме военной сферы и эмиссии доллара. У них 12 ударных авианосных группировок. И это сила, даже если часть из них стоит где-то на ремонте. Для КНР базы в Южно-Китайском море — это демонстрация. Демонстрация того, что Америка больше не является хозяйкой мира. Это демонстрация всем странам Юго-Восточной Азии прежде всего…
— Имеют ли военные базы отношение к инициативе «Один пояс — один путь»?
— Присутствие Китая на архипелаге Спратли — часть этой инициативы. Но даже если бы «Одного пояса — одного пути» вообще бы не было, острова Спратли всё равно стали бы китайскими. Потому что главное показать, кто хозяин в мире. Вопрос всё время обостряется. Теперь он звучит так: «А являются ли США здесь хозяевами?» И китайцы показывают, что в регионах, важных для КНР, американцы больше не хозяева. Там где Китай разрешает США доминировать — пожалуйста, можете куролесить… А в наших прибрежных морях — нет. Кстати, китайские аналитики вполне серьёзно анализируют возможное военное столкновение США и КНР в Южно-Китайском море в 2020 — 2021 годах… Мало кто об этом знает…
— Получается, что США больше заботят не столько китайские базы, сколько свои собственные?
— Именно так. Известный экономист Ларри Саммерс как-то сказал: Если однажды Америка лишится своих военных баз, то наутро она проснётся банкротом». Отсюда и все «озабоченности» Помпео, и другие громкие заявления США по поводу Южно-Китайского моря…