Правозащитники требуют ввести в Уголовный кодекс РФ новую статью — пытки. По их мнению, это позволит более активно расследовать факты пыток в колониях, СИЗО и полицейских участках и наказывать тех, кто их применяет.
— В России вам, к сожалению, ни один чиновник, правоохранитель или правозащитник не сможет однозначно ответить, сколько ежегодно в нашей стране подвергаются пытками задержанные в полиции или находящиеся в СИЗО подозреваемые в совершении преступлений, или уже отбывающие наказания в колониях осуждённые, заявил Лайфу правозащитник, руководитель международной общественной организации, занимающейся защитой подвергшимся пыткам людей «Комитет против пыток» Игорь Каляпин.
По словам Игоря Каляпина, в российском УК РФ нет такой статьи — пытка. Есть 286 статья УК РФ ч 3 — «Превышение должностных полномочий с применением насилия». Действия предполагаемого преступника по данной статье очень широки, что затрудняет само расследование именно о пытках. — Появление именно статьи «пытка» в УК РФ назрело давно. Но, видимо, законодатели этого пока не видят, — возмущается правозащитник.
Как отмечает Каляпин, по данным «Комитета против пыток», ежегодно в России 20 000 человек подают в СК РФ заявления по признакам статьи 286 ч 3 «Превышение должностных полномочий с применением насилия».
— Однако проведённые следователями СК РФ проверки по фактам пыток, изложенные 20 тысячами заявителей, только в 10% случаев находят подтверждения и возбуждаются уголовные дела. Но до судов, как правило, доходит половина, говорит правозащитник.
Каляпин в разговоре с Лайфом приводит пример истории в ИК № 1 города Ярославля с пытками над осуждённым в 2017 году, которые снимал кто-то из оперативников ИК.
— Вы же знаете, что ещё в 2017 году по данной видеозаписи СК РФ по Ярославской области провёл проверку, и следователь не увидел на записи признаков преступления, — возмущается Каляпин. — Только спустя год, после того как данная запись 20 июля 2018 года попала в СМИ, СК РФ начал новую проверку. В 90% случаях следователи СК РФ, как в Ярославле, просто отказывают заявителям в возбуждении уголовного дела, так как не видят признаков насилия.
По словам Игоря Каляпина, «Комитет против пыток» занимается темой «пыток» в России с 2007 года в 6 регионах. Это Москва, Оренбургская, Нижегородская области, Республики Чечня и Башкортостан и Краснодарский край.
— К нам поступило за 11 лет 2159 обращений о нарушении прав человека в данных регионах, в том числе и пытках. Таких фактов подтвердилось 176, и мы добились осуждения 138 изуверов из ФСИН и МВД, — рассказывает Каляпин. — Я уверен, что обращений было бы больше. Но, во первых, как вы слышали от меня, СК РФ просто отказывает в возбуждении уголовных дел, считая, что никаких пыток не было, а во вторых — многие подвергшиеся пытками в учреждениях ФСИН боятся более жестоких репрессий со стороны администрации колонии, если они заявят об издевательствах, — рассказывает Лайфу Каляпин.
Между тем последний раз, когда Минюст РФ предоставлял официальную статистику по применению пыток в стране, был доклад в 2016 году о выполнении РФ Конвенции ООН против пыток.
В данном документе чиновники Минюста РФ сообщили правозащитникам, что физическую силу в отношении заключённых и задержанных сотрудники ФСИН и МВД РФ чаще всего применяют законно.
В докладе представители Минюста утверждали, что специальные меры к заключённым применяются в основном законно, когда других возможностей их утихомирить не остаётся. Согласно статистике, гибнут чаще всего арестанты и зеки от болезней, а уже потом от самоубийств и травм на производстве.
Согласно данным ФСИН РФ, которые приводятся в документе, сотрудники СИЗО и колоний, чтобы утихомирить сидельцев, теперь куда реже применяют спецсредства, то бишь наручники, резиновые дубинки и слезоточивый газ. Тенденция их применения идёт на снижение: в 2013-м зафиксировали 1182 таких случая, в 2014-м — 1177, а в 2015-м и вовсе 904.
А вот количество «применения физической силы», наоборот, растёт. В такую нейтральную формулировку аналитики облекли ситуации, когда спецназ ФСИН попросту избивает заключённых, грубо нарушивших правила распорядка тюрьмы или устроивших бунт.
При этом в Минюсте утверждают, что все действия сотрудников ФСИН по применению силы к арестантам фиксируются видеокамерами.
— Но, как показала история с пытками в ИК № 1 Ярославля, камеры не помешали сотрудникам ФСИН пытать осуждённого, — говорит правозащитник Валерий Борщов. — Даже кажется, что зная, что их (сотрудников ФСИН) снимают на камеру, придавало им больше куража. И, конечно, то, что изуверы знали о полной своей безнаказанности, — говорит Борщов.
По данным правозащитной организации «Комитет за гражданские права«, в России официальная статистика по проблеме «пыток» не ведётся, но есть социологическое исследование, которое проводил ВЦИОМ несколько лет тому назад. Как утверждают правозащитники, оно показало, что пыткам и незаконному насилию со стороны правоохранительных органов подвергался каждый пятый городской житель России.
Правозащитник Павел Чиков считает, что в широком смысле «пытки» — это все действия, которые подпадают под ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод Совета Европы, а в узком смысле — это применение насилия представителями власти с какой-то определённой целью.
— Как правило, пытки применяются с целью получения признательных показаний от задержанных, подозреваемых и обвиняемых. В бытовом понимании под «пытками» понимается насилие в полиции в отношении задержанных, — считает правозащитник.
По словам директора Фонда «Общественный вердикт» Натальи Таубиной, в России пытки со стороны должностных лиц — это системное явление, так как это один из механизмов расследования преступлений с целью демонстрации власти.