У иного непредвзятого наблюдателя, оценивающего события последних лет, может сложиться впечатление, что он находится в театре абсурда. Понять, почему Запад так мощно, страстно и в таком едином порыве начал атаковать Россию со всех возможных позиций, действительно непросто.
И политикой сдерживания и наказания за Крым и Украину всё это отнюдь не объясняется. Поскольку инициаторы этой политики прекрасно знают, и даже порой проговариваются, что Россия всего лишь реагировала на попытку увести Украину, и дальше Крыма никуда идти не собирается. Крымский мост, объездные дороги, «Турецкий» и «Северный поток-2» — всё это строится в обход и в объезд Украины, а значит, Украина России не нужна, и пугать российской агрессией можно лишь людей с ампутацией головного мозга.
Тогда к чему всё это? К чему все эти отчаянные, судорожные и всё более рискованные попытки надавить на Россию, изолировать её или, если получится, спровоцировать на какую-нибудь необдуманную глупость. Санкции, обвинения в допинге, в терроризме, в химатаках, во вмешательстве в выборы, грядущий церковный раскол. Такое впечатление, что Россию давят просто за сам факт её существования, а мы только вяло отбиваемся от обвинений и продолжаем предлагать дружбу и сотрудничество. С какой стороны Россия представляет для Запада такую экзистенциальную опасность, что её надо так отчаянно и безудержно давить, недоумённо подумает непредвзятый наблюдатель.
Объяснения, что всё это нужно, дабы Россия одумалась и изменила поведение, тоже не прокатят, поскольку даже до самых упёртых тугодумов на Западе дошло, что Россия поведение менять не будет. Не в этих условиях. То, что Россию хотят сломать, как потенциального конкурента – в это трудно поверить даже в самой России, как бы ни было лестно. Китай с Индией являются куда более опасными конкурентами (в экономическом плане уж точно), но их не давят с такой же страстью. Так в чем же дело?
А дело в том, что ситуация на коллективном Западе – в Европе и Америке – такова, что у них самих просто не остаётся другого выбора, кроме как устроить последний решающий штурм всеми силами, последний рывок на Восток, который, если удастся, позволит им протянуть ещё какое-то время. А если провалится – погребет под своими развалами и весь Запад. В его нынешнем виде.
Скорость, с какой идёт нынешний накат на Россию, концентрация враждебных действий, вопиющая небрежность в подыскивании поводов и обосновании причин, всё это говорит, что времени у них осталось мало. Инициаторы антироссийской кампании что-то знают об истинном положении Запада, что-то чувствуют и понимают – сейчас или никогда. Либо раздавить Россию в самые ближайшие годы, либо потом уже будет бессмысленно этим заниматься, ибо просто некому.
Мир меняется. И особенно быстро он меняется на Западе, обнаруживая всю хрупкость существующего положения. Новости, приходящие из Америки и Европы, демонстрируют крайне неустойчивое положение ведущих стран и их властных элит, которые понаделали и продолжают делать такое количество ошибок, что смена их – мирная или немирная, законная или незаконная, тихая или катастрофическая – представляется делом всё более скорым и неизбежным. Кое-где происходящем уже прямо сейчас.
Мейнстрим уже провалился в Америке, в Италии, в Швеции. Под вопросом Германия, Британия, Франция. Крайне правые и крайне левые популисты набирают силу во всех странах Запада, и легально их остановить уже не получается – избиратель совершенно разочаровался в способностях и политике нынешних элит.
Европа стремительно «правеет» на фоне незатухающего миграционного кризиса. В Британии кризис политической власти, которого страна не знала со времен Карла I. В США всё чаще и всё более открыто предупреждают о возможности переворота, диктатуры или гражданской войны. Президента не слушает даже его ближайшее окружение, страна расколота непримиримыми противоречиями, и даже если Трампа сместят, то существующие в США противоречия никуда не денутся.
Ссылки на экономический рост не помогут, поскольку в России в 1913 году тоже был бурный экономический рост, а через четыре года всё обрушилось в катастрофу. Важен не сам рост, а его удельное распределение – кому достаются плоды этого роста, и как скоро масса недовольных достигнет критической точки. Да и самим этим ростом есть проблемы. Ведущий аналитик банка JP Morgan Марко Коланович выпустил специальный аналитический отчёт, из которого следует, что мировые финансовые рынки сейчас уязвимы перед новым кризисом в еще большей степени, чем это было десять лет назад.
Специалисты банка Рокфеллеров не имеют привычки бросаться словами, и если верить Колановичу, укличные беспорядки, массовая паника, национализации и общественные волнения, которых мир не видел последние 50 лет – всё это вполне вероятный сценарий приближающегося катаклизма в американской и вообще мировой экономике. Логичен вопрос – при чём тут Россия? Не уместнее ли заняться решением внутренних проблем вместо создания ещё одной в виде кризиса на Востоке?
Тут вот, однако, какая штука. Внутренние проблемы настолько глубоки, застарелы и всеобъемлющи, что браться за их кардинальное решение сейчас – это тем самым запустить кризис. Да, управляемый, да преодолеваемый, но кризис такого масштаба, который погубит не одну политическую карьеру, и к которому ни одна из властвующих группировок на Западе, похоже, попросту не готова. Трамп только попробовал приступить и уже находится на грани уничтожения. Пока что политического.
Лучше всего отвлечь внимание от внутренних проблем проблемами внешними. Лучше всего у соседа. Когда сосед погружается в кризис и катаклизмы, особенно же если сосед главный геополитический или экономический конкурент, всегда намного проще вести дела у себя внутри. Проще манипулировать массами, кивая за границу («мол, вы так же хотите? Нет? Тогда слушайте нас), проще перестраиваться внутри и перегруппировываться вовне. К тому же неудачника, первым сорвавшимся в пропасть, всегда можно банально пограбить.
Так уже было не раз, Запад, особенно англосаксы, уже преодолевали свои внутриполитические и экономические кризисы, за счет более масштабных катаклизмов, в которые ввергались Россия или Германия. Сейчас напрямую воевать с Россией никто не станет – «дурных няма». А вот поддавить её, довести до экономического или внутриполитического кризиса, очень даже попробуют и уже, собственно, пробуют. Совсем будет прекрасно, если Россия не выдержит провокаций и сорвется в ещё одну региональную войну. Тогда у неё ни на что уже не останется сил, и она надорвётся быстро и бесповоротно. После этого можно будет заняться Китаем, после этого можно будет заняться внутренними смутьянами и проблемами.
Проблема в том, что времени мало. Времени очень мало, и внутренний кризис может обрушиться быстрее, чем удастся дожать Россию. Может рухнуть рынок, взбунтоваться народ, выйти из-под контроля мигранты, расколоться ЕС, смениться власть – всё это может произойти быстрее, и уже происходит, чем рухнет Россия. И тогда давить на неё будет некому, и тогда Россия сможет выйти на оперативный простор.
Всё, что сейчас нужно – это продержаться. Струна натянута до предела и может лопнуть в любой момент. Пострадают, в итоге, все. Но сильнее всех, и возможно, критически, те, кто не выдержат первыми. Кто первый моргнёт, у кого первого сдадут нервы, кто первый не выдержит тяжести войны на истощение. Он рухнет – и давление на прочих ослабнет. Прочим будет проще.
Однажды Россия уже находилась в аналогичной ситуации. Первая мировая война добила Россию первой, когда до победы оставался один шаг.
«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России, — вспоминал потом Черчилль. — Ее корабль пошел ко дну, когда гавань уже была видна. Она уже пережила бурю, когда все обрушилось на нее. Все жертвы были принесены, вся работа завершена. Отчаяние и измена овладели властью, когда задача была уже выполнена. Долгие отступления закончились; снарядный голод побежден; вооружение шло широким потоком; более сильная, более многочисленная, гораздо лучше снабжаемая армия держала огромный фронт; тыловые сборные пункты были переполнены людьми.
Алексеев руководил армией, а Колчак — фронтом. Кроме того, никаких особенно трудных действий больше не надо было предпринимать; нужно было оставаться на посту; оказывать мощное давление на широко растянувшиеся позиции германских войск; удерживать слабеющие силы противника на своем фронте, не проявляя при том особой активности; иными словами, надо было удержаться; вот и все, что стояло между Россией и плодами общей победы».
Надо было удержаться — вот и всё. Эти слова Черчилля сейчас актуальны, как и сто лет назад. Посмотрим, кто в этот раз дрогнет первым.
Фото