Трагедия, случившаяся в сирийском небе с российским самолетом-разведчиком, 17 сентября 2017 года, напрочь задвинула на второй план серьезное событие, также прямо касающееся Сирии, хотя и произошедшее далеко от нее.
В этот день в Сочи состоялась встреча глав России и Турции, на которой стороны договорились создать демилитаризованную зону на линии соприкосновении войск САА и сирийской оппозиции. Из полосы шириной от 15 до 20 километров к пятнадцатому октября будет выведено все тяжелое оружие, а также вооруженные формирования радикальных группировок, в том числе запрещенной в России Ан-Нусры. За исполнением соглашения будут следить российские и турецкие наблюдатели.
Сразу после подписания меморандума министр обороны РФ Сергей Шойгу заявил о готовности сирийских властей отменить запланированную на ближайшее время наступательную операцию на последний анклав оппозиции — Идлиб.
Таким образом, очевидно, подготовленное Дамаском большое наступление на севере страны отложено на неопределенный срок. По крайней мере, до тех пор, пока меморандум о демилитаризованной зоне будет сохранять силу. Теперь остается понять, что это было: если победа, то чья, а если поражение, то к чему оно может привести?
Формально есть основания говорить об успехе турок и особенно американцев. Эрдоган заявлял, что не уйдет из Идлиба, сохранить контроль над ним он таки пока сумел. Не секрет, что подавляющее большинство скопившихся там остатков повстанческих формирований в изрядной, а не редко вообще в решающей степени прямо подконтрольны Анкаре. Что делает главенство оппозиционной Свободной сирийской армии в провинции чисто номинальным.
Впрочем, если говорить о контроле, оставшаяся под оппозицией территория больше похожа на пестрое лоскутное одеяло с заметным вкраплением районов доминирования формирований ИГИЛ (организация запрещена в России). Так что турецкий контроль там в изрядной степени номинальный. Однако Эрдоган к установлению на этих территориях полной турецкой власти и не стремился. Его целью было убрать оттуда курдов, что успешно сделано. Тем самым оппозиционная турецкому государству Рабочая партия Курдистана лишена тыловой и материально-технической поддержки, что облегчает борьбу с ней внутри Турции.
Было сложно, но Реджеп Эрдоган сумел решить и вторую задачу — повысить значимость Турции в сложившемся тройственном альянсе, наибольшую выгоду от которого на протяжении последних двух лет в регионе извлекал только Иран. Турция же оказывалась между двух огней. Сначала она поддерживала боевиков и даже имела неплохой гешефт благодаря нелегальной торговле сирийской нефтью. Потом пришли русские, и этот бизнес решительно порушили. Попытка показать зубы в истории со сбитым российским бомбардировщиком обернулась наглядным геополитическим нокаутом. За последствия даже пришлось публично извиняться и кардинально менять внешнеполитическую линию. Казалось, турки окончательно превратились в безвольный флюгер, и какими-либо ведущими игроками в региональной партии быть перестали. Однако теперь именно Турция персонально, наравне с Россией, «гарантирует» исполнение условий меморандума, тогда как Иран прямо оставлен в стороне. Тем самым значимость Эрдогана как важного игрока, безусловно, выросла.
С американцами понятно. Ряд источников, особенно либеральных и тем более западных, прямо увязывают отмену уже подготовленного наступления с угрозой США применить оружие по Сирии и всем там находящимся иностранным контингентам, включая российский, в случае уже даже не только применения в Идлибе химоружия, а вообще даже начала наступления САА. Авторы прозрачно намекают, что Дамаск и Москва просто не рискнули проверить степень готовности Трампа исполнить угрозу. Из чего делается вывод о сохранении американского доминирования в геополитике и по-прежнему лидирующей роли США на Ближнем Востоке.
Надо признать, некоторая доля истины в этом действительно имеется. По крайней мере, в части Эрдогана. Другой вопрос, что прочность позиции Соединенных Штатов зиждется не на военной мощи их собственной армии, а зависит от того, что дальше будут, или не будут, делать израильтяне. Для них Сирия остается лишь пространством продвижения иранской угрозы, отражению которой посвящены все, в том числе военные, действия Тель-Авива.
Надо отметить, израильское правительство уже сделало свою ставку, отказав в оказываемой ранее военной поддержке боевикам ИГИЛ (организация запрещена в России) у Голанских высот, которая им твердо обещалась еще всего годом ранее. Займи Израиль жесткую позицию, еще неизвестно чем дело могло бы обернуться. Технически ракетным ударом снести в хлам все значимые объекты там мы более чем в состоянии.
Однако начинать большую прямую войну в регионе и до такой степени обострять противостояние с коллективным Западом (пусть уже и далеко не таким сплоченным как десять лет назад) все же явно не в наших интересах. К тому же войну в целом проигрышную, так как возможности занять территорию противника пехотой у нас, честно говоря, нет. А без этого никакие, даже самые успешные дистанционные удары к достижению победы не приводят. Использование САА против ЦАХАЛ бесперспективно тоже.
Однако Москва сумела найти другие, не военные возможности убедить израильское правительство «посмотреть в другую сторону» на то время, пока сирийские войска будут зачищать от бармалеев всех степеней умеренности южную оконечность страны. И они отвернулись. Теперь пришло время платить по счетам. Не столько через сохранение Сирии в состоянии слабости из-за продолжающейся гражданской войны, сколько в части торможения иранской экспансии. И тут выходит так, что усиление турок становится нужным нам самим для уравновешивания претензий Тегерана.
Из чего следует, что «демилитаризованная зона в Идлибе» это надолго. Хотя и точно не навсегда. В конце концов к югу от Дамаска таких зон тоже было две, но потом обстановка изменилась и повод к пересмотру условий тут же появился.
Другой вопрос, что в наших, а еще больше в турецких интересах, не просто заморозить ситуацию в текущем виде, но и разрешить ее без большой крови. Надо сказать, дело в этом направлении начало двигаться задолго до заключения соглашения. Еще с апреля там начался буквально мор среди наиболее харизматичных, самых активных и известных, а также самых одиозных полевых командиров. Некие, до сих пор неизвестные, силы их буквально отстреливают. А оставшись без лидеров, распадаются и сами отряды.
Таким образом, есть достаточно оснований полагать, что к весне будущего года много какие районы спорной территории сменят позицию и согласятся пойти «под руку Дамаска», как это происходило на протяжении последнего года в других регионах страны. Причем курдам сюда вернуться на прежних условиях уже получится вряд ли.
Следовательно, вопрос о победе или поражении России на данном конкретном отрезке практического смысла не имеет. Идущая сейчас в Сирии, и вообще на всем Ближнем Востоке геополитическая партия по своему масштабу слишком глобальна, чтобы можно было делать подобные выводы на основании единственного хода. Она еще слишком далека от финала. Можно сказать, она подходит еще только к середине.
Фото ИА REX