В феврале, во время выхода моей последней книги, со мной приключилась одна из тех историй, которые объясняют, почему большинство людей не любят или не доверяют СМИ. Я оставлю детали расплывчатыми по причинам, которые вы поймёте по ходу чтения статьи. Однако стоит отметить, что один из репортёров повёл себя недобросовестно и сделал всё возможное, чтобы испортить мою книгу. Когда мой редактор обратился с жалобами в издание, которое он представлял, его представители отказались предпринимать какие-либо усилия, чтобы исправить ситуацию.
Понятное дело, я был зол.
Я непрерывно работал над этой книгой полтора года. Мне пришлось идти на крайние меры, чтобы защитить эксклюзивные материала, представленные на её страницах. Тем не менее, часть моей работы была сведена на «нет» в считанные секунды завистливым и невоспитанным человеком, к которому я старался относиться с уважением.
Как я уже сказал, я был расстроен.
У меня были чёткие доказательства его злодеяний и достаточно большая платформа, чтобы я мог публично заявить об этом. Любой, кто бросал кому-либо вызов, знает, что, как бы странно это ни звучало, гнев приносит некое странное удовольствие. Оно связано с приливом адреналина, вызванным одержимостью и самозащитой. В некотором смысле «оправданная» эвисцерация – это мечта писателя, поскольку в процессе задействуются все писательские таланты. Видеть, как всё идёт по плану? Поистине пьянящее удовольствие.
Тем не менее, когда я решил придумать ответный ход, который, как мне казалось, восстановит справедливость, ко мне пришло озарение в виде трёх коротких вопросов, возникших во время утреннего и вечернего ритуала чтения и ведения дневника в спокойной обстановке.
Вот они:
- Зачем гневаться, если это ничего не меняет?
- Почему я твержу себе, что мне причинили вред?
- Вспомню ли я об этой ситуации через несколько месяцев?
Если вы одни из моих подписчиков, то эти вопросы могут показаться вам знакомыми. Потому что я сам их сформулировал и записал. На самом деле это вопросы из «Стоического дневника», который я, как и многие другие люди со всего мира, веду каждый день.
Я не из тех, кто верит в судьбу или божественное провидение, но в этой ситуации я был просто поражён. Я рвался в бой, чтобы злостно и агрессивно продолжить разжигать конфликт с неопределённым концом, и затем мне в голову пришли мои собственные слова – мои собственные критические замечания – именно в тот момент, когда я больше всего в них нуждался.
Ральф Уолдо Эмерсон писал о том, что мы возвращаемся к своим отвергнутым мыслям с неким «отчуждённым величием», но в данном случае я не отвергал свои мысли. Просто они были написаны давным-давно, и я забыл о них. А после сработала случайность.
Может показаться странным, что я научился чему-то из собственного письма, однако эта мысль не учитывает того, чем на самом деле является стоицизм. Он представляет собой как философию, так и практику. Как и большинство людей, я знаю, что вы не должны эмоционально реагировать на вещи, но, опять же, это редко препятствует возникновению гнева внутри нас и планам мести. И нет никакого «владения» идеями. Вместо него есть традиция, следуя которой человек повторяет и совершенствует одни и те же базовые предпосылки, поскольку мы с трудом понимаем и применяем их.
В моём случае я был всего в нескольких шагах от того, чтобы опубликовать свой ответ, который, как я знал, сработает и, возможно, поставит крест на карьере человека, который нанёс мне удар. Но это была практика философии, которая действовала как проверка моего гнева. Стоицизм – это философия, которую вы практикуете на ежедневной основе. Своё утро я начинаю с записей в дневнике, касающихся того, как должен пройти мой день, а затем я снова возвращаюсь к нему вечером, чтобы поразмышлять перед сном.
Даже будучи охваченным гневом, я был вынужден задаться вопросом «Зачем гневаться, если это ничего не меняет?». Затем спустя двенадцать часов мне в голову снова пришёл этот вопрос, и я уже начал сомневаться в своём плане. К воскресенью я пришёл ко второму вопросу – «Почему я твержу себе, что мне причинили вред?» – и начал склоняться к тому, чтобы отменить свой план. В понедельник, когда должен был настать день расплаты, я понял, что не хочу мстить.
Я чётко осознал, что мне нужно просто отпустить эту ситуацию и двигаться вперёд.
Эпикур, любимый философ Сенеки, сказал, что «напрасно» было словом философа, который не исцеляет страдания людей. Гнев, как мы все знаем – это то, от чего мы страдаем, как от лихорадки. Он поглощает нас и завладевает нашим телом. В конце февраля меня охватила лихорадочная ярость. Я был обижен, и я не собирался оставлять виновного безнаказанным, даже рискуя обострить вражду и конфликт.
Философия была разработана для того, чтобы помочь нам избавиться от лихорадки наших разрушительных эмоций и импульсов.
Когда вы больны, вы принимаете аспирин, ложитесь в постель, кладёте на лоб платок, смоченный в холодной воде, и позволяете своему телу отдохнуть. Аналогичным образом, философия – словно бальзам, процесс, который предоставляет нашему разуму пространство, необходимое для того, чтобы делать то, что ему нужно. Вы позволяете своему разуму ставить под сомнение, а затем отвергать собственные импульсы.
Всё, что мне нужно было – это день или два подождать. На третий день я перенаправил свои силы на что-то продуктивное. Мои страдания закончились, и у меня не было желания продолжать страдать ещё сильнее, вступая в бессмысленный бой.
Кроме того, несколько дней спустя я снова наткнулся на то, что было написано стоиками.
«Человек, который делает зло другим, прежде всего, делает зло самому себе. Несправедливый человек несправедлив к себе – он делает себя злым». – Марк Аврелий
Так зачем мне наказывать человека, который причинил мне боль? Он сам себя накажет.
Перевод специально для читателей моего блога Muz4in.Net – статья Ryan Holiday
