Париж, в котором когда-то мирно соседствовали представители всех классов французского общества, превратился в город богемы и иммигрантов — один из самых дорогих в мире и непригодный для жизни обычных людей, пишет на страницах Le Figaro французский публицист Эрик Земмур. Сегодня город уже нельзя назвать французским, подчёркивает автор. Вот почему изгнанный из Парижа рабочий класс сегодня громит его без сожалений, поясняет обозреватель.
Париж наряду с Сингапуром и Гонконгом вошёл в тройку самых дорогих городов мира по версии Economist Intelligence Unit (EIU), сообщает на страницах Le Figaro французский публицист Эрик Земмур. Как отмечает автор статьи, в предыдущие годы рейтинги составлялись исключительно на основании цен на недвижимость, поэтому чаще всего впереди оказывались Лондон и Нью-Йорк, однако на этот раз авторы исследования приняли во внимание цены на другие продукты и услуги, такие как автомобили, продукты питания или аренда жилья.
Исследование вышло спустя всего несколько дней после «разгрома» Елисейских полей «военизированными левыми экстремистами» под равнодушными, а порой и одобрительными взглядами «жёлтых жилетов», и это, по убеждению Земмура, не случайное совпадение.
«Когда-то Париж совершал революции, сегодня он становится их жертвой», — пишет публицист. В течение многих веков в парижских кварталах, на улицах и жилых домах смешивались представители различных классов общества. Отражением социальной иерархии в этом мире без лифтов была высота этажа, на которую беднякам приходилось взбираться. По словам историка Филиппа Арье, начиная с XIX века буржуазия, отказываясь жить рядом с «рабочим классом, опасным классом», начала селиться в новых зданиях, расположенных в западной части города. «Сегодня мы дожили до финала этой истории: рабочий класс был изгнан из всех частей города, даже с востока Парижа, его заменила богема и иммигранты, самые благополучные и самые не благополучные», — отмечает Земмур.
По убеждению обозревателя, желание «жёлтых жилетов» проводить демонстрации на Елисейских полях стало символом «возвращения себе» центров больших городов, «из которых их прогнала глобализация». «Все мегаполисы мира постигла та же судьба», — сетует автор. Именно сюда поступают денежные потоки, и здесь завязывается союз между «чемпионами глобализации» и их «домашними слугами» — иммигрантами, «прибывшими служить новым хозяевам мира: смотреть за их детьми, разносить им пиццу или работать на кухнях их ресторанов в ущерб западному населению».
Однако у Парижа есть своя особенность, полагает Земмур. Когда-то он был столицей самого централизованного национального государства в мире. Сегодня он сам стал «городом-миром», перестав быть французским. И отражение этого нового «духа космополитизма» — мэр Парижа, социалистка Анн Идальго, «чувствующая большую близость к своим коллегам из Лондона и Нью-Йорка, чем из Тарба или Монтобана», уверен публицист. Чувствуя себя гражданкой мира, Идальго преумножает в городе лагеря для мигрантов.
«Париж создавал Францию в течение тысячи лет. Отныне Франция разрушает его без сожалений», — констатирует Земмур в заключение.