На данный момент Россия и ЕС признают друг друга в качестве ключевых партнеров на международной арене.
Помимо прочего, ЕС и РФ сотрудничают во множестве областей, которые представляют взаимный интерес. С 1994 года РФ и ЕС сотрудничали в сфере защиты прав человека, правосудия и безопасности, науки и образования, а также внешней политики и экономики. 25 лет назад было заключено Соглашение о партнёрстве и сотрудничестве (СПС) между Россией и ЕС. Вместе с тем, Россия до сих пор не является членом политического союза.
В 2014 году Евросоюз свернул контакты и сотрудничество с Россией и российскими организациями. Произошло это после начала украинского кризиса и так называемой «аннексии» Крымского полуострова. Двухсторонний диалог был прекращён во множестве сфер. Важные механизмы сотрудничества были заморожены, а также Европа ввела санкции против России и заявила о том, что внешняя политика Москвы является агрессивной и недопустимой по мнению Брюсселя.
Вместе с тем, до сих пор РФ является самым крупным соседом ЕС. Потому сотрудничество и товарообмен между ними не могли быть прекращены полностью, ведь даже временное прекращение привело к огромным убыткам. При этом, несмотря на кризис, Россия и Европа близки географически, а также обладают крепкими культурными связями. Помимо прочего, именно Москва является главным поставщиком энергоносителей на территорию ЕС, а также является крупным рынком, который динамично развивается, потому интересен представителям европейского бизнеса. Потому некоторые европейские чиновники, а также их русские коллеги выступали за упрощение визового режима и даже считали возможной евроинтеграцию России.
Оглавление:
Прозападная ориентация
Евросоюз – прозападное политическое формирование, с которым Россия плодотворно сотрудничала в течение 25 лет. Вместе с тем, президент РФ Владимир Путин в июле 2019 года напомнил о том, что мир многополярен и ориентироваться исключительно на Запад Россия не будет. Более того, премьер-министр Дмитрий Медведев заявил, что Россия должна ориентироваться не на Запад, а на Восток. Сделано это заявление было в 2015 году в рамках Санкт-Петербургского экономического форума.
Восточные инвесторы готовы к сотрудничеству с Россией и делают это вопреки санкциям Запада. Более того, именно Восток противостоит гегемонии США наиболее эффективно, в то время как страны ЕС позволяют Вашингтону диктовать своим правила игры на геополитической арене. Потому России попросту не нужно членство в Евросоюзе. Страна готова сотрудничать с ЕС, но выступать на вторых ролях после США Россия не готова.
Вместе с тем, Россия нацелена на сотрудничество с ЕС. До сих пор Москва ведет активную деятельность в ООН и ОБСЕ, а также является членом Совета Европы. Несмотря на санкции, Москва все еще выстраивает контакты с Брюсселем и продолжает регулярные консультации в рамках СПС, которое пересматривается ежегодно с 2007 года.
Помимо прочего, СПС дополняется другими соглашениями, предметом которого являются не только политические вопросы, но и торговля, наука и образование, техника, энергетика, защита окружающей среды и противодействие незаконной деятельности. Помимо прочего, многие европейские чиновники вместе со своими русскими коллегами развивают сеть неформальных рабочих контактов для того, чтоб достичь взаимопонимания в сферах, которые традиционно являются поводом для споров между ЕС и РФ.
До сих пор ряд структур обеспечивают такие контакты. Комитет парламентского сотрудничества (PCC) организовывает встречи между представителями Госдумы и ЕС, Постоянные советы партнерства позволяют обсуждать разные направления политики. А в рамках Партнерства для модернизации РФ и ЕС сотрудничают в правозащитной сфере, природоохранной сфере, а также по вопросам логистики, здравоохранения и культуры.
Россия и ЕС: почему все пошло не так?
Интервью с завотделом ИМЭМО РАН им. Примакова Надеждой Арбатовой о двусторонних отношениях России и Европейского союза.
Из Брюсселя в очередной раз грозят санкциями. Визит Жозепа Борреля не принес улучшения отношений между ЕС и Россией. Создается впечатление, что наши отношения зашли в тупик. Так ли это и если так, то в чем подлинная причина такого положения? Ведь еще недавно была надежда на заключение Соглашения о стратегическом партнерстве. Об этом беседует наш специальный корреспондент Вячеслав Терехов с доктором политических наук, заведующей Отделом европейских политических исследований ИМЭМО РАН имени Е.М.Примакова Надеждой Арбатовой.
— Действительно ли так все плохо в двусторонних отношениях России и Европейского союза?
— Да, это так. Отношения России с Европейским союзом сегодня накалены до предела. Это со всей наглядностью продемонстрировал недавний визит в Москву главы внешнеполитического ведомства ЕС Жозепа Борреля. Этот визит был признан в Брюсселе дипломатическим фиаско. Стороны не только не нашли общих точек соприкосновения, но с еще большей жесткостью застолбили неизменность своих позиций. Москва выступает против вмешательства Евросоюза во внутренние дела России, независимого суверенного государства и даже готова идти на разрыв отношений с ЕС, остающимся важным экономическим партнером. Брюссель грозит новыми санкциями в связи с делом Навального и подавлением политических протестов в его защиту, критикует позицию России по конфликту на востоке Украины. Но, тем не менее, проявляет готовность к избирательному сотрудничеству с Москвой по важнейшим международно-политическим проблемам. Ситуация – почти кафкианская, если учесть, что не так уж давно Россия и ЕС вели переговоры по новому соглашению о стратегическом партнерстве.
— В чем причины такого обвального ухудшения отношений России и Евросоюза?
— Точкой отсчета в стремительной деградации отношений партнеров считается украинский конфликт, который привел к присоединению Россией Крыма, санкционной войне и замораживанию двустороннего сотрудничества. Однако, если начать разматывать этот клубок противоречий, то нельзя не увидеть, что украинский конфликт был спровоцирован столкновением двух региональных стратегий России и ЕС – Евразийского экономического проекта (ЕАЭС) Москвы и Восточного партнерства (ВП) Брюсселя с шестью странами Азербайджаном, Арменией, Беларусью, Грузией, Молдавией и Украиной. В обоих проектах Украине отводилось центральное место, что и обусловило, образно говоря, битву за Украину. Но и это далеко не все.
Если пойти дальше вглубь этого клубка непримиримых расхождений, то нельзя не увидеть, что перспектива подписания Украиной Соглашения об ассоциации с ЕС, предусматривающего создание зоны свободной торговли, вызвала негативную реакцию Кремля не только из-за столкновения двух региональных проектов России и ЕС. Если Кавказский кризис был напрямую вызван перспективой вступления Грузии в НАТО, то Восточное партнерство стало восприниматься Москвой как дымовая завеса для расширения НАТО на пространство СНГ, поскольку лидеры НАТО и ЕС неоднократно подчеркивали взаимодополняемость процессов их расширения. Иными словами, и кавказский кризис, и украинский конфликт, которые называются европейскими лидерами главной причиной ухудшения отношений с Россией, в действительности являются не причиной, а следствием более глубоких проблем. Эти проблемы проистекают из разных представлений России и Запада об основах постбиполярной безопасности в Европе и соперничества на пространстве бывшего Советского Союза. Однако и эти разногласия являются следствием более фундаментальных причин.
Все было предопределено
— Каковы же эти глубинные причины?
— Тридцать лет прошло со времени распада СССР, который ознаменовал конец биполярной эпохи, а споры о том, кто проиграл холодную войну, не утихают ни в России, ни на Западе. Есть определенная путаница в понятиях. Окончание холодной войны между горбачевским Советским Союзом и Западом ознаменовалось принятием Парижской хартии для новой Европы в ноябре 1990 г. Однако оно не означало окончание биполярности, которое произошло спустя год с распадом СССР. Близость по времени этих двух событий воспринимается многими как одно явление. Во всяком случае, сложилось мнение, что проиграв холодную войну, Советский Союз был обречен, то есть, если СССР распался, то он и есть проигравшая сторона, а потому Западу – ЕС, НАТО/США — ничего не надо менять в их политике на российском направлении. Представляется, что Советский Союз проиграл не холодную войну, которая была его естественной средой обитания, а разрядку, показавшую неэффективность советской экономической и политической модели в нормальных, невоенных и неконфронтационных условиях. Что же говорить о постсоветской России, которая была главным бенефициаром распада СССР?!
Вопрос о том, кто проиграл холодную войну, а кто ее выиграл, имеет не только теоретическое и философское значение, но напрямую связан с эволюцией постбиполярных международных отношений, прежде всего отношений России с основными центрами силы Запада – ЕС, НАТО/США. История свидетельствует, что обычно мировые войны, а холодная война была мировой войной двух систем, заканчивались мирными конгрессами, на которых страны-победительницы устанавливали новый мировой порядок. Страны Западной Европы и США считали себя по умолчанию победившей стороной в холодной войне, а Россию проигравшей. Идея необходимости нового мирового порядка после крушения двусторонней конфронтации не значилась в повестке дня ни ЕС, ни НАТО, ни США. Более того, Хельсинский деколог, десять знаменитых принципов Хельсинского заключительного акта, стали восприниматься в Европе и США как анахронизм. То есть, не стало общих правил международно-политического поведения держав, соблюдение которых в годы двустороннего противостояния являлось гарантией предотвращения конфликтов в Европе.
Таким образом, сегодняшний конфликт был в большой степени предопределен, несмотря на почти двадцатилетнее кажущееся благополучие.
Впереди – ни войны, ни мира
— Что же будет дальше?
— Разрыва отношений не будет. Ни Россия, ни ЕС не заинтересованы в этом. Последние санкции Евросоюза, принятые в связи с делом Навального, ограничиваются узким кругом чиновников и не затрагивают интересы бизнеса. Однако при всем оптимизме относительно невозможности полного разрыва отношений России с Европейским союзом следует признать, что перезагрузка этих отношений в сегодняшних обстоятельствах не представляется возможной. Максимум, на что можно надеяться – это избирательное взаимодействие в очень узком коридоре возможностей. В целом эти отношения будут сочетать как прагматичное точечное сотрудничество, так и очевидное соперничество на региональном и глобальном уровнях. Источник