Таинственная Либерея, книгохранилище московских государей, вошедшее в историю как библиотека Ивана Грозного, давно не дает покоя кладоискателям и любителям тайн. Ей посвящены серьезные статьи и популярные детективы, ее искали 5, 10 и 70 лет назад в Кремле, Замоскворечье, Александровой слободе, Коломенском, Вологде.
А существует ли она на самом деле?…
Старинные манускрипты и списки со знаменитых пергаментов появились в Москве ещё в самом начале её возвышения как дар греческих иерархов — духовных наставников московских князей. Но основная часть библиотеки, согласно легенде, досталась Ивану III — деду Ивана Грозного.
Эта история началась больше 5-ти веков назад, в Риме. Точнее — в Ватикане. Именно отсюда в «неласковую Русь» и отправилась будущая супруга государя Ивана III, племянница последнего Византийского императора Константина — Софья Палеолог. Согласно легенде, по праву рождения ей досталась уникальная библиотека, одна из лучших в мире на тот момент! Ее-то в качестве приданого она и везла в Москву на 70 подводах.
Венчание Ивана III с Софьей Палеолог в 1472 г. Гравюра XIX в.
Женившись в 1472 г. на знатной гречанке, великий князь Московский получил в качестве приданого большую часть Константинопольской библиотеки, спасённой от турок во времена Восточной Римской империи. Собрание составляли рукописные книги на древнееврейском, латинском и древнегреческом языках, некоторые из них хранились в Александрийской библиотеке.
Приближённый боярин Ивана Грозного, князь Курбский, после бегства в Литву писал царю обличительные письма, в которых, в частности, упрекал его в том, что он «плохо читал Платона, Цицерона и Аристотеля». Положим, плохо, но ведь всё-таки читал, не исключено, что в первоисточнике! К тому же Иван Грозный ещё и собирал книги. Он пополнил библиотеку книгами казанского хана — старинными мусульманскими рукописями и трудами арабских учёных, которые в раннее Средневековье продвинулись на пути познания дальше европейцев.
Первым иноземцем, увидевшим это сокровище, был Максим Грек, учёный монах из Афона. «Нигде в Греции нет такого собрания рукописей», — писал он. Ему поручили перевести всю эту литературу на русский язык, и он честно отрабатывал свой хлеб около 9 лет, но, попав в немилость, был обвинён в ереси и до конца дней своих скитался по монастырям и темницам.
Далее о Либерее поведал прибалтийский немец Ниештедт, собственно, и придумавший это название. С его слов, пастор Иоанн Веттерман и ещё несколько ливонских пленников, знавших русский и древние языки, были обласканы Иваном Грозным, допущены «к телу» и получили поручение перевести некие старинные книги, хранящиеся в подвалах Кремля. По всей видимости, их оказалось так много, что работы с ними хватило бы учёным до конца жизни!
Немцы, которых не привлекала перспектива умереть в холодной и «нецивилизованной» Москве, сославшись на своё невежество, работать отказались. Однако хитрый Веттерман тотчас же смекнул, что за сокровище перед ним, и решил с царём поторговаться. Он заявил, что «охотно отдал бы лишь за некоторые из этих книг всё своё имущество, только бы перевезти их в европейские университеты».
Воспользовавшись удобным случаем, Веттерман сумел бежать из русского плена. На свободе он первым делом занялся тем, что начал составлять список увиденных в Москве рукописей. Этот своеобразный каталог был обнаружен лишь в 1822 г. в архивах эстонского города Пярну. Всего «невежественный» ревнитель университетского образования запомнил аж 800 (!) названий древних фолиантов. Это были «История» Тита Ливия, «Энеида» Вергилия, «Комедии» Аристофана, сочинения Цицерона и ныне совершенно неизвестных авторов — Вафиаса, Гелиотропа, Замолея…
Слухи о сокровищах Кремля дошли и до Ватикана. Ивана Грозного к тому времени уже не было в живых. В 1600 г. в Москву пожаловал белорусский канцлер и военачальник Лев Сапега. В его свите оказался некий грек Аркудий, который принялся тщательно расспрашивать московитов о «книгах из Константинополя». Болтать языком с белорусскими униатами московитам было ни к чему, ведь Белоруссия тогда входила в состав польской Речи Посполитой, а отношения между братьями-славянами оставляли желать лучшего — начиналось Смутное время.
Библиотека была надёжно спрятана в подземельях, скорее всего из соображений противопожарной безопасности. Огромная деревянная столица часто горела. От копеечных свечек, не затушенных в церкви ленивыми служками, ежегодно выгорали целые районы, а порой и весь город. К тому же год от года в Москве появлялось всё больше пронырливых иноземцев, которые могли попросту выкрасть редкие и дорогие книги.
Не исключено, что книги спрятали, руководствуясь внутриполитическими соображениями. С XVI в. Православная Церковь на Руси уже не была единой — одна за другой возникали всё новые и новые секты, некоторые из них проявляли интерес к древней литературе. Вот книги и укрыли от греха подальше.
Спрятать книги тогда можно было где угодно. Сегодня чрево Москвы буквально испещрено всевозможными тоннелями — метро, коммуникации, водопровод, канализация, но и в то время ходов и бункеров было не намного меньше. В любом крупном средневековом городе были не только мощные крепостные стены, но и подземные ходы к ним, потайные колодцы на случай осады, тоннели, выходящие далеко за пределы этих стен. Первые подземелья Москвы были выкопаны в XIII в., когда в княжьи палаты проводили первую в городе водопроводную трубу из дубовых стволов.
Кремль же строили хитроумные итальянцы. Знатоки фортификационного дела, они прорыли слуховые ходы, чтобы можно было определить, где неприятель роет подкоп, провели лазы за пределы Кремля, чтобы русские воины могли совершать набеги в тыл врага, создали сложную систему подземных колодцев и арсеналов, водоотводов и коллекторов, камеры для хранения драгоценностей и продовольствия, подземные тюрьмы для врагов государя. Глубина этого средневекового «подполья» в отдельных местах составляла 18 м.
В каком из этих разветвлённых ходов-тайников находилась камера с книгами, неизвестно. Подробный план расположения московских подземелий знал, по всей видимости, только сам Иван Грозный, но он умер и об этом никому не рассказал.
История поисков библиотеки
Первым проникнуть в Кремлевские подземелья с целью ее поиска путем раскопок попытался пономарь церкви “Иоанна Предтечи что на Пресне”, Конон Осипов. Осенью 1718 года он просил у князя Ивана Федоровича Ромодановского “дозволения” поискать в подземельях палаты с сундуками, которые видел дьяк Макарьев ходивший в 1682 году по приказу царевны Софьи Алексеевны в подземный Кремль.
За каким делом посылала туда Софья дьяка Большой казны Василия Макарьева пономарь не знал. Однако ему было известно, что тот прошел подземным ходом от Тайницкой до Собакиной (Арсенальной) башни через весь Кремль. По пути и встретились дьяку две палаты до самых сводов заставленные сундуками которые он мог разглядеть сквозь решетчатое окно запертой двери. Софья Алексеевна просила дьяка в тот тайник до государева указа не ходить.
Найденный Кононом Осиповым вход в подземную галерею из Тайницкой башни оказался засыпан землей. Попытки расчистить ее от грунта с помощью выделенных солдат вызвали новые обрушения. А просьба “подвесть под тое землю доски (установить крепь), чтобы тое землей людей не засыпало” осталась неудовлетворенной, поэтому надежду отыскать те палаты с загадочными сундуками пришлось отложить.
В декабре 1724 года Осипов предпринимает еще одну попытку добраться до галереи, на этот раз со стороны Собакиной башни. На новом “доношении” пономаря попавшего из Комиссии фискальных дел в Сенат, а затем и к императору, рукою Петра I начертано
“Освидетельствовать совершенно”. Московский вице-губернатор обязан был подчиниться и выделил для этого команду арестантов приставив однако к ней архитектора, в задачу которого входило наблюдение за подземными работами.
Из-за сложностей возникших в связи с постройкой здания “Цейхгайзного двора” фундамент которого встал на пути раскопок, повышения уровня грунтовых вод и опасений архитектора по поводу обрушения прясла стены, работы были прекращены.
Неудачи не смогли остановить упрямого пономаря. Не сумев попасть в галерею через существовавшие когда-то входы Конон Осипов пытался проникнуть в нее сверху. Заложенные сразу в нескольких местах траншеи: у Тайницких ворот, в Тайницком саду близ Рентареи, за Архангельским собором и у колокольни Ивана Великого, также не дали результата. Лишь за Архангельским собором отыскали каменные погреба.
“Пономарь Осипов в Кремле — городе поклажи искал, — доносил в Сенат секретарь Семен Молчанов, — и по его указанию от Губернской канцелярии рекрутами рвы копаны … и той работы было немало, но токмо поклажи никакой не отыскал”.
В 1894 году раскопки тайника были организованы директором Оружейной палаты князем Н. С. Щербатовым при поддержке московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. Работы проводившиеся с мая по сентябрь в районе Никольской, Троицкой, Боровицкой и Водовзводной башен продолжавшиеся полгода были приостановлены на неопределенное время из-за смерти Александра III и коронации Николая II.
По прошествии времени денег для их возобновления в казне не нашлось. Работы по обследованию подземных сооружений продвигались крайне медленно, поскольку все ходы оказались заполненными землей и глиной. Все же в результате раскопок удалось собрать интересные сведения об устройстве военных тайников Кремля.
В журнале “ Археологические исследования и заметки” Николай Сергеевич опубликовал два сообщения по результатам этих работ. В 1913 году Щербатов обратился в “Русское военно-историческое общество” с предложением продолжить работы по изучению Кремлевских подземелий, однако дальше общественного приветствия этой инициативы дело не пошло.
Позднее, когда спор о существовании таинственной библиотеки московских государей из научной сферы переместился в широкие круги общественности высказывались самые разнообразные версии как в пользу ее существования, так и против.
К числу наиболее активных скептиков доказывающих, что никакой библиотеки в Москве не было и быть не могло относится С.А. Белокуров. В выпущенной им книге “О библиотеке московских царей в XVI столетии” автор пытался доказать, что предположение о существовании библиотеки — миф.
Россия того времени, по мнению Белокурова еще не доросла до понимания ценности древних греческих и латинских книг. Если в царской “казне” и хранились какие-то книги разграбленные поляками в Смутное время, то среди них не могло быть произведений светских классических писателей.
В качестве оппонента Белокурову выступали такие ученые как Н.П. Лихачев, А.И. Соболевский и И.Е. Забелин. Нужно сказать, что И.Е. Забелин веривший в существование библиотеки в Кремлевских подземельях, решительно высказывался в том смысле, что либерея погибла еще в XVI веке и вероятнее всего сгорела в пожаре 1571 года. Что же касается свидетельства дьяка Макарьева, то по предположению Забелина речь идет о так называемом “царском архиве”.
Одним из самых страстных исследователей посвятивший большую часть своей жизни поискам легендарной библиотеки расположенный по его мнению в тайнике Кремля устроенным Аристотелем Фиораванти стал археолог и спелеолог Игнатий Яковлевич Стеллецкий.
Долгие годы раскопок проведенных в трудное время сталинского террора, позволили ученому исследовать множество подземных ходов на территории Кремля, Китай-города, Новодевичьего монастыря, Сухаревой башни и т.д. Доклады Стеллецкого прочитанные на Археологическом съезде, заседаниях комиссии “Старая Москва” многочисленные статьи ученого постоянно обращали внимание общественности к подземным древностям.
Несмотря на препятствия комендатуры кремля и постоянной оглядкой на сотрудников НКВД, пристально следивших за его деятельностью, ему все же удалось отыскать и исследовать часть подземной галереи которой пользовался дьяк Василий Макарьев. В 1945 году Игнатий Яковлевич начинает работу над документальной историей библиотеки Ивана Грозного мечтая написать книгу о подземной Москве. К сожалению этого не случилось.
Новый всплеск интереса общественности к проблемам поиска библиотеки произошел в 1962 году во времена хрущевской оттепели когда при поддержке главного редактора “Известий” А.И. Аджубея в газете “Неделя” были напечатаны отдельные главы из неизданной книги Стеллецкого.
Публикации вызвавшие поток читательских писем способствовали созданию общественной комиссии по розыску библиотеки под председательством академика М.Н. Тихомирова. По результатам работы комиссии предусматривались архивные изыскания, изучение топографии Кремля, археологические раскопки. Однако после прихода к власти Л.И. Брежнева и смерти в 1965 году М.Н. Тихомирова руководство страны отказало в поддержке работе комиссии и Кремль снова стал недосягаем.
К истории библиотеки московских государей в 60-е начале 70-х годов неоднократно обращался М.И. Слуховский опубликовавший в своих монографиях ряд любопытных этюдов дающих, в ряде случаев, несколько иную трактовку этой проблемы. В популярной литературе появлялись статьи В.Н. Осокина возрождавшие интерес к проблеме поиска библиотеки.
На практике же дело обстояло более прозаично. Представители властей и других “компетентных” органов относились к проблеме совершенно иначе. При обнаружении во время земляных работ какого либо подземного пространства в Китай-городе, и тем более на территории Кремля, вызывались как правило не археологи а сотрудники КГБ старавшиеся побыстрее замуровать подозрительные “объекты”.
Строители и проходчики натыкавшиеся на неведомые галереи проложенные в толще земли тоже не спешили сообщать о подобных находках опасаясь, что археологические исследования остановят срочные работы и “сорвут план”.
Во времена последовавшие за горбачевской “перестройкой” ситуация в нашей стране опять же мало способствовала научным исследованиям. Поэтому максимальная протяженность московских подземелий, равно как и возможная замкнутость их в единую цепь по причине скудости письменных упоминаний, а также эпизодичности и краткости археологических исследований на сегодняшний день по-прежнему остается неизвестной.
Герман Стерлигов — один из тех, кто пытался найти библиотеку в 90-х.
Герман Стерлигов, бизнесмен, общественный деятель:
— Я сдуру начал искать библиотеку Ивана Грозного и угрохал на это кучу времени и сил.
Надежда на успех укрепилась, когда к мэру Москвы явился слепой 87-летний старик Аполос Иванов, писатель и историк, точно указавший место, где находится библиотека. Но снова ничего. Вскоре искатели, изучив исторические документы, пришли и вовсе к неутешительным выводам!
Герман Стерлигов:
— Я прочитал Лицевой свод Иоанна Васильевича Грозного, в котором черным по белому было написано, что основная казна — именно так называлась либерея — сгорела. Во время пожара во времена Ивана III.
То есть искать вроде бы уже давно нечего! Но надежда остается. Историки не уверены, что под «основной казной» в летописи имелась в виду именно либерея. И как бы в утешение всем искателям указывают на книги из фондов Российской государственной библиотеки.
Оригиналы этих фолиантов, возможно, держал в руках сам Иван Грозный! Им почти 500 лет!
Они были в его либерее! Конечно, не в той части, что якобы привезла Софья Палеолог, но весьма вероятно, что написаны как раз на основании тех самых древних греческих и римских рукописей! Так что эти книги — своего рода разбитое зеркало легенды. Из осколков не сложить целое, но можно попробовать представить, каким оно было.
Сергей Девятов, доктор исторических наук, официальный представитель ФСО:
— Мы имеем и физические книги, которые на сегодняшний день сохраняются в целом ряде книгохранилищ. Но это именно вклады, это отдельные разрозненные книги из библиотеки Ивана Грозного. Как единая коллекция — на сегодняшний день мы можем констатировать, что такого научного факта не существует.
Сегодня библиотека — уже не столько историческая загадка, сколько культурный фантом, не дающий покоя многим поколениям. По легенде, заклятие, наложенное на книги Иваном Грозным, должно действовать ровно 8 веков. Пока прошло чуть больше 4.
Опыт исследования большинства подземных построек XV-XVII столетия показывает, что проникновение в них крайне затруднено. К сожалению отсутствие средств для развития науки и культуры не предполагает в настоящее время возобновления серьезных поисков библиотеки связанных с большими финансовыми затратами. По этой же причине по-видимому нет возможности использовать новейшие технические достижения, такие к примеру, как геофизическая разведка.
Возможно в будущем, когда археологические исследования в столице и в других городах, с которыми связаны поиски библиотеки, станут наконец реальны, эта проблема будет решена. Что же касается прочих “тайников”, то они также требуют к себе более внимательного отношения. Ведь изучение характера этих построек, позволяет получить более полную информацию об истории средневекового города, поскольку подземелья являются такими же памятниками истории и архитектуры как и наземные постройки. Их строительство и использование отражает определенный этап в развитии нашего города.
Источник