«Сидит юное создание и говорит, что не нашла себя в жизни»
Сидя в салоне самолета и предаваясь мечтам об отдыхе или о приятной встрече, многие из нас не задумываются, что в соседнем кресле может находиться террорист. А ведь сотрудники ФСБ не так уже редко выявляют опасных пассажиров — меры безопасности в аэропортах сейчас очень строгие. Все помнят страшный теракт в «Домодедово» в 2011 году и взрыв российского самолета над Синайским полуостровом в 2015 году. Перед праздниками 23 февраля и 8 марта у силовиков особый режим, так как одно из направлений деятельности экстремистов— взрыв в местах массовых гуляний.
О том, насколько защищены аэропорты, и как выявляют смертников на рейсах, рассказал на условиях анонимности сотрудник Федеральной службы безопасности, который обслуживает один из аэропортов столицы.
— Уже много лет под тотальным контролем все рейсы из мусульманских стран. По остальным, например из Европы, заранее берется список пассажиров, — поясняет наш собеседник.- На карандаш с европейских направлений берем выходцев из СНГ, с Кавказа и из Татарстана. По прилету с высокой долей вероятности этих граждан ждет общение с сотрудниками ФСБ.
— Их тормозят на паспортном контроле?
— Все верно. С операторами паспортного контроля проводятся консультации — какой прибывающий пассажир потенциально опасен? Вне подозрений граждане, возвращающиеся из туристических поездок. А вот если человек прожил, например, полтора года в Турции, несомненно, присутствует повод для опроса. Работал ли он? На какие средства жил? Почему возвращается?
— А это законно — выспрашивать детали частной жизни?
— Это регламентируется постановлением правительства «О порядке применения средств и методов контроля при осуществлении пропуска лиц, транспортных средств, грузов, товаров и животных через государственную границу Российской Федерации». Возможен как устный опрос, так и досмотр и т.д. Указывается время на проведение этих манипуляций— не более трех часов. На профильных занятиях в Академии ФСБ и в курирующих подразделениях учат, как работать с людьми, объясняют алгоритм действий. Кураторам поступают сводки о новых веяниях в среде злоумышленников – их доводят до сотрудников.
— И сколько граждан с каждого рейса опрашивается?
— В среднем 10-15 человек. Самолеты из Турции, Ирана обычно вмещают по 300 пассажиров. Есть и огромные «Боинги» по 500 пассажиров, но они, как правило, работают на туристических направлениях, а там, в основном одни отдыхающие. Бывает, что после опроса всех отпускаем.
— Можно ли с первого взгляда выявить смертника? Что их выдает — одежда, мимика или что-то иное?
— Абсолютно все экстремисты прилетают в обычной одежде. Они уже знают, что длинная борода или черные балахоны сразу вызовут подозрения. Современные смертники стремятся слиться с толпой.
— Как строится беседа?
— Прежде всего, задаем стандартные вопросы насчет цели визита, места работы, семейного положения. Чтобы раскрепостить собеседника и войти к нему в доверие, используем фразы типа иншаллах («слава мусульманам»), Аль-Хамду ли-Ллях (Бог велик и един). За 10 минут становится ясно, что из себя представляет пассажир.
— А как люди относятся к подобным вопросам?
— Реакция бывает разной. Кто-то дерзит: мол, с неправоверными не общаюсь. Это подозрительно. Или некоторые начинают теряться, рассказывать сказки. Индивидуально все. Зависит от того, как и кто инструктировал террориста о схеме разговора с силовиками. Террористы-наставники ведут постоянную разведку, как обучить общению, чтобы смертники могли выйти сухими из воды после такого опроса.
— Кого легче «расколоть» — мужчину или женщину?
— Мужчину, так как с ними можно действовать жестче и бесцеремоннее. А как быть, если перед тобой сидит юное создание лет 16-18 с Северного Кавказа, которую зацепили через соцсети, и рассказывает, что не нашла себя в жизни? Работаем с девушками деликатно. Тут больше используются морально-психологические приемы. Внушаем, что она будущая мать и должна растить детей. Иногда слегка припугнуть можно — мол, позвоним отцу и доложим, что дочь натворила. И далее хитрый ход — говорим: «Если расскажешь сейчас как на духу, то сохраним твою тайну». И юные девушки поддаются на увещевания.
Если дама постарше, лет 30-35, то начинаем искать причины, почему на такой путь встала. У нее или отца, или мужа, возможно, убили, а она мстит. Даже если не получилось первичную информацию получить и приходится отпускать, то передаем под контроль сотруднику из ФСБ республики, откуда она родом. Он начинает следить за каждым шагом.
— Вернемся к пассажирам, к которым возникло подозрение…
— Проверка идет по полной программе. Просим телефон, чтобы изучить содержимое переписок в мессенджерах, фотографии в галерее, страницы в соцсетях. Внимательно смотрим. Если видна возможная причастность к экстремистской деятельности, то продолжаем беседу дальше. Тут уже все серьезно — телефон буквально выворачиваем, восстанавливаем стертые файлы.
Разговор продолжится, даже если на это понадобиться несколько часов, пока собеседник не сознается. Досматриваем багаж, где могут быть некие косвенные свидетельства: литература и т.д. Взрывчатка или наркотики вряд ли найдутся, так как чемоданы по прилету обнюхивают две собаки.
— А если человек никак не раскалывается, хотя все улики налицо, применяется ли так называемая «сыворотка правды»?
— C этими препаратами работают специально обученные люди в специальных подразделениях. Наши пассажиры — рядовые товарищи, использовать эти вещества на стадии предварительного опроса нецелесообразно. Тем более на применение веществ с такими свойствами требуется санкция от вышестоящих подразделений.
— Допустим, получены некоторые доказательства. Что дальше?
— Подозреваемый передается спецслужбам — каким именно, зависит от гражданства. Если россиянин, то его отправляют в республику, где он прописан. Ни минуты без присмотра он не останется. На самолет сажают под контролем ФСБ, и по прилету у трапа встретят сотрудники. Причем, подозреваемого первым ссаживают с рейса, до того, как выйдут другие пассажиры. Если это иностранец, то его депортируют на родину, предварительно, оповещая коллег из местных силовых структур, которые в дальнейшем будут смотреть, есть ли признаки преступления.
— Сколько примерно потенциальных террористов выявляется в каждом аэропорту за год?
— Как минимум 10 причастных к экстремистской деятельности, из них как минимум трое реально опасных.
— В какое время года наблюдается особый всплеск?
— Мы особо внимательны перед праздниками. Несколько лет назад накануне 23 февраля в Москву пытался въехать смертник, гражданин Таджикистана. При опросе попросили показать телефон. А на смартфоне заставка — на черном фоне цифра 23, написанная белым цветом и перечеркнутая красным крестом. Выяснилось, что мужчина предполагал осуществить взрыв. У таджика были соучастники, в квартирах которых нашли при обысках несколько килограммов тротила. Когда смертник понял, что его намерения рассекретили, то решил совершить самоубийство прямо в кабинете. Суицид удалось предотвратить.
— Поощряется ли сотрудник ФСБ за выявление смертника?
— Премия 3000 рублей и благодарность от руководителя. Также это «плюс» при рассмотрении на повышение в карьере. Так-то выявление экстремистов считается нашей работой.
— Тот таджик-смертник рассказал, где проходил обучение?
В Сирии, куда потенциальные экстремисты приезжают из Турции — там 3-4 месяца живут на квартире. Это первый этап, когда они большую часть времени проводят в молитвах. Как появляется «окно» в турецкой границе, их перебрасывают в Сирию в поселения боевиков. Насколько долго? Как сложится. После обучения могут быть заброшены в Россию для совершения теракта.
— От чего зависит судьба этих людей?
— От способностей, а точнее, как зарекомендовал себя человек. Кто-то мастер пропагандистские речи читать, кто-то с оружием на «ты». В любом случае обученные местные кураторы всем проповедуют идеологию. Принято постоянно пить чай, наверняка с одурманивающими травами, чтобы проще было внушать определенные идеи. Все курируется иностранными спецслужбами — это самая большая беда.
— Какие меры для повышения безопасности стоило бы ввести в московских аэропортах?
— Оперативных задач у сотрудника ФСБ много, а на все сил не хватает. Ведь помимо зоны прилета, такая же процедура пропуска пассажиров при отлете. Колоссальная нагрузка на одного человека, которому приходится и беседы психологические с подозреваемым проводить, и его телефон инспектировать. А если бы были разноплановые специалисты, то время опроса для пассажира составило бы от 30 минут до часа.
— Жалуются ли пассажиры, которым пришлось просидеть в аэропорту больше трех часов?
— Регулярно. По каждому письму проводится проверка. Если были нарушены права пассажира, то будет разбирательство, по какой причине это произошло. Сотрудника ФСБ могут привлечь к дисциплинарной ответственности. Бывают такие ситуации — вылет самолета через 30 минут, а двери закрываются через 10. И есть подозрительный пассажир. Снимать с рейса или нет? Если снимем, а он окажется «чистым», то сотруднику ФСБ нужно компенсировать билет на самолет из своего кармана. Бывает, что просим придержать рейс на 10-20 минут, чтобы успеть провести мероприятия. Авиакомпании, как правило, идут навстречу.