Мемуары и записи немецких военных, воевавших против Советского Союза, зачастую дают понять, как менялось отношение врага к советскому солдату и советскому народу в целом. Если в первые дни войны это отношение было в основной своей массе пренебрежительным, замешанном на отвращении и явной переоценке собственных возможностей, то постепенно спесь сбивалась.
Ещё в Бресте, когда гитлеровцы столкнулись с невероятным сопротивлением со стороны защитников Брестской крепости, появились первые заметки и письма домой о том, что «война с русскими может затянуться». Когда же нацистские оккупанты потерпели первое крупное поражение – под Москвой – стало приходить понимание того, что пропаганда ведомства Геббельса, помноженная на собственную недооценку Красной армии, может выйти боком.
На канале «Воспоминания солдата» представлены выдержки из воспоминаний немецких офицеров, воевавших на Восточном фронте. К этим материалами можно относиться по-разному, но факт остаётся фактом: они являются доказательством того, что психология гитлеровцев в СССР существенным образом менялась. У тех, кто отдавал приказы сжигать деревни вместе с их жителями, у тех, для кого совершение военных преступлений было нормой, вдруг появлялось желание «познать русскую душу». С чего вдруг?
Ответ может быть связан с тем, что они просто боялись за самих себя, рассчитывая на широту той самой русской души и русское безмерное великодушие. И ведь действительно – многие, оказавшись в плену, со временем смогли вернуться домой. А смогли бы вернуться домой при тех же обстоятельствах советские люди из немецкого плена? Вопрос в большей степени риторический. Особенно при учёте того, сколько советских военнопленных так и не смогли выбраться из нацистских застенков.
Генерал Г.Блюментритт в своих заметках писал:
Поведение русских даже в первом бою разительно отличалось от поведения поляков и союзников.