В среду в Сочи пройдут переговоры Владимира Путина и Реджепа Эрдогана. Ключевой вопрос — ситуация в Идлибе, чреватая прямым столкновением сирийских и турецких войск. Москву также не устраивает активность Турции на Южном Кавказе.
Переговоры российского и турецкого лидеров 29 сентября в Сочи состоятся через полтора года после их последней очной встречи, которая прошла в марте 2020 года. Тогда в Кремле одной из главных тем дискуссии двух лидеров была ситуация в сирийском Идлибе, в эту среду она снова станет одной из основных.
«Двусторонняя встреча с господином Путиным в Сочи <…> действительно важна. Никаких переговоров с участием делегаций — у нас с Путиным будет только двусторонняя встреча. Конечно, это будет не просто встреча на тему Идлиба. В то же время мы обсудим двусторонние отношения между Турцией и Россией и ситуацию в Сирии», — анонсировал на прошлой неделе ее содержание Эрдоган. Он также заявил, что надеется на принятие важных двусторонних решений.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сообщил, что главы двух стран помимо Идлиба обсудят и другие региональные конфликты. Какие именно, он не конкретизировал, но одним из важнейших в российско-турецкой повестке остается армяно-азербайджанский.
Что сейчас происходит в Идлибе
Сочинский саммит пройдет на фоне обострения в Идлибской зоне деэскалации. На прошлой неделе агентство Bloomberg сообщило, что Турция перебрасывает в эту граничащую с ней сирийскую провинцию несколько тысяч бойцов и сотни единиц техники, чтобы предотвратить возможное наступление сирийской правительственной армии. Явных признаков подготовки к нему нет, однако за последнюю неделю в зоне заметно возросло число российских воздушных атак, утверждает со ссылкой на источники на месте агентство Reuters. Цели авиаударов растянуты от южных границ провинции на север до пригородов Африна.
27 сентября министр обороны Турции Хулуси Акар заявил, что эти действия Москвы «не соответствует меморандуму о взаимопонимании», и добавил, что Турция «должна добиться успеха здесь как для обеспечения безопасности сирийских братьев, своих войск и границ, так и для защиты своей страны, для которой неприемлема новая волна беженцев». В Идлибской провинции проживают около 4 млн человек. С начала войны в Сирии Турция уже приняла у себя 3,6 млн беженцев.
При этом две недели назад в Москве побывал президент Сирии Башар Асад. Его приезд держался в тайне, о нем стало известно только на следующий день. В «открытой» части встречи Владимир Путин заявил, что иностранные военные, которые находятся в Сирии без санкции ООН или Дамаска (и это не только американские части, но и турецкие), находятся там незаконно, не дают «возможности предпринять максимальные усилия для консолидации» и не позволяют восстановить страну «такими темпами, которые были бы возможны, если бы вся территория контролировалась законным правительством». Присутствие иностранного контингента, по словам Путина, — «главная проблема» Сирии. «К сожалению, до сих пор сохраняются и очаги сопротивления со стороны террористов, которые не просто контролируют какую-то часть территории, но и продолжают терроризировать мирных граждан», — добавил российский президент.
Чего Москва ждет от Турции в Сирии
Идлибская провинция — последний неподконтрольный Дамаску участок на территории страны. В 2017 году Россия, Турция и Иран договорились создать там одну из четырех зон деэскалации. Туда переместились боевики, отказавшиеся сложить оружие в Восточной Гуте и южных областях страны. На территории провинции находятся наблюдательные посты турецкой армии, и в соответствии с договоренностями между президентами России и Турции военные двух стран должны проводить в Идлибе совместные патрулирования.
Москва и Анкара по-разному смотрят на будущее Идлибской зоны. Россия настаивает на том, чтобы как можно быстрее было проведено «размежевание» террористов — боевиков запрещенной в России «Хайат Тахрир аш-Шам» и умеренных противников режима Асада. О том, что этот процесс идет не так, как должен, напомнил 25 сентября министр иностранных дел России Сергей Лавров. «Турецкие коллеги взяли на себя обязательство отделить нормальных, вменяемых оппозиционеров от террористов. Это должно было быть сделано давно. Пока этого не произошло», — заявил он.
Кроме того, Россия обвиняет Турцию в том, что та не выполняет договоренности по разблокировке трассы М4. Часть этой дороги проходит через неподконтрольную сирийскому правительству территорию, она связывает средиземноморское побережье Сирии с востоком страны. О создании вокруг дороги полосы безопасности в 6 км к северу и к югу Россия и Турция договорились в марте 2020 года — после серьезного обострения, когда сирийская армия фактически вступила в бой с турецкой и обе стороны понесли серьезные потери.
«Основная проблема Идлибской зоны в том, что Турция не дает Асаду взять ее под свой контроль. Что размежевание должно было быть проведено к какому-то сроку — этого в договоренностях прямо прописано не было. И если говорить по существу, то на нынешнем этапе Турция не выполнила договоренности только по поводу открытия трассы М4 и создания вокруг нее полосы безопасности», — говорит эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семенов. Анкара, в свою очередь, тоже имеет претензии к Москве — та не спешит выполнять условия меморандума от 2019 года, по которому должна была содействовать выводу курдских формирований из Манбиджа и Таль-Рифата, но пока это не сделано.
Новое наступление сирийской армии маловероятно без предварительных договоренностей Путина с Эрдоганом, считает Семенов. «Оно может привести к непредсказуемым последствиям. Поэтому, прежде чем начать наступление, президенты должны обсудить его параметры», — полагает эксперт. По его мнению, на позицию Анкары может повлиять наращивание воздушных ударов по провинции со стороны российских ВКС. «Против воздушных атак от наземных турецких войск там мало толку», — говорит он и допускает, что в этот раз Анкара может даже согласиться на разблокировку трассы М4 или даже отойти за нее на север.
Какую политику Турция проводит на Южном Кавказе
Помимо Идлиба президенты обсудят и ситуацию в Нагорном Карабахе. В конфликте вокруг него Турция выступала союзником Азербайджана, напоминает российский дипломатический источник. После окончания армяно-азербайджанской войны прошел уже почти год, но большинство важнейших пунктов мирного соглашения, заключенного при посредничестве Москвы, не выполнены. До конца не произведен обмен пленными — Баку продолжает удерживать несколько десятков армянских солдат, не разморожены транспортные коммуникации между странами. За прошедший год добавились и новые проблемы, связанные с определением новых границ между двумя странами. Из-за того что граница даже не делимитирована, в последние полгода регулярно происходят столкновения между армянскими и азербайджанскими военными.
Ситуация осложняется тем, что Баку ужесточил свою позицию, говорит собеседник РБК. Баку настаивает на том, что конфликт исчерпан и весь Нагорный Карабах войдет в состав Азербайджана после истечения мандата российских миротворцев, и публично всячески подчеркивает «временность» их нахождения в регионе. Это расходится с тем, как видят будущее урегулирования страны — сопредседатели Минской группы ОБСЕ, в том числе Россия, утверждает дипломатический источник РБК.
Москва понимает, что Турция, как активный союзник Азербайджана, уже присутствует на Южном Кавказе. «Если это игнорировать, то можно дать туркам карт-бланш», — продолжает собеседник РБК. Российские и турецкие военные совместно работают в центре по контролю за прекращением огня в Нагорном Карабахе, созданном сразу после окончания войны, но Москва хотела бы добиться от Анкары, чтобы та не усиливала свое военное и политическое присутствие в Азербайджане — будь то строительство постоянной военной базы или открытие генконсульства в карабахском городе Шуша (армянское название — Шуши).
Тем временем Турция, входящая в НАТО, продолжает наращивать военное взаимодействие с Азербайджаном. Неделю назад в Баку прошли военные учения Азербайджана, Турции и Пакистана «Три брата-2021». А в начале сентября Азербайджан и Турция провели совместные учения в Каспийском море. «На учениях с привлечением катеров были успешно выполнены задачи по уничтожению целей условного противника», — говорилось в пресс-релизе азербайджанского Министерства обороны.
При этом присутствие иностранного контингента в Каспийском море запрещено конвенцией «О правовом статусе Каспия», заключенной странами Каспийского бассейна (Россия, Иран, Азербайджан, Казахстан и Туркмения). МИД Ирана учения назвал недопустимыми. Официальный представитель российского МИДа Мария Захарова 16 сентября сказала, что официальная позиция Москвы была доведена до Баку по дипломатическим каналам, воздержавшись от публичного комментирования ситуации. По словам собеседника РБК, Москва говорила о неприемлемости подобных учений.